ПОДПОЛЬЩИКИ ЧЕСТВУЮТ ТЕЛЬМАНА Эрнст Тельман — сын Германии родной. Пред нами он в сиянии предстал. И чудилось, что весь простор земной Поет наш гимн «Интернационал». Торжественно, величественно так Звучат слова: «Воспрянет род людской…» И Тельман взвил высоко алый стяг. ОСВОБОЖДЕНИЕ Свершилось все, что Тельман говорил. «Оружье к бою!» — загудел набат. И смертники восстали из могил. Простерши руки, вот они стоят. Вглядись, узнай их и навеки будь Священной верен клятве. Слышишь, брат, Их голос: «Бухенвальд не позабудь!» БЕЛОЕ ЧУДО Посвящается гению Мориса Утрилло Белы березы, и белы седины, Бело крыло, и грудь как снег бела, И платье бело, и белы куртины, И белым стужа землю замела. Белы ракушки, и белы рубашки, И бел налет на плесени, и мел, И небо в зной, и на волнах барашки, И на пути горючий камень бел. А за окном белеют занавески, Как лед в горах, как яблонь цвет живой, Как в лунной мгле поля и перелески, — Иль краскам — гибель этот белый твой! Гранит и мрамор, шаткие ступени, Сухих костей чуть желтоватый цвет, Цвет камбалы, и белый цвет сирени, И все — мечта, и ей предела нет. В молочной тьме белеющее море, Крик чайки, пляж — как снега полоса. И голос флейты в соловьином хоре, И лунный свет, и ночь, и паруса. Иль белый твой — для красок возрожденье? О, цвет весны!.. О, сны в лучах луны!.. Сады плывут, как белое виденье… О, белый мир! О, чудо белизны! БРЕХТ И СМЕРТЬ К одним она приходит не спеша, Зато к другим стучится слишком рано. Порой желанна, чаще — нежеланна, Зла и добра, дурна и хороша. Но вот, явившись к Брехту на порог, Смекнула смерть: здесь толку не добиться! Срок не настал, но и просрочен срок… Так Брехт со смертью начал насмерть биться. Смерть опоздала: труд был завершен. Смерть поспешила: труд еще в работе. Так Бертольт Брехт, собрав остаток сил, За смерть жестоко смерти отомстил. Вы этот труд, потомки, воспоете. Спасибо Брехту до конца времен! ПРЕКРАСНАЯ НЕМЕЦКАЯ ОТЧИЗНА Когда говорят О красотах отчизны, Следует помнить О красоте человека. Люди тогда лишь красивы, Когда прекрасен созданный ими порядок, Когда общество так же прекрасно И жизнь хороша. Об этом думайте! Напоминайте об этом! Да что б означала Красота вековечной природы, Если б при всей красоте Изнывал бы в беде человек? О, как прекрасны Седые альпийские горы, Темная зелень лужаек, Чистая влага ручьев! Белые эдельвейсы Манят на лоно природы… Но средь той красоты, Окруженный колючим забором С электрическим током И вышками сторожевыми, Расположен был Концентрационный лагерь… И тогда казался ужасным Этот альпийский пейзаж. И красота, окаймлявшая лагерь, Была издевательской, Мертвой, Ненужной… Ведь там лишь прекрасна отчизна, Где порядок жизни прекрасен, Где прекрасно устройство людей И прекрасен сам человек. Красота нераздельна, Красота отличается цельностью, Пойте хвалебные гимны Цельности красоты! КОРАБЛЬ МЕЧТЫ Где тот напор и тот задор? — Увы! Где строки, что так буйны и лукавы: «Срывает ветер шляпу с головы, С мостов под насыпь валятся составы»? Как флагом стать и в бурю воплотиться, Веселой вьюгой мчаться по земле Иль в сказочное плаванье пуститься, Как плыл Рембо на «Пьяном корабле»?., Так, вопрошая, ждали мы ответа. И вот — ответ: «До звездной высоты Мы в жизни — не в стихах! — дорогу строим. Рожденная свободным, новым строем, Строкой стиха взвивается ракета, Он гордо мчится ввысь, корабль мечты!» ВСЕЛЕНСКИЙ МАНИФЕСТ О чем повествуют баллады, седые легенды и саги? Какою мечтой одержимый шагал еретик на костер? Мечтою о том, что однажды в порыве безумной отваги Удастся свершить человеку прыжок во вселенский простор. Знать, в дерзких возникла умах сия небывалая ересь, Горячие головы, видно, взлелеяли этот прожект… Над белым листом чертежа навис инквизитор, ощерясь. Король посылает шпионов на ловлю сообществ и сект. Продуманы, взвешены, сверены были детали полета И снова отвергнуты начисто. Снова — все зданье на слом. Петляет пунктир траектории. Рушится стройность расчета. В задаче эпох оставалась ракета искомым числом. Издревле уже человек в мечтах себя видел крылатым, Хотел от Земли оторваться, манящих достичь облаков. И звезды мигали ему: «Назло королям и прелатам Летучим владыкой вселенной ты станешь во веки веков!» Но падает в море Икар. Еще времена не настали. Пройдет еще много столетий. Дорога еще далека. Еще не парит над Землею машина Лилиенталя, И смелые Райты в ту пору еще не взвились в облака. И только людская фантазия, как документ, достоверна, Туманом сокрытые дали очам ее зорким видны. Она торжествует в поэмах, клокочет в романах Жюль Верна, Обгонит любую ракету и первой коснется Луны. Так образ героя крылатого рожден был самим человеком. Свершив сотворение мира, высокого полн торжества, Под ритм и гуденье машин он шел по угаданным вехам, По-новому понимая извечный закон естества. |
