Злоба вскипела в душе Кракерта. Какое право имеет эта маленькая шлюшка ловить его на слове! Он готов был прямо сейчас ударить Ребекку, лишь бы стереть с детского личика пренебрежение к одному из неприкасаемых. Но в этот момент девочка взяла бокал с хересом, и Кракерт удержался.

Глубоко вздохнув, чтобы унять сердцебиение, Кракерт тоже взял бокал. «Давно я не испытывал столь сильных эмоций, — подумал он. — А что ждет впереди, когда я покажу маленькой мерзавке, что такое мужчина!»

— Чиз? — слегка приподнимая бокал за ножку, предложил Кракерт.

— Чиз, — согласилась гостья. — Один бокал, и вы по–хорошему рассказываете мне все о профессоре.

Вызывающее поведение девочки доставляло Дагу нездоровое наслаждение, сравнимое разве что с удовольствием мазохиста, испытывающего боль. Решив получить максимум удовольствия, Кракерт расслабился. Злобу сменила черная радость. И пригубив вино, он с бокалом в руке откинулся на спинку кресла. Давно он не был так счастлив. А когда к журчанию фонтана присоединятся детские крики, его счастье станет полным.

— Конечно, я вам расскажу все, о чем вы просите, — пообещал он. — Впрочем, как и ты, маленькая стерва, — последние слова Кракерт произнес одними губами, прикрывшись бокалом.

— Скайт что, с ума сошел? Отправиться в дом робототорговца–педофила в облике маленькой девочки. Он, конечно, крут, но против извращенца с дюжиной роботов ему не совладать. — Леонардо поерзал на сиденье. — О чем он только думал!

— Он сказал, что это самый простой и быстрый способ встретиться с Кракертом, — напомнил Хаксли.

Джон с Тинксом сидели в салоне взятого напрокат флаера. Наблюдательный пункт располагался через дорогу от особняка из красного кирпича.

Прошло пятнадцать минут с того момента, как девичья фигурка в розовой блузке скрылась за воротами ограды. За это время на пустынной ночной улице ничего не изменилось. Только оранжевая луна Арум поднялась еще выше.

— Он не оценивает реально свои силы, — сказал Леонардо. — Скайт думает, что и в теле маленькой девочки наваляет взрослому мужику. Глупо. Надо было идти всем вместе.

— Нас бы не впустили, заявись мы толпой посреди ночи.

— Если бы мы показали Кракерту «Око змеи», он бы принял нас в любое время. Я предлагал.

— Если бы мы показали «Око змеи», — возразил Хаксли, — тогда точно никто бы не вышел живым из особняка, а так есть шанс.

— Что–то долго мы ждем твоего шанса, — проворчал Леонардо. — Я себе всю задницу отсидел.

— Не ворчи. Мы ждем всего пятнадцать минут. И это, между прочим, моя задница.

— Думаешь, я в восторге, что отсиживаю твою бомжовскую задницу?

— Мне тоже неприятно выглядеть, как педераст, но я же терплю.

— Кто педераст?! С чего ты решил?

— Только педерасты полируют ногти. — В качестве доказательства Хаксли сунул под нос Леонардо руку.

— Это не доказательство.

— А депиляция в интимных местах тоже не доказательство? Могу продемонстрировать.

— Я не педик, — возмутился Леонардо.

— Да ладно тебе. Признайся. От меня можешь не скрывать. Как–никак с недавнего времени я хозяин твоего тела.

— Я тебя убью, сволочь. — Леонардо схватил Хаксли за шею.

— Попробуй, — прохрипел Хаксли и легонько ударил Леонардо по печени.

— Гад, — простонал Леонардо, скривившись от боли, — знаешь, где у тебя слабые места.

— Я раньше был военным и владею приемами самообороны, — сообщил Хаксли.

— А мне плевать, — сказал Леонардо.

Улучив момент, он прижался к Хаксли и сжал его в борцовском захвате. Сопя и хрипя, товарищи по несчастью сцепились в непримиримой схватке. Никто не хотел уступать.

Администратор с бродягой дрались упорно, но в то же время стараясь не ушибить или случайно не нанести бывшему своему телу серьезную травму. Возня в темном салоне флаера со стороны скорее напоминала страстные объятия влюбленной парочки, чем противостояние двух мужчин.

— Ладно, давай прекратим, — запыхавшись от бестолковой борьбы, наконец предложил Леонардо.

