Что и говорить, с того момента они стали лучшими друзьями, теми, что не разлей вода. Счастью Эрика не было предела, и он был просто в восторге от своего нового друга, с радостью деля с ним свои мечты, планы, а так же всевозможные озорства. Они вместе совершали походы в лес, чтобы разорять вороньи гнёзда, или, затаясь в ветвях деревьев, с помощью рогаток терроризировали прохожих, стреляя в них вишнёвыми косточками. Дерек был одним из самых дорогих ему людей и единственным другом. Эрик дорожил им, восхищался и завидовал, старался ни в чём ему не уступать, не смотря на то, что тот всё равно быстрее бегал, выше прыгал, был сильнее. Но они составляли хороший тандем, который даже Принстон Старший не решился разбить и сквозь пальцы смотрел на дружбу мальчишек и их озорства, лишь порой одаряя сына странным, сочувствующим взглядом.

А затем в семью Дерека пришла беда – погиб Николас Дрейк и тот, вместо того, чтобы обратиться за помощью к Эрику, отгородился стеной, став замкнутым и нелюдимым. В нём словно всё умерло в один миг, а времени для друга и вовсе не осталось. И ему оставалось лишь злиться на такое поведение и надеяться, что всё станет как прежде. Но стена между ними лишь увеличивалась, пока не стало ясно, что ничего вернуть больше нельзя, как и поправить. Зияющая пропасть между двумя ставшими друг другу чужими людьми стала концом их дружбы. Тот, кому верил Эрик, предал его, и это не могла оправдать даже беда. Дружба и душевная близость, духовное родство – всё это обратилось в прах, на смену пришла ненависть и презрение. Такую цену заплатил он за то, что поверил другому человеку. А затем стало всё равно…

Принстон зло усмехнулся и, потянувшись к отставленному бокалу, сделал из него жадный глоток, который заставил его закашляться. Но стало легче. Парень и подумать не мог, что воспоминания тех давно ушедших дней, всё ещё могут вызывать в нём горечь. Ему казалось, что с подобной чепухой он расстался давно. Собственная же реакция говорила об обратном. Однако это ничего не значило. Ненависть слишком глубоко проникла в его существо, чтобы он мог взглянуть на своего былого напарника по шалостям, иначе, чем на врага. Они более не дети и не друзья. К тому же Д.Д. вовсе не нужно от него добрых чувств. Да это и невозможно. Ведь грязнокровке, укушенному, этому постыдному отребью мира оборотней нет места среди стаи чистокровных, правителем и вожаком которых стал Эрик, когда настал час принять ген, обративший его в волка, принять от отца «подарок». Дрейк же был грязным пятном на короне вождя, ошибкой, свидетелем того, что Принстон Старший не сумел предотвратить несчастья и наказать преступника закона, и теперь его сыну предстояло жить с этим постыдным фактом. Но ненавидеть собственного отца парень не мог, поэтому был рад перенести свои чувства на жертву, которая между тем отвечала ему взаимностью. Эрик прекрасно знал, что Дрейк ненавидит собственную звериную сущность, стыдится её, как, впрочем, всего, что хоть как-то связано с этим, и наслаждался, глядя на мучения своего недруга, потешался над его потугами скрыться от зверя, затаившегося у него внутри. Не менее приятно ему было, когда он отлучил грязнокровку от своей стаи, давая ему жить в одиночестве и захлёбываться от отчаянья. Жаль, что тогда не понял, что именно этого и жаждал Дрейк. Хотя в любом случае, терпеть в рядах сильного самца, способного оказать достойное сопротивление и даже покуситься на роль альфы, Эрик не мог. К тому времени он окреп и держал подчинённых ему волков в узде, но сразиться с Д.Д. не хотел. Хотя подначивать его изо дня в день в школе находил для себя забавным, и, видя, как тот на всё реагирует с равнодушием, невероятно раздражался. Если бы было возможным, Эрик бы давно его убил и избавил от мучения, но сие было трудновыполнимо без соответствующей причины, поэтому оставалось ждать. И этот день пришёл!

