К теории элит близка концепция меритократии, получившая распространение во второй половине XX в. Идеологи этого направления модернизируют платоновские идеи меритократии — власти наиболее мудрых, знающих и достойных, но отбрасывают государственный тоталитаризм Платона.

Термин меритократия (от лат. meritus — достойный и др.-греч. matos — власть) буквально означает власть достойных. Представители этой теории утверждают, что традиционная демократия в условиях постиндустриального общества перерастает в меритократию — правление наиболее талантливых людей, интеллектуальной элиты.

Основатель этой теории — английский социолог Майкл Янг[59]. В своей антиутопии «Возвышение меритократии» (1958, здесь Янг впервые употребил этот термин) он описывает будущее общество, где социальная позиция определяется коэффициентом интеллекта (IQ). Янг полагает, что соединение власти с интеллектом является главным фактором будущего прогресса. Поэтому основное содержание меритократизации состоит в интеллектуализации власти, раскрытии способностей и талантов личности.

Янг попытался создать модель правления, в которой действуют открытая система отбора правящей элиты и равенство условий конкуренции. Хотя следует отметить, что по существу Янг в общем не оригинален. Идеи меритократического правления обосновывались еще в Древней Греции (Платон) и в Древнем Китае (Конфуций).

В наши дни концепцию меритократии взяли на вооружение идеологи и сторонники постиндустриального общества. Так, известный американский теоретик Даниел Белл (р. 1919) в работе «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) утверждает, что меритократия является той властью, которая поможет устранить бюрократию и сделать более эффективной социальную организацию общества в целом. Подобную концепцию разделяет и известный американский политолог Збигнев Бжезинский (р. 1928) и другие. Как и Белл, он трактует меритократию как позитивную политическую тенденцию.

По мнению представителей этой концепции, меритократия — это качественно новая властвующая элита, идущая на смену предыдущим. Так, в традиционном обществе господствовала «элита крови», критерием принадлежности к ней была знатность, в индустриальном обществе — «элита богатства», критерием принадлежности к ней выступает капитал. В постиндустриальном обществе наступает время «элиты заслуг», «элиты знания», критериями которой являются компетентность, образование и высокие моральные качества.

К этой теории примыкает и концепция известного американского социолога, футуролога и политолога Элвина Тоффлера (р. 1928), по мнению которого новая концепция власти состоит в том, что ее основой в XXI в. будет не насилие, не деньги, а знание.

В работе «Метаморфозы власти» (1990) он конкретно описывает кризис старых моделей власти и приход на смену новой модели, которая основана не на мускульной силе, богатстве или насилии, а на интеллекте.

Э. Тоффлер

Именно интеллект и знания являются, по его мнению, самым демократическим источником власти.

Сторонники меритократии утверждают необходимость создания благоприятных условий для одаренных и трудолюбивых людей, чтобы они имели возможность в будущем войти во властные структуры, а также занять во всей структуре общества ключевые позиции в условиях свободной конкуренции. Как писал Белл, «принцип меритократии должен проникнуть в университеты, бизнес, правительство». По его мнению, девиз меритократической модели «каждому по его заслугам» направлен против несправедливости распределения политических ценностей и статусов, основанных на принципах приписывания», т.е. на связях, знакомстве, наследственности, возрасте и т.д. В основе политической иерархии и государства в постиндустриальном обществе должен лежать «принцип достижения», т.е. должности должны распределяться в зависимости только от личных способностей и высоких моральных качеств людей. Постиндустриальное общество — это общество знания. Поэтому университеты должны стать центрами и главными институтами этого общества, а ученые и высококвалифицированные специалисты — первыми претендентами на высшие посты в структуре власти. Они и составляют меритократическую элиту.

При рассмотрении меритократии и демократии высказываются две точки зрения:

(1) меритократия — это система правления, противоположная демократии, ибо последняя есть власть народа, а меритократия — это власть избранных;

(2) меритократия не только совместима с демократией, но является наиболее актуальной современной формой демократии. Меритократия предполагает создание начальных условий для одаренных людей, чтобы они в перспективе могли занять высокие посты, но в условиях свободной конкуренции. А это важнейший признак демократии. Сегодня такая интерпретация соотношения меритократии и демократии более распространена.

Традиционная демократия в условиях постиндустриального (информационного, суперинформационного и т.д.) общества, по мнению сторонников этой позиции, уже перестает отвечать требованиям и вызовам времени. В новых условиях она объективно перерастает в реализацию власти наиболее талантливыми и квалифицированными специалистами, которые должны прийти на смену старой генерации представителей власти. Таким образом, меритократия и демократия — это не противоположные, а взаимодополняющие системы власти.

Хотя концепция меритократии не является общепризнанной, однако известный опыт реализации меритократии существует и имеет древнюю историю. Так, следуя меритократическим идеям Конфуция, согласно которому у власти должны находиться умные и высоконравственные правители, приверженцы его учения еще в Древнем Китае ввели систему экзаменов при выдвижении на государственные должности. В соответствии с их результатами лица, не прошедшие испытания, подвергались разжалованию, а достойные продвигались вверх по иерархической лестнице. В Османской империи (XV— XVII вв.) существовала система выдвижения на должности высокопоставленных чиновников из числа молодых людей, основанная на способностях и трудолюбии.

Понятие «меритократия» фигурировало в работах фабианских социалистов[60], сделавших много для его включения в качестве руководящего принципа законодательной поправки к Закону Великобритании об образовании, которой они добились в 1944 г., и для последующей реорганизации средней школы.

Попытки создать открытую систему отбора элиты в современных индустриальных странах усилились. Как утверждают сторонники меритократии, за последние десятилетия власть в них эволюционировала в сторону меритократии, правления интеллектуалов. В частности, они приводят в пример Францию и Великобританию, где многие выпускники престижных высших учебных заведений занимают значимые посты в органах власти и бизнесе. В США распространено мнение, что принцип меритократии там уже реализован и личный успех американцев зависит лишь от способностей, трудолюбия, жизненных установок и нравственности. Современный Китай также делает ставку на высококвалифицированный менеджмент, на развитие образования. Принцип меритократического отбора широко используется и в Японии. Необходим он и для России. Но для этого следует уделять гораздо больше внимания повышению уровня и качества образования в стране, модернизации всей системы подготовки высокоинтеллектуальных и талантливых кадров.

Основное положительное качество концепции меритократии состоит в том, что к власти должны допускаться действительно достойные, компетентные и знающие люди. Кроме того, по мнению ее сторонников, меритократия противостоит не только приходу и власти бездарей, занявших свой пост не по личным заслугам, а на основе капитала или знакомства. Но она противостоит также бюрократии, главная цель которой не дело, а продвижение по службе, карьера. Меритократия не приемлет застоя и коррупции, связанных с бюрократизмом власти, ибо она основана на знании, а его остановить нельзя, так же как и «приватизировать». Знание не терпит застоя, ибо оно основано на конкуренции и развитии идей. Развитие знания — это креативная деятельность, несовместимая с формализмом и чинопочитанием, свойственными бюрократии. Знание и интеллект носят открытый характер, бюрократия всегда носит закрытый, корпоративный характер.