Точно так же невозможно было брать Каре путем постепенной осады. Это опять-таки было сопряжено с затяжной стоянкой русских войск под крепостью в течение осени и зимы, а также с трудностями ведения осадных работ в скалистом, а зимой и в промерзшем грунте.
Учитывая это, русское командование решило взять Каре штурмом, подготовив его бомбардировкой турецких укреплений и города. Поэтому ближайшими мероприятиями осадного корпуса явилось сооружение осадных батарей. Их решено было построить 13, для чего надо было доставить из Александрополя 63 осадных орудия. Батареи предполагалось соорудить восточнее, юго-восточнее и южнее Карса. Расчет на разрушение укреплений правой группы в первую очередь основывался на том, что они по сравнению с укреплениями других групп располагались ближе всего к городу, и поэтому в случае взятия их штурмом легче всего было бы затем, захватить и город с его запасами, а если бы город был захвачен, не могли бы долго удержаться и укрепления второй, третьей и четвертой групп.
В ночь на 27 октября соорудили осадную батарею №1. Она предназначалась для ведения огня по городу. К утру 5 ноября были сооружены и вооружены батареи №3 и 5, предназначенные для обстрела Канлы.
Осадная батарея №1 ежедневно выпускала по городу 70-80 снарядов и тем сильно беспокоила население и гарнизон. Чтобы подавить огонь этой батареи, комендант Карса стал каждый день в светлое время выставлять перед укреплением Хафиз-паши контраппрошную батарею. Огонь ее сильно стеснял действия русской осадной батареи №1. Лазарев, на которого было возложено командование всем осадным корпусом, принял решение захватить турецкую контраппрошную батарею вечером 5 ноября.
Турки опередили русских и с утра 5 ноября сами произвели вылазку из Канлы с целью захвата русских осадных батарей №3 и 5. Вылазка эта была отбита прикрытием осадных батарей, после чего русские войска сами перешли в наступление, обратили турок в бегство и отбросили их обратно в Канлы.
Турецкая вылазка не помешала осуществлению плана захвата контраппрошной батареи вечером того же дня. Алхазов, которому была поручена организация захвата батареи, предназначил для этой цели две колонны. Первая, под начальством полковника Есипова, Должна была атаковать контраппрошную батарею с фронта, вторая, под начальством командира Кутаисского полка полковника Фадеева, - атаковать контраппрошную батарею в охват ее левого фланга.
С началом захода солнца артиллерия обеих наступавших колонн открыла по турецкой батарее огонь, затем пехота Есипова атаковала турецкое прикрытие и заняла его позиции. По окончании боя колонна Есипова вернулась обратно.
Колонна Фадеева двигалась значительно правее и с наступлением сумерек потеряла всякую связь с первой. Продолжая и в темноте двигаться по ранее взятому направлению, кутаисцы сбились и вместо контраппрошной батареи вышли почти к самому укреплению Хафиз-паши. Фадеев принял дерзкое решение - использовать внезапность и, не открывая огня, броситься на укрепление Хафиз-паши, штурмовать и захватить его своими восемью ротами.
Две стрелковые роты бросились на левый фас укрепления, три роты первого батальона двинулись занимать промежуток между укреплениями Хафиз и Карадаг, а со вторым батальоном Фадеев штурмовал укрепление в лоб. Роты первого батальона нарвались на фугасы и остановились, но второй батальон, преодолев высокий бруствер, во главе с Фадеевым ворвался внутрь укрепления. Турецкий гарнизон частью был переколот и взят в плен, частью в панике бежал в город.
Сразу же после захвата Хафиза-паши комендант крепости бросил на него в контратаку сильные резервы. Кутаисцы отбили четыре контратаки и, продержавшись в укреплении несколько часов, отступили- перед рассветом к своим войскам. Удерживать укрепления днем без подкреплений было невозможно. Кутаисцы привели с собой 78 пленных, в том числе десять офицеров, захватили штандарт и семь орудийных замков. Все потери кутаисцев составляли 54 человека, зато турецкие войска потеряли примерно 700-1000 человек.