Эрик расплылся в улыбке и откинулся удобнее в кресле, вытянув ноги поближе к огню. Ведь его пожелание сбылось. Появилась Розамунда, и Дерек до того, как сам понял, угодил в её шелковые сети. Парень видел, как Дрейк смотрит на девушку, как реагирует на неё, как ведёт себя с ней, теряя свою невозмутимость. Он вступил в игру, и теперь Эрик был готов перевернуть мир, но сделать так, чтобы Роуз стала для его недруга недосягаема, в отличие от него самого. К тому же будет забавно наблюдать, как Дрейк сходит с ума от ярости и ревности, видя желанную девушку в объятиях своего заклятого врага, к тому же оборотня, и понимая, что не может ничего с этим поделать. Слишком сильно Д.Д. ненавидит самого себя, чтобы сделать, что-нибудь и отвоевать Розамунду, тем самым приблизив её к себе. Эрику же это на руку. Тем более он действительно заинтересован в этой девчонке. И вот сегодня он сделал первые шаги на пути к достижению своих целей. Дрейк не приблизится к Розамунде, опасаясь за ближних: полусумасшедшую мать и друга-механика Тони Блэкстоуна, а девушка, кажется, не прочь дать ему – Эрику Принстону, шанс. В общем, всё складывалось как нельзя лучше!

«Принц школы» подхватил бокал и, отсалютовав самому себе, одним махом допил его содержимое.

Две недели спустя. Ночь перед полнолунием.

Розамунда стояла перед зеркалом в роскошном мерцающем при свете лампы платье цвета стали, которое свободно ниспадало к ногам девушки складками. Оно необыкновенно шло к её серебристым локонам, рассыпавшимся по обнаженным плечам. Глаза же казались и вовсе двумя омутами.

Девушка разглядывала собственное отражение, выискивая погрешности в своём внешнем виде, но всё казалось идеальным. Из украшений на ней был лишь её кулон, кожаный ремешок которого она сменила на витую серебряную цепочку, да пара серёжек. На ножки Роуз обула элегантные туфли-лодочки, по цвету подходившие к платью. И всем вкупе была крайне довольна. Ведь сегодня должна была состояться её первая вечеринка за время пребывания в Скофхэгэне, поэтому на неё стоило явиться во всеоружии.

Празднество посвящалось первому полнолунию в учебном году и отмечалось каждый год с основания города. Но в целом гуляли по случаю начала учёбы. Однако Розамунда не понимала, почему сие событие знаменует именно полная луна, и день праздника выбирают в соответствии с этим. На вопрос же отчего всё обстоит именно так, все отвечали, что так повелось, а почему и зачем, никого давно не заботит. И пусть Роуз вначале выбранный повод торжества показался по меньшей мере странным, то потом она пришла к выводу, что не особенно важна причина, чтобы хорошо повеселиться в компании друзей и знакомых. Поэтому вместе со всеми готовилась к нему и даже поучаствовала в организации, помогая украшать здание школы, где должно было состояться и проводиться празднество.

Однако, как бы девушка не волновалась из-за того, что сегодня она будет участвовать в общем для молодёжи веселье в новом для неё окружении, больше всего её интересовали проблемы личностного характера, в которых она увязла, как в трясине. Мысли о том, что её жизнь превращается во что-то невообразимое, преследовали Роуз и не давали отвлечься на что-либо другое. Вот и сейчас, удовлетворившись собственным внешним видом, она вместо того, чтобы отправиться на праздник, незаметно для себя вновь углубилась в размышления о том, что размеренного существования, к которому стремилась, смирившись с вынужденной ссылкой в этой глуши, ей, судя по всему, не видать. А всё потому, что она совершила ошибку, пустив себе в душу более одного парня.

Как такое могло случиться, девушка и сама не могла понять, только, как бы то ни было, сие произошло. Так что теперь она не могла позволить себе такую роскошь, как остаться наедине в собственных мыслях надолго: в голове неизменно возникал кто-то из троих её мучителей. Роуз разрывалась на части, а сознание готово было лопнуть от непрерываемых размышлений насчёт этой троицы. Она медленно сходила с ума и не могла ничего с собой поделать. Сделать же выбор, который избавил бы её от мучений, теперь казалось Розамунде непосильной задачей, особенно когда на пути сего стояло столько препятствий. Если же ранее она была уверенна в собственной верности и склонности любить лишь одного, то сейчас пришло понимание того, что ранее она просто не знала себя и собственных аппетитов, жадности или как сего не назови. Ведь каждый из трёх претендентов на её сердце волновал Розамунду, пусть по-разному и по разным причинам, однако отказаться от кого-либо из них было не просто. Поэтому она сходила с ума, но не спешила поставить все точки над «и». Хотя приоритеты конечно были.