VI Кто спасти голубку сможет, Смерть уйти заставит, Коль голубку схватит коршун И к земле придавит? Вырвет сердце у несчастной, Насладится стоном, И останутся лишь кости На земельке сонной. И останется лишь память В стае сизокрылой О лихой беде кровавой, О голубке милой. Притащили Бондаровну К пану во светлицу, Как преступницу какую Или чаровницу. Наряд девичий изорван, В беспорядке косы, И в глазах искрятся слезы, Словно летом росы. Слезы то ли от обиды, То ль от страшной злости, Что ее к лихому пану Притащили в гости. И стоит она пред паном, Словно та калинка, Что в лугу за речкой ветер Гнет, как сиротинку. Думы в голове теснятся И не затихают, И она в глаза пустые Смотрит, не мигая. VII Посадил пан Бондаровну В красный угол хаты, Как в чести невесту, в славе На свадьбе богатой. Ставит пан на стол дубовый Вино дорогое, Стол от яств обильных гнется, Льется мед рекою. Музыкантов пан вельможный В хату призывает, По всему видать, пирушка Предстоит большая. Не прельщает Бондаровну Панская потеха. Панской милости не верит И не верит смеху. Она свесила головку, Руки заломила, Пан из горницы выходит — Здесь ему не мило. Тотчас он ружье приносит, Пулей заряжает И последний Бондаровне Выбор дать решает: «Ну, что хочешь себе выбрать, Пышная паненка: То ль беседовать со мною Вот у этой стенки, Коротать со мною ночки, Пить, гулять в светлице, — То ль навеки кости парить Во сырой землице?» VIII Закипело местью сердце, И глаза зажглися, Нахмурились черны брови И совсем сошлися. Не такую, пан вельможный, Видишь пред собою, Что захочет честь и славу Продавать с тобою. Свое золото, палаты Оставь, пан, себе ты, Сам вино пей дорогое, В бархат разодетый. Пей, гуляй с родней своею, Пока ваша сила, — Чем с тобою обручаться, Лучше лечь в могилу. Честь девичья неподкупна, Совесть непродажна, Не боится Бондаровна Лютой смерти даже. Перед паном тем каневским Девчина стояла И в глаза глядела смело, Смело отвечала: «Ты силен своим богатством, Знатностью своею, За мной правда и народ мой, Я тебя сильнее! Чем с тобою дни и ночи Коротать в светлице, Лучше вечно кости парить Во сырой землице!» IX Тут как выстрелил пан лютый В смелую девчинку, И упала Бондаровна Скошенной травинкой. Захлебнулась кровью алой, Сердце обомлело, Не травинкой повалилась, А березкой белой. Золотые ее косы Расплелися ровно, Легли прядями льняными Возле Бондаровны. Лишь глаза одной обидой Наполнены были, Как бы всех спросить хотели: «За что погубили!» Видно, в сердце та обида К лиходею входит — Пан Потоцкий туча тучей, Места не находит. Проклинает сам себя он И такую ночку. Зовет мать, отца убитой, Чтобы взяли дочку. Пришел старый Бондаренко, А с ним Бондариха, И над дочкой причитали, Причитали тихо. Ой, они ломали руки Над своей родною: «Полегла ты, наша дочка, За всех головою!» X Взяли мать с отцом скорее Доченьку родную, Несли тихо, осторожно, О судьбе горюя. Как шли с нею — кровь из раны Каплями упала И по всей тропе-дорожке, Как роса, сверкала. Внесли в хату Бондаровну, И в светлице новой, Как цветок, легла девчина На скамье дубовой. Наряжали, как невесту, Ее, молодую, Ленты алые вплетали В косу золотую. Позлащенные на пальцы Кольца надевали, В туфельки из белой замши Ножки обували. Из зеленой руты-мяты Ей веночек свили, Как короной королевне Голову накрыли. Из тесовых досок белых Сбили домовину, В нее, плача, положили Бедную девчину. Спит сном вечным Бондаровна, И, ее жалея, Вечную поют ей память Старики над нею. |
