Литрисс было не легче. Ростон все время норовился свалиться с седла и ей приходилось постоянно оборачиваться и придерживать его. В конце концов, она повела обеих лошадей бок о бок и обхватила мужа за пояс. Это снизило нашу скорость, но шанс быть растоптанным под копытами, у Ростона резко уменьшился.

– Давай свернем, – Литрисс обернулась ко мне. – Из-за этого снега они проскочат мимо и мы оторвемся!

– Если мы не затеряемся с первого раза, то они пустят авангард во все стороны и мы уже не вырвемся.

– Да брось, сколько их там? Ты так говоришь, будто за нами целая армия погналась.

– Я не знаю, сколько их. Давай еще проедем с пять минут, а потом свернем налево.

– Почему налево? Там же горы!

– А что ты предлагаешь? Затеряться в землях насоров? Или быть может, самого Сумолтира?

– А что нам делать в горах?

– Бросим лошадей и пойдем пешком. Перелезем на сторону Нувасии. А там найдем глухую деревеньку и затаимся.

– Лирра, это бред. Если нас будут искать, то такие места обшарят в первую очередь. И потом, у нас совсем нет провизии!

– Тем более, нечего соваться к насорам. Лошади без еды долго не протянут, а я не могу сражаться с сотней тварей. У нас нет выбора, Лит! Мы полезем в горы и разделаем лошадей, чтобы прокормиться первое время. Возьмем столько, сколько сможем унести.

Она замолчала, обдумывая мои слова. Мы мчались вперед со всей доступной скоростью, а сзади в пределах слышимости, раздавались крики всадников. Слишком далеко, чтобы увидеть нас, и слишком близко, чтобы потерять.

– Ладно! Попробуем по-твоему.

– Тогда сворачиваем. И постарайся не шуметь.

– Ростону это скажи, – она дернула повод влево, пристраиваясь рядом со мной.

Я лишь взглянула на мужа что-то тихо напевавшего себе под нос и вздохнула. Нам предстоит еще много испытаний, и главная опасность для нас – его невменяемое состояние.

Порывистый ветер рвет пологи палаток, бросается, словно тигр на людей, швыряя колючую снежную крошку им в лица. Но никто не отворачивается. Не закрывает красные от усталости и яростных атак глаза. Не слышно музыки и разговоров. Лагерь притих. Ночная мгла больше не тревожится из-за воинской стоянки.

Молчаливые люди упрямо смотрят на большой помост, на котором стоят несколько человек.

Один из них – пожилой маг с несколькими кровоподтеками на лице. Он молча потирает запястье правой руки и старается не смотреть в сторону людей. Он устал и едва не валится с ног, но упрямо продолжает стоять. Рядом с ним Верховный дайн. Он не сражался сегодня и его лицо резко контрастирует со всеми остальными – он свеж и бодр, а его одеяние ослепляет белизной.

Чуть в стороне молча стоит принцесса Олирия. В ее руках отцовская корона. Уже через несколько минут она будет покоиться на другой голове.

Сзади нее, на самом краю стоит принц Ясилиус. Многие бы не хотели видеть его здесь, в этот час, но никто не говорит ни слова. Сейчас он тих и незаметен ровно настолько, чтобы не раздражать толпу, но и тем не менее, показать свое присутствие. На нем простая куртка и меховые штаны – рыцарский доспех он оставил в своей палатке.

И вот, по рядам воинов проносится ропот. Толпа расступается и к помосту идет процессия из шести. Впереди Жувс – командир наемников в очищенном от крови доспехе; рядом – генерал Ирник. Сразу за ними магистр Горст и Бралти – командир лучников. Замыкают шествие гунн и филора. Все они держат на руках тело Махамера VI, облаченного в сияющий доспех. Сзади вышагивает могучий риат – его роста не хватает, чтобы поддерживать короля, да и идти бы так он все равно не смог.

Погибшего властителя кладут на возвышение на помосте. Командиры спускаются вниз и замирают в первом ряду.

Дайн начинает молитву. Это древний язык – его слова, словно звуки музыки льются в уши присутствующих. Непонятный, но чрезвычайно красивый напев.

