182. УТРО («Мелкие росинки на заре…») Мелкие росинки на заре Всю планету держат в серебре, Но внезапно отблеск золотой Вспыхнул над серебряной землей… Выйди в этот час и собери Серебро и золото зари. Небеса, как синий шелк, висят От Владивостока до Карпат, Мимо городов и деревень Путешествует весенний день, Пробуждает молодость в ручьях, Открывает окна в поездах. Он лесной тропинкой поутру Провожает в школу детвору, Он для взрослых тоже приберег Редкостный, приятный ветерок, Океаном солнечных лучей Он плывет над родиной моей. Ты прими, мой друг, товарищ мой, Это поздравление с весной!.. Солнце низвергается с высот, Светлый путешественник идет Мимо городов и деревень — Мирный день, Весенний день, советский день! 1952 183. С НОВЫМ ГОДОМ! По родной земле, по первопутку, К широко распахнутым дверям Дедушка почтенный и малютка Подойдут к двенадцати часам. Нам такими их изображали (Как же их достойно не встречать!) Треснувшие древние скрижали И затем позднейшая печать. Так ли это? Может, нам сегодня Вся эта наивность не к лицу? Может, в этот вечер новогодний Не пустить их к нашему крыльцу? Так тревожусь я, что в эту зиму Вдруг какой-нибудь энтузиаст Грозно скажет им: «Идите мимо! Не мешайте людям! Бог подаст!» Пусть им в этот год не будет горше, Пусть останется судьба их та ж!.. Добрая, знакомая лифтерша, Подними их на восьмой этаж! Пусть в роскошно убранной столовой С ними познакомится народ: Это — Старый год, а это — Новый! Но ведь жить ему всего-то год! И пока он не дорос до деда, И покуда старость не пришла, Выпьем мы за то, чтобы Победа Каждый день в гостях у нас была! Чтобы продолжали честь по чести Дело человеческой мечты, Чтобы разрабатывали вместе Благородства мощные пласты, Чтобы к цели шли, не уставая, Каждый друг наш, весь народ-герой… Так мы скажем, Новый год встречая, Провожая пятьдесят второй! 1952 184. СУЛИКО Я веду тебя, Сулико, В удивительные края. Это, кажется, далеко — Там, где юность жила моя. Это было очень давно… Украина… Сиянье дня… Гуляй-Полем летит Махно И прицеливается в меня. Я был глупым птенцом тогда, Я впервые узнал, поверь, Что наган тяжелей куда, Чем игрушечный револьвер. А спустя два десятка лет — Это рядышком, погляди! — Я эсэсовский пистолет Отшвырнул от твоей груди… Дай мне руку! С тобой вдвоем Вспомним зарево дальних дней, Осторожнее! Мы идем По могилам моих друзей. А ты знаешь, что значит терять Друга близкого? Это — знай: «Здравствуй!» тысячу раз сказать, И внезапно сказать: «Прощай!» В жизни многое я узнал, Твердо верую, убежден: Проектируется канал Юность-Старость, как Волго-Дон. Будь послушною, Сулико, Мы поедем с тобой в края, Где действительно недалеко Обитает старость моя. И становится мне видней, Как, схватившись за посошок, По ступенькам грядущих дней Ходит бритенький старичок. Это — я! Понимаешь — я! Тот, кто так тобою любим, Тот, кого считали друзья Нескончаемо молодым. В жажде подвигов и атак Робко под ноги не смотреть,— Ты пойми меня, — только так, Только так я хочу стареть! Жил я, страшного не боясь, Драгоценностей не храня, И с любовью в последний час Вся земля обнимет меня. Сулико! Ты — моя любовь! Ты всю юность со мной была, И мне кажется, будто вновь Ты из песни ко мне пришла. 1953 185. ОТЦЫ И ДЕТИ Мой сын заснул. Он знал заране: Сквозь полусон, сквозь полутьму Мелкопоместные дворяне Сегодня явятся к нему. Недаром же, на самом деле, Не отрываясь, «от» и «до», Он три часа лежал в постели, Читал «Дворянское гнездо»! Сомкнется из отдельных звеньев Цепочка сна — и путь открыт! Иван Сергеевич Тургенев Шоферу адрес говорит. И, словно выхваченный фарой В пути машиною ночной, Встал пред глазами мир иной — Вся красота усадьбы старой, Вся горечь доли крепостной. Вот парк старинный, речка плещет, А может, пруд… И у ворот Стоит, волнуется помещик — Из Петербурга сына ждет. Он написал, что будет скоро,— Кирсанова любимый сын… (Увы! Не тот, поэт который, А тот, который дворянин.) За поворотом кони мчатся, На них три звонких бубенца Звенят, конечно, без конца… Прошло не больше получаса — И сын в объятиях отца. Он в отчий дом, в гнездо родное, Чтоб веселей набраться сил, Привез Базарова с собою… Ах, лучше бы не привозил!.. Что было дальше — всем известно… Светает… сын уснул давно. Ему всё видеть интересно, Ему, пожалуй, всё равно — Что сон, кто книга, что кино! 1953 |
