Когда Тому было уже два года, Рэддлы вдруг решили, что нечего всем любоваться на позор их несознательного сына, и решили избавиться от Миранды. Они просто похитили малыша, чем довели её чуть ли не до настоящего безумия, и в таком состоянии привезли в больницу. Она действительно напоминала ненормальную: растрёпанные волосы, безумные глаза, несвязная, сбивчивая речь, истерика. Она спрашивала каждого встречного о своём мальчике и бросалась на целителей.

Рэддлы назвались сердобольными богатыми соседями, которые, не в силах видеть стра–дания бедной безумицы, решили помочь ей безвозмездно. И упекли её в больницу, по сути тюрьму, на тридцать лет.

У Гарри голова шла кругом. Он просто не мог понять, что так можно поступить с живым человеком. Волан‑де–Морт, конечно, чудовище, но теперь Гарри понял, за что он убил Рэддлов. Не понимал Гарри одного – правда ли Том считал мать мёртвой, не зная, что она жива и находится в клинике, и, или же Рэддлы перед смертью ему всё рассказали, и он убил их из мести?

Гарри глубоко задумался, очнувшись лишь от голосов Долгопупсов, приближающихся к карете. Он мигом спрятал свиток в сумку и накинул капюшон мантии–невидимки. Он весь напрягся, стараясь угадать, кто какое сиденье выберет, чтобы сориентироваться и оказаться на одном диване с Невиллом. Гарри повезло. Долгопупсы разместились так, что ему даже вставать не пришлось. Старая леди скомандовала, и карета тронулась в путь, унося Гарри прочь от больницы, архива и Банди, который так помог ему.

Карета прибыла в Хогвартс, когда уже стемнело, предварительно высадив бабушку Не–вилла на станции. Дорогой они молчали. Невилл был подавлен и тяжко вздыхал, Миссис Долгопупс была мрачнее тучи и время то времени вытирала глаза.

— Я ведь говорил, ба, что тебе лучше не ездить, – укорял её внук. – Ты так расстраиваешься, мне тебя жалко. Ты не думай, сам я почти не переживаю, я же не знал своих родителей, со мной всю жизнь была только ты. Ты меня вырастила, воспитала, это ты не спала ночей, если я болел. Я не хочу, чтобы ты раньше времени умерла от расстройства, глядя на них… – По его круглому лицу потекли слёзы. – Лучше бы они погибли, чем так… – голос его прервался и Невилл кинулся на шею бабушке.

Гарри было не по себе, что он стал свидетелем этой не предназначенной для чужих глаз сцены. Он впервые подумал, что может быть и правда лучше не иметь родителей вовсе, чем иметь родителей, потерявших рассудок, безучастных ко всему и никого не узнающих. Он боялся представить себя на месте Невилла. Как он ездит несколько раз в год в больницу и видит дорогие любимые лица тех, кто когда‑то давно были людьми… Гарри всегда думал, что хуже, чем ему, быть уже не может. Оказалось – ещё как может.

Настроение было паршивое. Он даже на какое‑то время забыл, что успешно съездил в больницу и добыл все необходимые сведения. Очнулся Гарри только у главного входа, когда Невилл открывал дверь, чтобы выйти. Он выскользнул из кареты вслед за Невиллом и бегом кинулся в общую гостиную Гриффиндора, скинув на ходу мантию–невидимку.

— Наконец‑то, Гарри! – кинулась к нему переполошившаяся Гермиона. – Я уж боялась, не случилось ли чего.

— Что там, Гарри? Не тяни, выкладывай! – потребовал Рон, даже не дав ему отдышаться.

Они засели под лестницей, и Гарри всё подробно рассказал, отдав им свиток. Рон и Гер–миона сидели как громом поражённые.

— Да–а-а, друг… Ты оказался прав на счёт Миранды – это и правда была она. Но даже ты, я думаю, не предполагал, что дело примет подобный оборот, – наконец сказал Рон.

— Что же это получается? – присоединилась к разговору Гермиона. – Миранда вышла из больницы, через какое‑то время вышла замуж за Джастина Поттера, и потом родила Маргарет?

— Выходит, так, – подтвердил её слова Гарри. – Получается, что Маргарет – сестра моего отца по отцу и сестра Тома Рэддла по матери. Значит я… некровный родственник Волана‑де–Морта? – От этой мысли у Гарри потемнело в глазах и стало трудно дышать. Даже в самых страшных кошмарах он не мог себе этого вообразить.

Потрясённые Рон и Гермиона молчали.

