– Конечно, сэр.

Штурман сразу как-то потух, сжался, и Персивалю стало немного стыдно. Он и сам-то сейчас тянул "испытательный срок", занимаясь отбором нужных кадров. На Терре – так называли планету пришельцы – ему предстояло проработать ещё больше пяти месяцев. Затем – школа, по окончании которой он получит возможность работать на других планетах Солнечной системы. Ступить своими ногами на Марс, увидеть вблизи удивительные спутники Юпитера, Сатурна,…посетить планеты за орбитой Нептуна, о! Разве не об этом он мечтал? К чёрту обсерваторию, убогий телескоп, всю душную прошлую жизнь – в топку. С первого раза, увидев голубой шар Терры с борта космического фрегата, он более не сомневался, кому отныне принадлежит его преданность. Да, асиры знают, какими "бусами" заинтересовать туземца!

А лет через семь-восемь, после ещё одного этапа обучения, ему станут доступны чужие миры, звёзды!…

– Сэр, – робко спросил его Мосли, – мы прочитали, подписали эти документы, и полностью в вашем распоряжении.

– Хорошо, – кивнул Лоуэлл, забирая бумаги и быстро пробегаясь по ним взглядом. Убедившись, что всё в порядке, он, более не стесняясь аборигенов, достал коммуникатор. – Милорд, девочка и её отец подписали присягу, но он совсем плох, требуется ваша помощь.

– Что это, сэр, – удивилась Санди, – телефон? А где провода? Нам в воскресной школе рассказывали…

Но Лоуэлл не успел дослушать, что рассказывали девочке в воскресной школе, поскольку в ослепительной вспышке света появился сам Рихард, лорд Веттин, и девочка замолчала, широко открыв рот от удивления.

– Вы ангел, сэр? – Робко спросила она, как только первый шок прошёл.

– Милорд, – шёпотом подсказал правильное обращение Персиваль. – Мосли, это – сэр Рихард, лорд Веттин. Теперь ты будешь работать на него.

Рихард подошёл к штурману, бессильно вытянувшемуся на койке, и протянул руку, остановив её над грудью больного ладонью вниз. Свет, пролившийся водопадом из ладони, мягко охватил грудь, затем распространился на голову и живот больного и потух.

– Мне… мне действительно лучше, – искренне изумился Брайан Мосли, и легко сел на койке. – Я здоров?

– Дальше действуйте по обычной схеме, Лоуэлл, – сухо произнёс асир, исчезая вместе со вспышкой света.

– Этот дядя – ангел, сэр? – Санди смотрела на Персиваля широко открытыми глазами. – Вы тоже. Да, сэр?

– Нет, милая, – вздохнул Персиваль, – пока нет.

– Не расстраивайтесь, сэр. Вы тоже научитесь!

Мидхейм, система Мидгард, Терра,

С.А.С.Ш., Массачусетс, 18 сентября 1908 года.

– Рад, что ты не забыл обо мне, Персиваль! – На этот раз старик даже не поленился встретить Лоуэлла у самой двери кабинета и лично усадил в кресло перед столом, а затем, натужно кряхтя, уселся и сам. – В моём возрасте вредно волноваться.

– Вы прекрасно выглядите, сэр, – вежливо возразил Персиваль, не добавляя так и рвавшиеся с языка слова "для своего возраста".

– А ты никак стал накладывать грим? – Прищурился вредный старик. Надо же, разглядел!

– Не совсем удобно выглядеть на тридцать перед знакомыми, которые уверены, что тебе за пятьдесят, – спокойно парировал Лоуэлл.

– Выглядишь на тридцать, а чувствуешь?

– Отлично, сэр.

– Я слышал, ты много трудишься последнее время, открыл агентство по найму, даже в Пайн Ридж ездил,…зачем, если не секрет?

– Это – конфиденциальная информация, сэр. Могу лишь сказать, что контакт с индейцами установлен по поручению моего работодателя.

– Важные люди в Вашингтоне обеспокоены…

– Передайте этим…важным людям, что…я собираюсь раз и навсегда решить проблему индейцев в Соединённых Штатах, так что им нечего беспокоится. Сэр!

Старик откинулся на спинку кресла, слегка пожевав губами, будто пережёвывал полученную информацию. Лоуэлл терпеливо ждал, тоже выдерживая паузу.

– Ты очень изменился, мой мальчик, – спустя полминуты молчания отметил хозяин кабинета, – стал увереннее, жёстче и…опаснее. Ты уверен в своих силах?

– Я не один, а силы тех, чьи интересы я представляю, вы себе и вообразить не можете. К чему эти пустые вопросы? Я полагаю, что всё это мы прояснили в прошлую нашу встречу.

– Извини, Персиваль, – сразу "сдулся" старик, – иногда сложно быстро осознать и принять новую реальность. Особенно пожилым людям, успевшим приобрести много привычек…

Лоуэлл пожал плечами. Он ожидал понимания и стремления к сотрудничеству от друга своего отца. Нет – так нет. Если честно, вождь Красное Облако понравился ему куда больше.

Безрезультатно выстрадав очередную паузу, старый политик решил зайти "с козырей".

– Правительство Его Величество Эдуарда Седьмого неофициально передало, что готово рассмотреть предложение от частного лица о выкупе суверенитета над островами Тристан да Кунья. Представитель Форин-офиса предварительно сообщил сумму, которая, с точки зрения Правительства, является справедливой.

Хозяин кабинета подтолкнул к Персивалю несколько листов бумаги, которые тот быстро просмотрел. Лорд Рихард говорил, что цена не имеет значения, а чуть-чуть познакомившись с реальной мощью асиров, Персиваль понял, почему: всё, что могут попросить туземцы – бусы и зеркала.

– Форин-офис указал, с кем вести дальнейшие переговоры?

– Поскольку всё происходит приватно, – довольно улыбнулся старик, – моя кандидатура вполне устроила Правительство Его Величества как посредника. Вот доверенность на проведение дальнейших переговоров, господин Лоуэлл, – старик передал Персивалю ещё один документ.

– Отлично, господин Эндикотт, так даже удобнее. Мне, как представителю покупателя, даны полномочия согласится с данной суммой…

Старик довольно улыбнулся.

– …при условии, что передача всех прав покупателю состоится не позже конца сентября этого года.

– Это приемлемо, – кивнул старик.

– Кроме того, в эту сумму входит и признание его прав на остров Гоф…

– Согласен, – снова кивнул Эндикотт.

– …и на континент Антарктиду…

ИНТЕРЛЮДИЯ 5

ПРОБЛЕМЫ В МИДХЕЙМЕ

Отальхейм, система Орилла, Орилла.

Квасир раздражённо отложил стир с записями эксперимента в сторону и сел в своё кресло. Дела шли отвратительно, и говорить в этом случае, что отрицательный результат – это, с точки зрения науки, тоже…

Турс побери, да какое, к ётуну, "тоже…"? Это – приговор, а не просто провал исследований. Да, он может научно доказать – и теоретически, и экспериментально – что деградацию клеток клонов преодолеть невозможно, но сообщить оталийцам собственноручно доказанный вывод – "мы обречены!" – нет уж, увольте!