— Нет.

— Не «нет», а «да»!

Семендяева решила больше не спорить. Молча вынула изпод подушки диктофон, включила.

— «Любимая, — раздался из диктофона хрипловатый голос Сергея, — ночи, проведенные с тобой, не забыть никогда. Находясь с тобой, я словно раздваиваюсь. Я превращаюсь одновременно в мальчишку, цепляющегося за юбку защитницы матери, и в умудренного жизнью отца, боящегося за судьбу своей дочери... »

Семендяева нажала на «Стоп».

— Это чего? — недоверчиво проговорила Ира. — Он? Семендяева кивнула.

— Да брось!

— Ты же видишь.

— Прям как по писаному. Слушай, по-моему, я это уже где-то... — Ирин взгляд наткнулся на «Роковую страсть». — Точно! — Ира схватила книгу. — Это же отсюда! Точно! И чего ты мне голову морочишь?! — соседка была просто вне себя от счастья.

Разоблаченная Семендяева лишь грустно пожала плечами.

— И зачем ты его записала?

— Не знаю... Я включаю... и мне кажется... Что это он мне говорит... Я сошла с ума? Да?

— Ты думаешь, мой мужик почему не вернулся? — проговорила вдруг Ира мрачно. — Он на монголке женился!

Раздался звонок в дверь.

— Это не Сережа, — сказала Лена уверенно. — У него ключ...

— Сейчас разберемся!

Ира вышла в прихожую. Открыла дверь. На пороге стояла Ползунова.

Игорь Андреевич болеть, разумеется, и не думал. Сказавшись хворым, он отправился навестить Машу в больницу. Поговорить с ее лечащим врачом.

Именно за этим занятием и застала Шведова Юля, спускаясь вниз по лестнице с этажа, на котором находилась Машина палата.

В первый момент хотела было проскочить незамеченной, но потом передумала и подошла.

— Игорь Андреевич! — окликнула она модельера сзади.

— Юля?! Извините, Римма Михайловна, — кивнул Шведов миловидному врачу.

—Я буду у себя, — ответила Римма Михайловна. — Зайдете?

— Конечно. А вы пока напишите, пожалуйста, а то я в тот раз все перепутал, в аптеке так неудобно было...

— Хорошо, хорошо, — улыбнулась Римма Михайловна, — напишу.

Она пошла к себе, цокая высокими и тонкими каблуками.

— Вы уже были у мамы, Юленька, или только пришли? — ласково осведомился модельер.

— Была.

— А я вот только иду. Хотел вначале с врачом поговорить. Узнать, что и как.

— И как?

— Попробуй их пойми. То «давайте выписывать», то «пусть лучше полежит еще, мы не все проверили».

— Они подозревают что-то серьезное?

— Нет. Не волнуйтесь, — сказал Игорь Андреевич не сразу. — Ничего серьезного. Просто очень ответственные люди. Хотят проверить абсолютно все.

— А... — кивнула Юля, не очень-то поверив.

— А как ваши дела, Юлечка? Что с учебой? Скоро уже диплом?

— Игорь Андреевич, я вам звонила, но вас не было...

— Да? А Саша мне ничего не сказал.

— Нет, я с ним не стала разговаривать. Я звонила сказать вам большое спасибо. За Костикову.

— За кого?

— За Костикову. И за меня. То есть. Ну вы тогда сделали так, чтобы ее отпустили.

— Ах это... Это ничего, ерунда. Если бы все проблемы можно было разрешать так же просто. — Игорь Андреевич не кокетничал.

— Хотите, я вам помогу? — сказала Юля очень серьезно.

— Хочу. Очень хочу, — модельер растроганно улыбнулся. — Помнишь, я просил помочь маме? И сейчас повторяю. Помоги маме. Ей очень нужна поддержка. А я ничего. Я справлюсь сам. Мне не привыкать.

— Игорь Андреевич, а что будет, если мама вас разлюбит? — ляпнула вдруг Юля.

Шведов напрягся.

— Мне будет очень плохо, — ответил он, чуть помедлив.

— Что же делать? — проговорила Юля очень тихо.

— Что? — модельер не расслышал. — Ты... Вы что-то сказали?

— Нет-нет. Ничего, — засуетилась Юля. — Я... — Она не знала, что сказать. — Можно, я приду к вам с эскизами? Как раньше? А хотите, по дому помогу. С Сашкой. Вам, наверное, трудно, а меня он слушается...

