КРАСНАЯ ВИНОГРАДНАЯ ГРОЗДЬ Скреби скалу. И ты отыщешь их - Кристаллы слез, отчаянья, страданья. Они застыли в вечном ожиданье Трепещущих от страсти рук твоих. И ты ищи. Пусть кровь стучит в ушах. И до кости кремень разрезал руки. Красна скала от крови и от муки. И жжет внутри. И труден каждый шаг. Там, в тверди камня, то, что ищешь ты. Безмолвствует земля, в себе тая Тысячелетних слез и бед кристаллы. Ты их найдешь. Они из темноты Возникнут виноградной гроздью алой. Ты не пугайся – это кровь твоя. В ДЕРЕВЬЯХ ОСЕНИ Уже разгораются плошки Осенних огней средь ветвей,- Там рыси глаза или кошки, Лисы в апельсинной одежке, Ползущей обнюхать дорожки Из лисьей каморки своей. Зерно в плодоносной сорочке Спускается к лону в земле И в поисках родственной точки Стремится сквозь тесто, как в бочке, А тесто питает росточки И спящих лелеет во мгле. Но краскам осенним известно, Что ветер, суровый стрелок, В засаде затих повсеместно И выстрелом целится честно В листву воспаленного леса, Чтоб краски вошли в некролог» Стихом задержи на бумаге Осенние краски ветвей, Чтоб чистая сила отваги, Рожденной от солнца и влаги, Шумела от жизненной тяги, Как лес перед смертью своей. СУТЬ Мрачны отношенья поэтов с веками, Секира забвенья висит над стихами. Хотя удалось, как известно, Гомеру В живых задержаться на целую эру. Сгорают созвучья в пожарах забвенья, И если останется вздох откровенья, Он станет игрой непонятных словес Для детства, где вечен к стихам интерес. Но я бы хотел, чтоб осталась Елена Такой же прекрасной, как слово велело (Пусть даже она наставляла рога), Чтоб древним волненьем была дорога Потомкам, любить заставляя друг друга,- Иначе бессмысленна жизни округа. КОГДА ТВОИ СТИХИ… Когда твои стихи, превозмогая боль, Наколют на груди и на руках матросы, Как женские тела, сердца или цветы, И люди станут только удивляться, Узнав, что кто-то их когда-то написал, И понесутся песни друг за другом, Как осенью летят по ветру семена, Не вспоминая об отцовском древе И обретая собственные корни В глубоко взрытых человечьих душах, На лицах и в глазах цветами расцветая, Тогда ты можешь наконец уйти, Затем что стал ты голосом, который Звучит повсюду, пробуждая Космос: – Бог Пан живет, живая жизнь живет! ОТ БЕРЕГА ДО БЕРЕГА От берега до берега Через пропасть века Мы натянули струны своего сердца И создали новую гитару, Мы извлекли из нее Божественные ноты будущего, В котором пылают зори, А человек оседлал свою судьбу» Одну звезду с другой Связывают струны мозга, И гудят они, Послушные астронавтам: Продленные струны Нашего сердца, Миллионы струн, Что трепетали Под пальцами Маркса, Звенели Под шагами Ленина, Бились в песнях твоих, Прадед Хория, И воскресли в твоем непокорном народе, БЕРЕГ, ОСТАВШИЙСЯ ПОЗАДИ Твой вечный поиск прошлого напрасен. Его коварный лабиринт исчез И серебром твои виски окрасил. В том лабиринте рос огромный лес. Он в недрах гор углем воспоминаний Теперь застыл под серой мглой небес. Но изредка какое-то звучанье, Какой-то лик мерещится вдали, Звук рога, колокольное качанье… Как будто ты далеко от земли, И все с кормы глядишь, в былые дали, И все о тех грустишь, что вдаль ушли… Бушует ветер. Паруса устали. И крепкое и горькое вино Горит в твоем рубиновом бокале. Виденье, миновавшее давно, С тех берегов тебя зовет в печали, Куда тебе вернуться не дано. Кто это? Женщина? Иль конь крылатый? На нем летал ты, брезгуя когда-то Брести тропою иль волною плыть… …А может, это юность?… Может быть… ГОЛОС ПРИРОДЫ Ты не хвались, мой сын, и не тверди, Что ты меня оставил позади, Ты не тверди, не повторяй послушно: «Природа холодна и равнодушна». Печальное и злое заблужденье! Ведь ты мой сын, ведь ты мое творенье, В твоем порыве мой порыв живет, И ты мое движение вперед. Зачем тебе неправый ореол, Что ты – иной, природу превзошел? Задам тебе создать я глаз синицы - Ответишь: «Мы должны еще учиться». Тревожусь за тебя, мой сын. Ты разный. Оружием грозишь в игре опасной. Неужто ты спалишь свой мир чудесный? Неужто оборвешь задуманную песню? Нет! Ты преодолел туманы и глубины, Ты в Космосе, о жизнь моя, любимый! |