Голландии, однако, пришлось снова освобо- диться от некоторых своих договорных обяза- тельств. В 1871 году она заключила новое со-

352

Испанский галион

353

глашение с Великобританией, уступив последней свои «права» на Золотом Береге, а та, в свою оче- редь, не стала возражать против аннексии Гол- ландией султаната Аче.

Султан обратился за помощью к Турции. Од- нако Турция, попавшая после Крымской войны в зависимость от Англии, не захотела восстанав- ливать против себя союзников и предпочла дер- жаться в стороне от колониальных конфликтов и интриг.

В апреле 1873 года голландцы совершили вооруженное нападение на Аче. После восьми недель героического сопротивления трехтысячная армия султаната потерпела поражение под удара- ми семнадцатитысячного экспедиционного корпу- са голландцев.

Аро и Долорес

Красавица Аро Датоэ была одной из трех дочерей раджи с острова Балабак.

Во второй половине XIX века в течение два- дцати лет, возглавляя банду морских разбойни- ков, она занималась грабежом у берегов Фи-

354

липпинских островов, отважившись даже распро- странить свою деятельность до самых ворот Ма- нилы.

Аро нападала на джонки богатых китайских купцов, европейские суда и прибрежные поселки. Зачастую брала в плен зажиточных граждан с це- лью получить за них большой выкуп. Следуя рас- пространенному в те времена на Южных морях чудовищному обычаю, она посылала семье своего пленника отрезанное ухо несчастного в качестве вещественного доказательства.

Около 1860 года некий богатый торговец са- харным тростником, сеньор Викторес из Манилы, провел три месяца в плену у Аро Датоэ и написал об этом интересный рассказ.

Он не смог, однако, точно указать свое место- нахождение, так как весь путь вынужден был про- вести в закрытом ящике, где изнемогал от жары и москитов.

На пиратском острове к нему отнеслись хоро- шо, надеясь на богатый выкуп. Пожилой веселый толстяк сумел даже снискать симпатии пиратов, так как был отлично знаком со знатью Манилы и вечерами, за ромом, забавлял пиратов веселыми рассказами. Говорят, что сама Аро Датоэ, слушая

355

купца, хохотала до слез. В апреле 1866 года испан- цы решили положить конец пиратству в районе Филиппин.

Во главе экспедиции, направившейся на остров Минданао, который был в то время основной ба- зой морских разбойников, стал Франческо Павиа. В экспедиции в качестве добровольцев приняли участие офицеры из разных стран, смотревшие на войну с пиратами как на интересное приключение и своеобразный спорт.

В кровопролитных боях испанцы овладевали одной крепостью пиратов за другой, а те тайны- ми, только им известными, путями отступали в глубь острова. Когда испанцы взяли последнюю крепость и вторглись в ее пределы, все оставшие- ся в живых защитники покончили с собою. Среди них была и Аро Датоэ.

Начиная с 1825 года малайские пираты по- хищали ежегодно до двух тысяч человек, в ос- новном испанских колонистов Случаи эти стали столь обыденными, что проходили малозамечен- ными Однако некоторые из них, как, например, похождения прекрасной Долорес, дочери комен-

356

данта испанского форта Илоило, были описаны и вошли в историю пиратства.

Когда Долорес исполнилось шестнадцать лет, она превратилась в необыкновенную красавицу, что в те времена и в той стране было небезопас- но для молодой девушки. Однако ее отец, сеньор Карвахол, полагал, что шесть орудий форта и тридцать солдат, которыми он командовал, а осо- бенно испанский флаг являются достаточной га- рантией безопасности дочери, и предоставлял ей относительную свободу. Набожная Долорес еже- дневно посещала небольшую церковь, находившу- юся среди садов на краю поселка у самых джун- глей. Вечерами перед заходом солнца она обычно прогуливалась среди прибрежных скал со своим возлюбленным.

Однажды Долорес не вернулась с вечерней прогулки. Тридцать солдат во главе с сеньором Карвахолом обшарили за ночь все закоулки побе- режья. Под утро в одной из пещер у моря нашли тело юноши, пронзенное копьем. На земле валя- лась шаль Долорес со следами крови. Но самой девушки и след простыл. Возвращавшийся после ночного лова малайский рыбак показал, что ми-

357

мо него недавно прошли две лодки — прао, гребцы которых, видимо, очень спешили.