— Может быть, он из‑за этого решил, что пророчество касается именно тебя, а не Невилла? – выдвинул, наконец, свою версию Рон.

— Я так не думаю, – уверенно проговорила Гермиона. – Они родственники только формально. В пророчестве нет ни слова о том, что именно родственник когда‑нибудь убьёт Вы–Знаете–Кого, к тому же ещё и некровный. По–моему, это случайное совпадение. Сами–Знаете–Кто мог на тот момент вообще не знать, что Гарри формально является его родственником.

— Мог знать или не мог – об этом сейчас мы можем только гадать. Хотя… Об этом позже. Меня сейчас интересует вот что, – сказал Гарри. – Искала ли Миранда Тома после того, как её выпустили? И почему её выпустили на четыре года раньше, чем было уплачено за её содержание и лечение?

— Как она могла его найти, если ему к тому моменту было уже двадцать восемь лет? Она‑то помнила его всего лишь двухлетним! Даже если бы она и нашла приют, в котором жил Том, к тому моменту прошло бы уже десять лет, как он его покинул. Его уже невозможно было бы найти, – здраво рассудила Гермиона. – Она не узнала бы его, даже если бы столкнулась с ним на улице. А вот искал ли мать сам Рэддл или всё же поверил, что она умерла – тоже вопрос.

— Но ведь он же их нашёл! – вскричал Гарри. – Я же видел их вдвоём с Маргарет в хрустальном шаре! Не может такого быть, чтобы он общался с Маргарет, не зная, чья она дочь, не зная, что она его сводная сестра! Они разговаривали словно старые знакомые. Они улыбались! Это выглядело чудовищно! Через каких‑то три месяца она погибла от его руки! Что всё это значит?

— Не кипятись, Гарри, – попыталась успокоить его более сдержанная Гермиона. – Криком тут не поможешь. Будем надеяться, что со временем мы всё выясним до конца. Мы и так уже немало узнали. Маргарет и Том Рэддл – брат и сестра по матери. Между ними тридцать один год разницы. Но Том выглядел её ровесником. Почему? Чтобы проще было познакомиться с девушкой? Наверняка. А зачем он вообще с ней познакомился? Как давно? Знала ли Маргарет о том, что Том – её брат? Сейчас это выяснить уже невозможно. Знала ли о Томе семья Маргарет? Миранда и Джастин? Джеймс и Лилли? Узнала ли Тома мать? А он её? Как они встретились, если вообще встретились? Когда это произошло? При чём здесь кольцо? Сколько опять вопросов… Чем больше мы узнаём, тем больше всё опять запутывается.

Гарри схватился за голову. Гермиона была права – чем больше они выясняли, тем дальше отодвигалась разгадка тайны.

— Кстати, – спохватилась Гермиона. – Тебя искала Мелисса. Мне пришлось ей наврать, что ты пошёл к Хагриду проведать его будущую мамашу. Мелисса, конечно, свой парень, но тебя мог искать и Снегг, и МакГонагалл, да кто угодно. Ты сильно рисковал, уехав на весь день. Хотя, это того стоило!

— А что хотела Мисс Найтингейл? – поинтересовался Гарри.

— Кажется, она собирает всех тех, кто хотел бы ходить на Ориентирование, чтобы подобрать удобное для всех время занятий.

— Сбегаю‑ка я к ней прямо сейчас. Вроде бы ещё не поздно.

Гарри мигом добежал до кабинета Защиты на третьем этаже, постучался и зашёл в лич–ную комнату Мелиссы. Хозяйка комнаты отсутствовала.

На столе лежала книжечка с обожжёнными краями. Гарри не удержался и открыл её, что–бы глянуть хоть одним глазком. По виду это была та самая книга, которую всё время так увлечённо читала Мелисса. Но это оказалась книга с обычными советами по ведению хозяйства: как замариновать огурцы и добиться зелёной плесени без жёлтого налёта, как научить ручного дронта приносить домашние тапочки, что делать, если вместо поджигающих искр из палочки идут мыльные пузыри, как вылечить икоту у синей оконной мухоловки, как избавить узкоглазого стрикса от рвоты, что делать, если у снитча оторвалось крыло… Последним советом Гарри заинтересовался.

Если вы по неосторожности оторвали снитчу крыло, подзовите его нежным свистом, но не перестарайтесь. У золотого мячика тонкий слух. Обычно его пугает рёв стадиона, и он беспорядочно мечется, пока его не поймает ловец. Мелодичный свист – вот первейшее средство для приманки. Поймав раненый снитч, просто используйте приживляющий клей…