ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ Как зарождается поэма огневая? Не думай сдвинуть, бард, планеты с их путей, Пегаса не гони в безумии страстей Сквозь весь огромный мир, от края и до края. Но, ребер клавиши рукой перебирая, Как по земле цепом, по струнам сердца бей И помни об одном: о том, чтоб всех людей Ты мог от нового насытить урожая. Как в медный колокол, бей в собственную грудь! Но старых, грешных слов вовеки не забудь; Тюрьма, неволя, гнет, насилье, тирания! И с бледных губ твоих, горячие, как кровь, Пусть мощной песнею звучат слова другие: Мир человечеству! Свобода! Жизнь! Любовь! СКАЗКА О МАКОВОМ ЗЕРНЫШКЕ Была у него ручища, Клешня пятипалая, Весь свет он сграбастал, как семечко малое, Как малое семя, Как зернышко маково. Терзал так и сяк его, То зернышко маково,, И тискал, и мучил, И мял. Надоело зернышку Жить не в чести, Стало расти. Выросло с горошину, А после с яблоко, А после с арбуз, Стало оно как земной шар, Переросло огромную руку, А рука на шаре мельчала, мельчала, Стала с кусточек, с листочек, с былинку, Стала с пылинку. И смел ту пылпнку Могучий ветер, И зазвучала Песня на свете, Песня миллионов Про мир и труд… Вот и сказка кончается тут. ЮЛИАН ТУВИМ
* * * Жизнь!… Плечи расправлю, восставшй от сна, Дуновением утра омоюсь, Крикну, радостно крикну, Небу светлому кланяясь в пояс? – Это счастье, что кровь человека красна! КРИТИКАМ А в мае Я кататься привык, господа, На передней площадке трамвая! Город меня прошивает насквозь! А в голове что творится тогда: Огни, огнива, беги, побеги. И весело отчего-то, Особенно у поворота. На поворотах Расправляю плечи самозабвенно, А деревья шумят вдохновенно, И пахнет весной Шалеющий сад, И ликует вода, А улицы напропалую звенят: В мае! В мае! - Вот так и катаюсь на передней площадке трамвая Многоуважаемые господа. ЛОДЗЬ Когда моей славы придут года, Безмерных хвалений эра, И станут из-за меня города Спорить, как из-за Гомера, Когда в Польше, как после дождя – опят Будет статуй моих и бюстов И в каждом городе завопят: «Здесь родина Златоуста!» - Пускай потомки забудут рознь И спор о «Тувимовом деле». Я сам скажу им: мой город – Лодзь, Я здесь лежал в колыбели! Пусть те восхвалят Сорренто, Крым, Кто на красоты падок. А я из Лодзи. И черный дым Мне был отраден и сладок. Здесь рос, штаны протирал наскрозь, Рвал пуговицы с мясом, Здесь старый педель, срывая злость, Ругал меня лоботрясом. Тут слышал я бури первый гром И музы чуть слышный шорох. (Доныне стоит знаменитый дом: Андреевская, номер сорок.) Здесь я лет десять в школу ходил, Со скукой, сказать по чести; Среди лентяев и заводил Сидел на почетном месте. И тут мое сердце забрал в полон Некто тихий и золотистый, И здесь семь лет, огромных, как сон, Писал я стихи и письма. Я признан был Лодзью с первого дня, Без всяческой проволочки. И некий Ксенжек печатал меня По две копейки за строчку. Люблю твой облик, прекрасный и злой, Как мать недобрую – дети, И вид твоих улиц под серою мглой, Любимейший город на свете! И говор проулков, и смех продавщиц, Пылища и гомон базаров Дороже мне шика и блеска столиц, Милее парижских бульваров! Доныне слезами мне застят взор И окна твои, и отрепья, И стареньких улиц базарный задор, И жалкое великолепье, И этот дурацки торчащий «Савой», Одетые с шиком торговки, И вечная надпись: «Мужской портной, Он же дамы и перелицовки». ПЕРВОЕ МАЯ Влажным багрянцем, трепещущей сенью Всплески знамен из распахнутых окон, В праздник червонный, в праздник весенний Солнечный полдень бушует потоком. Окна оправлены просинью зыбкой. В залах снопы, золотые снаряды. Блестки зеркал разыскрились улыбкой, Солнцем расцвечены праздника ради. В ливне лучей этажи отдыхают. Крыш черепичных слепяще сверканье. Праздник мильонами свеч полыхает, В стеклах зеркальных преломлены зданья. Ветер, скользящий по влаге и суше, Мчит облака по небесному своду. День этажи отраженьями рушит В ясно-глубокую звонкую воду. Залпы лучей Золотистого Ока, Воду всколышьте колоколами! Радость свободы моей высокой, Взвейся, в лазурь ударяя крылами! Взвейся над городом, ветру открытым, В пурпур знамен шелестящих одета. С ветра на площади, с Вислы к зениту, Радостью ясной весеннего света Лейся, сверкая, свобода поэта! В синь зачарована, с пурпуром слита, В высь этажей над знаменами взвита, Буйствуй же, красная и голубая, В праздник багрянца и сини зенита, В праздник зеленого Первого мая. |
