Светлов умер 28 сентября 1964 года. За несколько дней до смерти он сказал своему (теперь уже взрослому) сыну: «— У здешней няни есть внук. Ему шесть лет. Возьми его, поезжай с ним в „Детский мир“ и купи ему все новое: ботиночки, пальто, костюм. Старухе будет приятно. — И добавил еле слышным от слабости голосом: — Как приятно быть Гарун-аль-Рашидом…» Е. Любарева СТИХОТВОРЕНИЯ 1. ВИХРИ Между глыбами снега — насыпь, А по насыпи — рельс линии… В небе дремлющем сумрак синий, Да мерцающих звезд чуть видна сыпь. Заяц вымыл свой ранний наряд И привстал на задние лапочки Посмотреть, как в небе заря Разбегается красной шапочкой. Дальний лязг застучал угрозой, Вниз по насыпи заяц прыжком, Увидал: за отцом-паровозом Стая вагончиков поспешает гуськом. Зазвенели стальные рельсы, Захрипел тяжело гудок… — Осмелься, И стань поперек! …А там, где прошли вихри, Прижавшись тесно друг к другу, Рассказывал заяц зайчихе Про вьюгу. 1921 2. ГОРОД На большом перекрестке трамвайной сверкающей линии, Где кондуктор, спеша, проверяет билеты, Ванька Синий В первый раз увидал Лизавету, Ванька Синий, больной, изнуренный венерик. Всеми крохами чувств своих грязных безумно влюбился… Лизавета ушла в чьи-то жадно раскрытые двери. С Лизаветою Ванька простился. Там, где линии рельс загибаются вправо куда-то, Ванька Синий попался, забравшись в чужие карманы. Будет Ванька теперь щеголять в арестантском халате, Будет плакаться пьяный… Выйдет ночью с парнями гулять Лизавета, Милым полную грудь подставляя, Там, где юркий кондуктор, спеша, проверяет билеты, Где уходят направо трамваи… 1921 3. КОМСОМОЛ 1 Трубы, солнцем сожженные, Хрипло дымят в закат. Думаешь: легко Джону У станка? Льет завод расплавленный камень… Видишь: молот — и ему лень… Где же Джону с двумя руками По двенадцать часов в день? 2 Джон в восемнадцать лет Первый бунтарь в заводе… Забастовочный комитет Сегодня митинг проводит. Мутно-свинцовую грязь Трубы устали выбрасывать, Сегодня на заводе праздник Пролетарский, Классовый. 3 Крылья зарев машут вдалеке, Осторожный выстрел эхом пойман, А у Васьки в сжатом кулаке Пять смертей затиснуты в обойму. В темный час ленивая изба Красный флаг напялила с опаской… От идущей нечисти избавь, Революция антихристова, Ваську! Под папахой мокнет черный чуб, Бьется взгляд, простреленный навылет. Сумерки, прилипшие к плечу, Вместе с Васькой думу затаили. Стынет день в замерзшей синеве, Пляшет дружно хоровод снежинок, Да читает окровавленный завет Ветер — непослушный инок. 4 Джоном получен приказ Собрать молодежь завода… Каменной шее станка Джон свои руки отдал. Джона года Ждали машины… Если надо, душу отдаст В порядке партийной дисциплины. 5 Месяц в небе задумчив и строг. Стелет синий ковер на порог, У порога месяц прочел Незнакомое: — Комсомол. Ветер гладит и чешет сосну, Хорошо бы сосне соснуть… Чью-то грусть сберегла тишина… Хорошо бы Ваське узнать, Хорошо бы винтовку с плеч, Под лучи голубые лечь. 6 Джон и Васька вдвоем идут… В небе, на туче прохожей, Пятигранную стелет звезду Коминтерн Молодежи… 1921 4. МОИМ ДРУЗЬЯМ Задыхались, спеша, на ходу мы, Холод глянул в глаза Октябрю, Когда каждый из нас подумал: «Дай-ка вместе полюбим зарю!» Вышла осень гулять за ворота, Постучалась и к нам в окно, А у нас под блузой работал И стучал торопливый станок. Вбились выстрелы скачущим боем В убегающий пульс станка… Мы пришли окровавить зарею Засыпанный снегом закат. Мы долго, мы долго стучали В закрытую дверь Октября… Скоро с пристани Завтра отчалим Четверо — мы и Заря. 1921 5–8. РЕЛЬСЫ 1. «Тухнет тающих туч седина…» Тухнет тающих туч седина, Ночь приходит, убогая странница, Бесконечной лентой луна По чугунным рельсам тянется. Выйди, маленький, стань у колес И в бегущем огне каруселься, Если вдруг захотел паровоз Притянуть горизонт рельсами. Только сумерок тихий пляс, Только шепоты вечера раннего… Выйди с рельсами в поздний час Серебристую песню вызванивать. Под колесами день умрет, И доверчиво встретит вечер, И запляшет колес хоровод В убегающей четкой речи. Стой и слушай, как рельсы звенят. И смотри, как бегут колеса, Как большие снопы огня Вяжет ночь в золотые косы. Молчи и гляди, и жди, И, к шпалам приникнув крепче, Всё слушай, как пар гудит, Как вечер про рельсы шепчет. |