События 5 ноября, особенно блестящий подвиг кутаисцев, за который они получили георгиевские знамена, отбили у турецкого гарнизона охоту предпринимать какие-либо вылазки или угрожать русским войскам контраппрошными действиями. С этого времени закладка и сооружение остальных осадных батарей производились без всяких помех. Были сооружены все намеченные осадные батареи, а в ночь на 9 ноября западнее города установлены сверх плана еще десять батарей, вооруженных девятифунтовыми полевыми пушками. Наконец, 11 ноября под руководством начальника артиллерии осадного корпуса полковника Каханова была начата бомбардировка турецких укреплений со всех осадных батарей.
Но хотя бомбардировка и началась, решение на штурм крепости еще не было принято, несмотря на то, что вся обстановка требовала немедленного штурма: турецкий гарнизон, по сведениям лазутчиков, уменьшился до 19 000 человек, моральное состояние его в связи с поражением Мухтара-паши под Деве-Бойну понизилось, население требовало от коменданта сдачи крепости - все это должно было облегчить русским войскам взятие Карса. К тому же наступали холода, горы уже начали покрываться снегом, а у русских войск не было полушубков, валенок, палаток. В этих условиях дальнейшее осуществление блокады или осады становилось невозможным.
Тем не менее, несмотря на очевидные преимущества штурма Карса, главное кавказское командование было против него, и идея штурма восторжествовала только благодаря энергичной поддержке Лазарева. После обсуждения на военном совете плана штурма крепости остановились на решении нанести удар с юго-востока по укреплениям первой группы.
Сначала намечалось в ночь на 13 ноября произвести сближение, штурм же начать на рассвете 13 ноября. Затем эти сроки были отложены на 18 ноября, так как прошедшие дожди испортили дороги.
15 ноября в палатке Лазарева происходило совещание по обсуждению плана предстоявшего штурма. В начале совещания участники его по прежнему высказывались за то, чтобы за два часа до рассвета начать сближение, а с рассветом штурмовать. При дальнейшем обсуждении участники совещания высказали, однако, соображение, что, так как ночи стоят лунные и морозные, днем же начинается оттепель, выгоднее было бы и сам штурм произвести ночью. Лазарев присоединился к этому соображению и принял окончательное решение: с 19-20:00 17 ноября начать сближение и затем еще ночью с 17 на 18 ноября штурмовать. В штурме 18 ноября могло принять участие 32 000 штыков и сабель и 122 орудия. По диспозиции эти войска двигались на штурм 7 колоннами. Колонна генерала Комарова в 6 батальонов (4000 штыков) с 16 орудиями направлялась от Татлиджи штурмовать укрепление Чим; колонна подполковника Меликова в 3 батальона (1800 штыков), двигаясь правым берегом Карс-чая, с юго-запада овладевала укреплением Сувари, захватывала мост через реку и затем совместно с колонной Комарова штурмовала укрепление Чим; колонна генерала Граббе в 5 батальонов (3400 штыков) с 8 орудиями и колонна полковника Вождакина штурмовали с обоих флангов Канлы; колонна генерала Алхазова в пять батальонов (3400 штыков) с 8 орудиями нацеливалась на штурм укрепления Хафиз-паши с прилегающими траншеями. В резерве этой колонны двигались два батальона (1500 штыков) с 8 орудиями. Всеми этими колоннами, кроме первой, должен был непосредственно руководить Лазарев. Колонна полковника Черемисинова в 3,5 батальона (2000 штыков) с 4 орудиями использовалась для демонстрации против укрепления Лаз-тепеси. Действия этой колонны, а также колонны Комарова и после перехода на западный берег реки Карс-чая колонны Меликова объединял Рооп. Наконец, седьмая колонна генерала Рыдзевского в 5 батальонов (3600 штыков) с 24 орудиями назначалась для демонстрации, по указаниям генерала Шатилова, против укреплений Араб и Карадаг. Общий резерв под командованием генерала Дена в 2 батальона, 2 эскадрона (1600 штыков) с 24 орудиями располагался у развалин деревни Комацор. Всего в штурме принимало непосредственное участие (без резервов и демонстрировавших колонн) 16 000 штыков.
