Основным оппонентом либерализма выступает вторая теоретическая школа — политического реализма. Она стала доминирующим подходом в годы холодной войны и не потеряла своего значения и в наши дни. Однако теоретические истоки этого подхода восходят к идеям Никкола Макиавелли и Томаса Гоббса, которые рассматривали политику как поведение на основе преобладания силой. Сила в политике — вещь постоянная, ибо смысл подобного понимания взаимоотношений между народами выразил еще древнегреческий историк Фукидид своей известной формулой «сильные делают то, что им позволяет их мощь, а слабые принимают то, что они должны принимать». О силе у нас разговор тоже впереди, а пока ответим на вопрос, что же представляют собой международные процессы и отношения с точки зрения концепции политического реализма?

На этом пространстве, согласно этой теории, господствует идея анархичной и конфликтной природы международных отношений. В этих условиях коллизии и войны — естественное состояние мировой политики. Причина мировой нестабильности кроется в отсутствии верховного арбитра. Если в политических отношениях внутри каждой страны присутствует некая иерархичность, субординация, правовая регламентация, то в международной среде отсутствует какая-либо правящая структура, способная поддерживать общемировой порядок. Поэтому каждое государство, защищая свои интересы, может рассчитывать только на себя и использовать любые средства. Главными и единственно значимыми субъектами международных отношений являются государства, которые в своей политике руководствуются собственным национальным интересом. Интересы одного государства находятся в противоречии с интересами других, так как каждая сторона заинтересована в обладании ресурсами, которые всегда являются дефицитными. Поэтому государство, естественно, стремится обеспечить собственную безопасность (выживание), но оно (государство) также вправе стремиться и к своему доминированию в мире. Каждое государство стремится извлечь максимум выгод и преимуществ из своего положения. Согласно взглядам одного из родоначальников этого направления — Г. Моргентау, сущностью мировой политики является борьба государств именно за доминирование: стремление его сохранить, упрочить или продемонстрировать.

Ясно, что возможности доминирования зависят от силы и мощи государства, показателем которой является его способность влиять на поведение других государств. Единственная реалистическая возможность обеспечения мира заключается в нахождении баланса сил, т.е. достижения равновесия между государствами. Только угроза применения силы, а более всего — взаимного уничтожения позволяет сохранить стабильность в мире.

Сторонники политического реализма принципиально скептически относятся к возможности регулирования международных отношений с помощью норм права и моральных ценностей, хотя и не отрицают необходимости гармонизации этих отношений, но все же главный политический ресурс (и инструмент) в международных отношениях и процессах — это сила и еще раз сила. Иначе говоря, с древнейших времен в мире ничего и не изменилось — всегда прав только сильный.

Заметим также, что достижение баланса сил предполагает деятельность государств на национальном уровне (наращивание военной и экономической мощи) и международном уровне (создание коалиции союзников, ослабление противников). Сторонники этого подхода видят гарантии сохранения стабильности в поддержании многополярного баланса сил, в то время как биполярный или однополярный мир таит в себе опасность угрозы миру. При этом состояние однополярности мира (доминирование одной сверхдержавы) рассматривается как самая нестабильная система, поскольку заставляет другие государства предпринимать меры по восстановлению баланса сил.

До середины XX в. мировая политика строилась с учетом государственно-центристской модели международных отношений. Это значит, что их главным субъектом выступали только государства. Подобная схема международных отношений была заложена еще так называемым Вестфальским миром в 1648 г., который подвел итоги Тридцатилетней войны в Европе и определил границы между государствами. И современная политическая конструкция мира — именно Вестфальская — главный субъект в международных отношениях и процессах — государства, которые отличаются друг от друга разными размерами, возрастом (исторические и новые государства), численностью населения, экономическим потенциалом, степенью политического влияния и т.д.

Д.С. Конторов, Н.В. Михайлов, Ю.С. Саврасов в статье «Глобализация, экономика, Россия» подчеркивают, что именно Вестфальским миром в международно-договорном плане были фактически заложены основы системы международных процессов современности. Вестфальский мир — это, во-первых, возникновение национальных государств и, во-вторых, такая победа экономических принципов над политическими факторами, которая и те и другие начала принципиально сумела подчинить социальному и национальному единству ограниченной человеческой общности — своей нации.

Что же происходит сейчас? Интернационализация международных экономических процессов ведет к тому, что экономическое начало в обществе успешно для себя и разрушительно для общества, постепенно освобождается от социального и национального начал, уходит полностью в свое собственное и ничем не ограниченное развитие — в развитие не ради государства или нации, не ради нормальной социальной жизни общества, а ради исключительно получения сверхприбылей, и только. Аналогия этому процессу приходит на ум сразу же — это подобно развитию раковой опухоли в организме.

Что это, если не экономоцентризм? Это именно он, и только в нем, на наш взгляд, и следует видеть главную сущность современного процесса глобализации.

Глобализация — это очевидный выход на мировой горизонт принципиально неограниченного развития экономоцентризма, и как всегда он принципиально разрушителен и очень опасен для общества. Мы к этому вопросу еще вернемся, а пока продолжим анализ международных процессов и отношений и всего того, что имеет к этому свое прямое отношение.

Применительно к странам, обладающим сильным военным и экономическим потенциалом и дипломатическим влиянием, часто используется термин «держава». При этом в мировом сообществе выделяют собственно сверхдержавы и великие державы. Начиная с 1945 г. и на протяжении последующих четырех десятилетий СССР вместе с США определялись как две сверхдержавы. Сверхдержаву от других стран отличают три основных критерия:

(1) возможность массового и полного уничтожения своего противника;

(2) способность влиять на развитие всех других стран;

(3) невозможность для любой коалиции нанести поражение одной сверхдержаве, если эту коалицию не поддержит другая сверхдержава.

Равновесие в международной среде, осуществляемое по схеме противостояния двух государств и поддерживающих их коалиций стран, определяется как биполярная модель мира. После распада СССР сложилась однополюсная модель международных отношений с единственной сверхдержавой — США. Политологи, хотя и прогнозируют возможность в будущем многополярности и появления других держав, равных по своей мощи США, все же вынуждены признать, что в настоящее время США обладают всеобъемлющим превосходством.

К великим державам, согласно Г. Моргентау, относят чаще всего страны, обладающие военной мощью и способностью отстоять свою независимость экономическим потенциалом и дипломатическим влиянием. Сюда же Моргентау добавляет и геополитический фактор (пространство и расположение страны). Как правило, к великим относят страны, обладающие ядерным оружием и современными средствами их доставки, а также являющиеся постоянными членами Совета Безопасности ООН (Великобритания, Китай, Россия, США, Франция). По экономическому и политическому влиянию к великим державам относят Германию и Японию. Что касается России, то, несмотря на кризисное состояние экономики, обладание ядерным оружием, контроль над значительной частью мировых стратегических ресурсов, огромная территория и геополитическое положение позволили ей сохранить статус важнейшего элемента мирового политического и экономического порядка и в наше время.