— Конечно, приходи! О чем разговор! В любое время приходи. Представляю, как Саша обрадуется. Он очень скучает без вас. И знаешь, что странно, я же вижу, скучает, а к вам поехать или даже сюда, к маме, не хочет. — Для Шведова это и в самом деле было загадкой.

— Он просто ленивый!

— Нет, мне кажется, дело не в этом.

— Ничего! Со мной поедет как миленький!

— Юля, я очень прошу, не надо на него давить. Пусть делает так, как считает нужным. Он уже достаточно взрослый для принятия решений... Расскажите лучше, как дела в училище. — Юля знала эту шведовскую привычку неожиданно менять тему.

— Да все нормально. Игорь Андреевич улыбнулся.

— Когда-то и я отвечал на все вопросы «нормально» и не мог понять, почему это так раздражает маму. Теперь, кажется, понимаю.

— Да, правда, нормально. Все в порядке. Если не пытаться их удивить, а делать за одну ночь то, что им нравится, — диплом с отличием обеспечен. В том числе и мне, — решила немного развернуть свое «нормально» Юля.

— А удивить хочется? — подмигнул Юле модельер.

— А я еще удивлю.

— Их?

— Всех.

— Может быть, начнем с меня? — Шведов улыбнулся.

— Может быть. — Юля улыбнулась в ответ.

— Хорошая у тебя соседка, — сказала Лене Ползунова, когда Ирочка наконец оставила их вдвоем.

— Да... — согласилась Лена.

— Болтливая только очень.

— От нее муж ушел, — в оправдание Ирочке пояснила Лена.

— С мужьями это бывает. Да! Кстати, я забыла тебе сообщить сногсшибательную новость. У вас в доме моделей новый директор.

— Как это?.. И кто? — Семендяева даже привстала.

— Подумай. Ты его знаешь. Семендяева пожала плечами.

— Ну! Ну напрягись!

— Сдаюсь...

— Ну ладно, — сжалилась над недогадливой Семендяевой Ползунова. — Новый директор — перед тобой!

— Что?! — Семендяева не смогла скрыть ни удивление, ни испуг.

— Тебя не устраивает кадровая политика Шведова? Ты хочешь предложить другую кандидатуру? — Ленина реакция, естественно, не укрылась от «верного» глаза Ползуновой.

— Нет, меня устраивает... — Семендяева спохватилась. — Меня очень устраивает!!! Просто это так неожиданно...

— Ну, официального знакомства с коллективом еще не было, но ты... Удостоена узнать об этом раньше других.

— Спасибо, — поблагодарила Лена неуверенно.

— А почему ты меня не поздравляешь?

— Ой, я поздравляю! Я очень поздравляю! Я просто врубиться никак не могу...

— Ну пока ты... «врубаешься», я хочу тебя кое о чем попросить.

-Да?

— Надеюсь, своему директору ты не откажешь? Семендяева растерянно кивнула.

— Я слышала, что к тебе опять зачастил твой инженерик... Сережа, если я не путаю?

— Да. Он был пару раз. — Лена посмотрела на «директоршу» с опаской.

— Пару раз? Ну и довольно! Хватит пары раз! — в буквальном смысле слова приказала Семендяевой Ползунова.

— Как это... хватит?

— Хватит — это хватит!

— Но вы же сами... — хотела было возразить Лена.

— Что — я сама?! Семендяева промолчала.

— У него есть семья. Там ему и место. — Во времена иные из Леночки получился бы неплохой секретарь парткома. — На чужом несчастье счастья не построишь, — добавила она с интонацией довольно зловещей.

— Но его же жена бросила! — возмутилась Лена. — Я же там ни при чем!

— Как бросила — так и вернется. Скоро вернется, — пообещала Ползунова. — Очень скоро. И хватит об этом!

— Нет. Не хватит. Я люблю его! — воскликнула Лена.

— А работу свою ты любишь?.. — спросила Ползунова очень тихо. — Или, может быть, в домохозяйки подашься?!

Лена намек поняла. Посмотрела на Ползунову уже не с испугом, а с ненавистью.

— Кстати, девочки в Италию собираются. — Теперь Ползунова заговорила ласково. — Ты поедешь?.. Поезжай. Там работы на один день, а все остальное — удовольствие... Или ты не хочешь удовольствия? Или ты хочешь по чужим постелям новую работу поискать?! Заруби себе на носу, стерва длинноногая! Если еще раз с ним встретишься — считай себя уволенной! Это я тебе как директор дома моделей говорю! Я не позволю разрушать крепкую советскую семью!..