Простите мне, товарищи, друзья,
Чей образ не увековечен мною.
Воздать вам славу был обязан я,
Чтоб поколенья славили вас втрое,
Чтоб наших дней достойная основа
Запечатлелась в чистых красках слова.
И к вам, плоды, взываю о прощенье:
Я вас вкушал, но вас не восхвалил.
И ты, вино, прости мне небреженье:
Я пил тебя, но песней не дарил.
Я многое любил — не счесть имен, —
Простите все, кто песней обойден!
И пусть каштан меня простит. Ему
Я не сложил привета и не встретил
Стихом его цветенья. Почему
Дыхание мое не южный ветер?
Тебя, каштан, согрел бы я и спас,
Чтоб нас дождался ты и цвел для нас.
Кузнечики трещат: «Ты нас приметил?…»
Стрекозы мечутся над камышом.
В снопы зарывшись, радостен и светел,
Я спал в полях благословенным сном.
Плыл дальний звон… Я жизнью наслаждался,
Но песней ни на что не отозвался.
Великого свершения частица,
Чем я участвовал в величье лет?
Все, что простится, все, что не простится,
Что дало плод, что дало пустоцвет,
Что благом было, что несло беду, —
Да будет все предъявлено суду.
Ты, от кого я убегал, — не скрою,
Мне бегство удавалось много раз, —
Ты, наше время, не воспето мною.
Не это ли, когда рассудят нас,
Мне не простят? И суд времен решит:
«Ты промолчал — так будь же позабыт!»