Похищение дочери коменданта испанского форта потрясло население филиппинской коло- нии. Однако ее губернатор не имел ни малейше- го желания ради одной, пусть даже самой кра- сивой, сеньориты ввязываться в войну со всеми пиратскими силами Юго-Восточной Азии. Пира- ты действительно чинили кровавую расправу над гражданским населением и грабили купцов, но за- то они оставляли в покое испанскую армию и мо- нахов. Они не осмеливались грабить монастыри и нападать на казармы и воинские гарнизоны. Это неписаное, молчаливое перемирие между испан- скими колонизаторами и малайскими пиратами довольно долго и скрупулезно соблюдалось обе- ими сторонами. К тому же у испанских кораблей были более важные задачи, чем поиски похищен- ной красавицы, тем более что сам Карвахол не знал, кто именно похитил его дочь.

Спустя некоторое время отцу удалось выяс- нить у купцов и матросов, что девушка находит- ся на неприступном острове Холо — основной ба- зе пиратов. Даже голландцы из Батавии, выса- дившиеся было там с кавалерией и артиллерией,

358

вынуждены были ретироваться ни с чем. Кораб- ли, перевозившие товары между Суматрой и Це- лебесом и между Целебесом и Макао, должны бы- ли иметь специальные разрешения, подписанные султаном Холо, который в соответствии с мест- ной традицией был потомственным властелином здешних морей, а кроме того, занимался выгод- ным морским разбоем. Обладателем разрешения, выданного султаном Холо, мог быть только кита- ец, что придавало установившейся традиции при- вкус восточной экзотики. Судовладельцам прихо- дилось нанимать таких китайцев за солидное воз- награждение, что являлось еще одним средством извлечения дополнительных барышей, фактиче- ски выкупом с судовладельцев.

По сообщениям, дошедшим до отчаявшегося отца, Долорес была цела и невредима. Она на- ходилась у одного высокопоставленного чиновни- ка из аристократического рода при дворе султа- на. В правительстве последнего были чиновники (дати) по военным делам, по вопросам торговли и юстиции. Хозяина прекрасной Долорес, дати по вопросам юстиции, звали Мираваял. Он окружил девушку восточной роскошью, уповая на то, что в конце концов она ответит ему взаимностью. Се-

359

ньор Карвахол решил выкупить Долорес из нево- ли. Он направил на остров своего старого дру- га, бывшего в свое время превосходным моряком и поддерживавшего дружественные отношения с пиратами. Однако тот вернулся в Илоило ни с чем. Дати заявил, что ни за что не отдаст До- лорес.

Время шло, а испанцы на Филиппинах не пе- реставали интересоваться судьбой прекрасной де- вушки. Наконец губернатор направил к султану Холо одного из высших чиновников с официаль- ным предложением крупного выкупа за Долорес. Однако посланец получил отказ. Видно, султан не пользовался столь абсолютной властью, как это могло казаться, и вынужден был считаться с фе- одальной олигархией, на которую опирался. Под давлением испанского общественного мнения гу- бернатор Филиппин был вынужден прибегнуть к военной демонстрации. Испанские корабли про- плыли близ самых берегов Холо, но им было стро- го запрещено начинать военные действия. Губер- натор собирался всего лишь пригрозить султану, однако последний проявил выдержку, не дал себя спровоцировать, и корабли вернулись ни с чем.

360

Долорес никак не могла свыкнуться с неволей и не хотела смириться с судьбой, тем более что прибывавшие на Холо моряки и купцы, с которы- ми она иногда встречалась, рассказывали ей об усилиях, предпринимаемых с целью освободить ее. Они уверяли Долорес, что ее возлюбленный оправился от ран и вскоре явится в Холо, чтобы спасти ее.

На самом деле этот человек давно умер. На- шелся, однако, молодой человек — испанец Мар- тинес из Илоило, который решил заменить его. Мартинес имел небольшой двухмачтовый парус- ник. Он часто наблюдал за Долорес на улицах по- селка и вздыхал по ней издалека, поскольку для человека в его положении она была недоступна. Потрясенный до глубины души известием о похи- щении девушки, он решил сам освободить ее из рук пиратов. Это предприятие могло показаться безумным, однако Мартинес не был бы до моз- га костей испанцем, если бы отступился от своего намерения.