Мустахфиз, часть редифа и иррегулярные войска были вооружены в основном заряжавшимися с дула ружьями разных систем. Египетские войска имели на вооружении заряжавшуюся с казны винтовку американской системы Ремингтона. Кроме того, у турок имелось некоторое количество митральез системы Монтиньи.
Перед войной Турция закупила ко всем системам своего стрелкового оружия, заряжавшегося с казны, весьма значительное количество патронов (по 500-1000 патронов на единицу оружия, то есть не менее 300-400 млн. патронов) и в ходе войны пополняла расход патронов регулярными закупками за границей, преимущественно в Англии и США.
Боевой комплект патронов носился на себе солдатами, возимый запас находился в имевшихся при каждом таборе вьюках или на обывательских подводах.
Полевая артиллерия в начале войны была представлена в турецкой армии первыми образцами нарезных, заряжавшихся с казны 4- и 6-фунтовых пушек, не скрепленных кольцами и с начальной скоростью полета снаряда не свыше 305 м/сек, а также бронзовыми горными 3-фунтовыми пушками английской системы Уитворта; последние в ходе войны начали заменяться 55-мм стальными германскими пушками Круппа. Девятисантиметровых стальных крупповских пушек, скрепленных кольцами, с дальнобойностью 4,5 км и начальной скоростью 425 м/сек, смонтированных на лафете, который позволял придавать стволу большой угол возвышения и тем повышать дальность стрельбы, вначале насчитывалось немного; на Балканах, например, их было на первых порах всего 48. Всей полевой артиллерии у турок имелось немного - 825 орудий.
Полевая турецкая артиллерия имела снаряды трех типов: 1) гранату с ударной трубкой плохого качества; большинство гранат, особенно в начале войны, не разрывалось; 2) шрапнель с дистанционной трубкой, технически неплохую; 3) картечь. Снарядами турецкая армия снабжалась в достаточном количестве.
Крепостная и осадная турецкая артиллерия имела на вооружении чугунные гладкоствольные пушки 9-см калибра и 28-см гаубицы; бронзовые гладкоствольные 9-, 12- и 15-см пушки; нарезные и заряжавшиеся с казны 12- и 15-см пушки, 15-см гаубицы и 21-см мортиры; стальные, скрепленные кольцами 21-, 23- и 27-см крупповские пушки; чугунные мортиры 23- и 28-см калибра, бронзовые мортиры 15-, 23- и 28-см калибра(6).
Офицеры, кавалерия и иррегулярные войска, помимо ружей (офицеры их не имели), были вооружены револьверами, шашками и ятаганами.
Военная промышленность в Турции была представлена рядом средних и мелких заводов и фабрик, принадлежавших государству. Изготовление оружия производилось артиллерийским арсеналом в Топхане и литейным заводом в Зейтин-Бурну; в арсенале изготовлялись отдельные детали стрелкового оружия, переделывались ружья старых систем, сверлились стволы артиллерийских орудий, выделывались затворы к ним и т.п.; на литейном заводе отливались стволы для бронзовых пушек, производились снаряды всех калибров, а также выделывалось холодное оружие для всей армии. Пороховые заводы в Макри-кее и Ацатлу изготовляли селитренные пороха и снаряжали ежедневно до 220 000 ружейных патронов. Патронный завод в Кирк-агаче производил ежедневно до 100 000 гильз к ружьям Снайдера, 150 000 капсюлей и 250 000 пуль к ним. Фабрика трубок и взрывчатых составов изготовляла ежедневно до 300 трубок. Ряд заводов был оборудован паровыми машинами небольшой и средней мощности, а также новейшими механизмами, но в основном использовались водяные двигатели и ручной труд. Управление заводов и технический персонал в подавляющем большинстве состоял из высокооплачиваемых иностранцев, преимущественно англичан, рабочие же целиком набирались из турецкого населения(7). Качество продукции было невысоким. Все перечисленные предприятия далеко не в полной мере удовлетворяли потребности турецких вооруженных сил; они лишь частично (за исключением холодного оружия) восполняли эту потребность, основным же способом пополнения являлся импорт оружия и боеприпасов из США и Англии. Морская военная промышленность была представлена морским арсеналом в Константинополе и рядом верфей (в Тэрсхане, Синопе, Рущуке, Басоре и пр.)(8).
В конечном счете в отношении организации и вооружения турецкой армии, а также в отношении турецкой военной промышленности можно сделать следующие выводы.
Организация турецких войск к войне 1877-1878 гг., несомненно, находилась в лучшем состоянии, чем в период Крымской войны, но все же она ни в коей мере не удовлетворяла военным требованиям того времени. Фактическое отсутствие постоянных соединений от полка и выше, слабая обеспеченность обученным людским составом, нехватка запаса конского состава и артиллерийских запасных орудий, совершенно неудовлетворительное положение с комплектованием армии офицерскими кадрами и созданием штабов ставили турецкую армию в худшее положение по сравнению с любой из армий крупных европейских держав.
Что касается вооружения, то турецкая армия была оснащена вполне совершенными по тому времени образцами стрелкового оружия и в целом находилась в равном положении с русской армией, несколько даже превосходя ее в снабжении патронами. В части же артиллерийского вооружения турецкая армия не только количественно, но и качественно уступала русской армии; наличие в турецкой армии «дальнобойных» стальных крупповских орудий не могло дать ей перевеса, так как таких орудий было мало.
Турецкая военная промышленность не могла обеспечить оружием турецкую армию и в деле её оснащения вооружением играла третьестепенную роль, поэтому она не могла идти ни в какое сравнение с русской военной промышленностью.
Боевая подготовка турецкой армии перед войной 1877-1878 годов находилась на крайне низком уровне.
В значительной мере это зависело от низкого уровня военного образования турецких офицеров и от почти полного отсутствия офицерской подготовки в мирное время. Лишь небольшое число турецких офицеров - около 2 000 человек - получило образование в военной школе; большинство их, произведенное из унтер-офицеров за выслугу и отличия (так называемых алайли), совершенно не имело никакого образования; как свидетельствует турецкий историк, из этих последних «редко кто умел читать и писать, а, между тем, были в высоких чинах, до генерала включительно»(9).
О состоянии офицерской подготовки перед войной турецкий генерал Иззет Фуад-паша писал: «Так как на нашем языке почти не существует ни книг о стратегии, ни трудов по истории великих войн, то теоретически мы знали очень мало, а практически - совсем ничего, потому что за все царствование Абдул-Азиза можно припомнить только одни маневры, да и те продолжались всего... один день»(10).
Нельзя, однако, полностью согласиться с этой характеристикой турецких офицеров 70-х годов, так как многие из них выработали в себе довольно ценные военные качества во время войны с Сербией и Черногорией да кое-что в отношении развития своего кругозора получили от своих английских и германских инструкторов. Но в принципе нельзя не признать, что большинство турецких офицеров было подготовлено в тактическом отношении крайне слабо, особенно для наступательного боя.
В соответствии с низким уровнем Офицерской подготовки был весьма низок и уровень боевой подготовки турецких солдат и унтер-офицеров. В турецкой пехоте к наступательному бою была способна лишь численно незначительная султанская гвардия, удовлетворительно натасканная германскими инструкторами. Вся остальная пехота, даже низам, была подготовлена к наступательному бою. слабо; строй и боевые порядки сохранялись лишь в начале наступления, после чего в большинстве случаев сбивались в толпу; огонь был мало меткий по причине плохого стрелкового обучения; этот недостаток стремились возместить массой выпускаемых на ходу пуль. Положительной стороной турецкой пехоты являлось широкое применение ею самоокапывания.