— Давай, — согласился Хаксли.

Оба разжали захват и отодвинулись друг от друга.

— Когда мы обменяемся телами назад, я первым делом схожу в баню и тщательно вымоюсь, — сообщил Леонардо, поправляя Хаксли прическу.

— А я напьюсь, — бесхитростно заявил Хаксли, смиренно ожидая, когда Леонардо закончит приводить волосы на его голове в порядок.

— Только, пока ты в моем теле, не пей.

— Почему?

— Потому что ты пьешь всякую дрянь. — Леонардо потрогал печень и поморщился. — Как можно с таким пренебрежением относиться к своему здоровью?

— Постой, — прервал напарника Хаксли. — Смотри, — указал он на улицу через лобовое стекло.

Из дверей особняка Кракерта вышел биоройд в голубом комбинезоне с красной повязкой на рукаве. Взглянув по сторонам, биоройд поплелся обходить дом.

— Кажется, охрану усилили, — заключил Джон.

— Не нравится мне все это. Надо было Ребекку взять с собой, а не оставлять на звездолете. — Леонардо нервно закусил губу. — Пусть она еще ребенок, но в теле Скайта она выглядит внушительно. От одного вида можно в штаны наложить. Она бы не помешала.

— Она держится неестественно — будто стесняется чего–то, — не согласился Хаксли. — И ходит словно неисправный робот.

— А как иначе? — глумливо захихикал Леонардо. — Представь себе, был маленькой девочкой, и вдруг у тебя между ног выросла здоровенная штуковина.

— Что ты имеешь в виду? — не понял Хаксли.

— Не бластер, конечно.

— Пошляк. Лучше следи за воротами. Что–то Скайт задерживается. Не случилось ли чего с капитаном.

— Хорошее вино. — Девочка отставила недопитый бокал. — Спасибо. Но у меня нет времени рассиживаться в гостях. Скажи, где можно найти профессора, и я уйду.

— Как я понимаю, упрашивать вас остаться не имеет смысла? — спросил Кракерт.

Девочка не ответила, но этого и не требовалось, и так все было понятно. Кракерт поднялся. Настал момент раскрыть карты.

— Профессора зовут Зарабу Арах. Он работает в институте археологии на спутнике Арум, — сообщил Кракерт. — Я попросил профессора провести экспертизу «Ока змеи». К сожалению, Шафт Лиммар снял артефакт с аукциона, и я остался ни с чем.

Кракерт взялся руками за подолы халата. Кульминация приближалась. Глаза робототорговца заблестели в предвкушении.

— Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство, сударыня?

— Вполне, — ответила девочка.

— Тогда… — Стоя в полный рост, Кракерт театральным жестом распахнул халат.

Ожидания извращенца не оправдались: ни криков, ни визга не последовало. Кракерт не получил долгожданного удовлетворения. Обманутый в своих ожиданиях, он открыл глаза. Вместо ужаса на детском личике он увидел выражение глубокого презрения.

Весь вечер все шло наперекосяк и заканчивалось не так, как ожидалось. Что–то холодное уперлось в его мошонку. Кракерт опустил взгляд и в ужасе увидел вороненый ствол бластера. В детской ручке гигаватный «Дум–Тум» выглядел особенно огромным.

Кракерт почувствовал слабость в низу живота. Тонкая желтая струйка брызнула из сморщенного фаллоса робототорговца.

— Проклятие! — воскликнула девочка, отскакивая в сторону. — Ты, Даг, и в самом деле извращенец!

— Я не нарочно! — взмолился Кракерт. — Не убивайте меня. Пожалуйста!

— Никто не собирался стрелять, идиот, — с омерзением стряхивая с бластера капли, заявила девочка.

— Я никому не сделал ничего плохого, — залепетал Кракерт, кутаясь в халат, — честное слово. Я никого не трогал даже пальцем, поверьте. Это безобидная шалость.

— Следовало бы тебя проучить, но это не мое дело. В космосе полно выродков и похлеще, чем ты. А на тебя даже жалко тратить заряд.

— Совершенно с вами согласен — я недостойная скотина. Совершенно верно, совершенно…

— Помяни мое слово, если продолжишь заниматься своим грязным делом, плохо кончишь. Извращенцы долго не живут. Возможно, для тебя было бы лучше получить заряд сейчас. — Ребекка прицелилась Дагу в пах.