Будто подчиняясь некой команде, воины выстраиваются в очередь и поднимаются на помост – у каждого в руке по небольшой сухой ветке. Их складывают вокруг тела, затем просто на помост, а потом и возле него.

Принцесса Олирия до последнего не сходит на землю, поправляя, то сползший меч, то криво надетый шлем. В конце концов, она уходит вслед за Ясилиусом, мягко обхватившим ее за плечи.

Молитва заканчивается. Положены последние ветки. Дайн умолкает и отходит в сторону, к командирам. Пришло время магистра Гантори. Он воздевает руки к небу и читает короткое заклинание.

Огонь вспыхивает и моментально обегает помост по кругу. Воины делают несколько шагов назад – пламя такое жаркое, что начинает топить вечно мерзлый лед под ногами. Наконец, огонь взвивается вверх и поглощает тело короля. Доспехи плавятся в этом горниле, обнажая плоть, быстро тающую в пламени.

Олирия не выдерживает и закрывает лицо руками. Ее длинные волосы треплет ветер, принося то жаркое дыхание погребального костра, то холодные течения ледяного простора.

Когда пламя чуть опадает, то тела уже не видно. Ясилиус дает знак Верховному дайну и тот немедленно приступает ко второй части. Взяв корону из рук Олирии он встает спиной к помосту и высоко поднимает ее над головой. Все воины вмиг обращают на нее свои взоры.

– Властью данной мне Богиней Русоништ, Богом Игосеком и славным королем Махамером I Завоевателем, я короную на трон Нувасии нового монарха. И отныне и вовеки веков, да не будет пустовать место Властителя нашего, повелителя земель наших и помазанника самих Богов. Принц Ясилиус, согласен ли ты принять ношу такую и заботится о людях своих так же, как и о самом себе, чтить законы наши и Богов наших, словно родных?

– Согласен, – принц преклонил колено перед дайном и склонил голову.

– Я нарекаю тебя королем Махамером VII – Властителем Нувасии! – дайн опустил корону на светлую голову.

Махамер встал и обернулся к своим поданным. К нему подошел магистр Гантори и поклонился:

– Маги клянутся в верности своему повелителю. Да не оставит он их без своей величайшей мудрости.

Король кивнул и магистр освободил место следующему. Все командиры, включая гунна, филору и раита поочереди присягнули новоиспеченному монарху. Последней подошла Олирия.

– Мой повелитель, – она чуть склонила голову, дабы не было видно, как глаза ее блестят от слез.

– Моя королева, – Махамер притянул ее к себе и обнял. И только тут все присутствующие воины встали на одно колено, прижимая руку к груди. Король Махамер снова взошел на престол свободной Нувасии.

– Взвесьте мне вот эти, пожалуйста.

– Конечно, госпожа, прекрасный выбор.

Я кивнула и расплатилась. Яблоки были нового урожая. Сладкие и сочные. Подняв увесистую корзину, я не спеша отправилась к дому.

Дом.

Большой и просторный, он находился в самом центре Орта – это было даже больше, чем я мечтала в свое время.

Мир изменился. Император скончался. Принц Ясилиус III влюбился в свою пленницу, принцессу Олирию и женился на ней, став королем Нувасии. Он принял трон, наш народ и даже нашу религию, предав своих Богов. И стал зваться он Махамером VII. А предыдущий получил прозвище – Храбрый.

Единственное, от чего он не смог отказаться, так это его отряд рыцарей. Он поселил их во дворце, позволив вытеснить прежнюю армию. Впрочем, народ возмущался недолго. Спустя пару лет, в рыцари стали набирать местное население и споры сами собою сошли на нет.

Это оказалось сильным ударом для Тиграсиуса, ведь рука принцессы принадлежала ему практически с ее рождения. Он обиделся на брата. Но воевать с ним не стал. Просто забрал своих послов и умчался в Сумолтир, затаив злобу до поры.

Я думала, что мы надежно спрятались в искарских горах, но как оказалось, это было не так.

Мы предстали перед королевским троном спустя год, после битвы. Ростону стоило больших трудов вести себя нормально, я видела это. Оттого он почти все время молчал.