— Добрый вечер, доктор Майлз, я вам не помешала? — произнесла девушка с едва заметным итальянским акцентом.

— Нет-нет… заходите, пожалуйста, — растерялся Шон. — Я только приехал и решил отдохнуть с дороги, поэтому извините за помятый вид.

— Если вы не возражаете, я приготовлю кофе, пока вы будете приводить себя в порядок, — глядя на растрепанные волосы Майлза, вежливо предложила девушка.

Уловив недоумение в его глазах, она пояснила:

— Простите меня за ужасные манеры, я ведь даже не представилась. Меня зовут Марта Мейерс, и я буду вашей соседкой.

— Так это и есть вы, та самая доктор Мейерс, которая удивила весь научный мир своим неординарным взглядом на историю шумеро-аккадской цивилизации? — изумился Шон, пожимая протянутую ему руку. — По правде говоря, я представлял вас несколько иначе, — слегка заикаясь, добавил он.

— Вы разочарованы?

— Нет, что вы, напротив. Ваши работы по ассирийской магии и демонологии насквозь пронизаны всевозможными историями о влиянии потусторонних сил на жизнь человека бронзового века.

Шон покраснел под пытливым взглядом девушки.

— Я просто приятно удивлен. Мне и в голову не приходило, что вы — это вы, — краснея все сильнее, смущенно ответил Майлз.

— Наверное, вы ожидали увидеть канцелярскую крысу в огромных очках, с редкими выцветшими волосами и сморщенным, как старая высохшая груша, лицом, — со смехом подхватила Марта.

— Вы правы, почему-то этот стереотип довлеет над мужским сознанием, когда речь идет о женщине с научной степенью, — виновато развел руками Шон.

Марта рассмеялась звонким смехом, подставляя чашки под электрическую кофеварку.

— Ваш кофе. Осторожно, не обожгитесь. Собственно говоря, я зашла к вам, чтобы установить дипломатические отношения, раз уж нам выпало вместе жить под одной крышей. И я все еще надеюсь, что вы, как настоящий джентльмен из Нового Света, пригласите меня в местный ресторанчик.

От резкой перемены климата и часового пояса голова у Шона просто раскалывалась и, сделав глоток кофе, он потянулся к аптечке за аспирином.

— Я полагаю, что глоток хорошего вина вас куда быстрее приведет в чувство, чем просроченные иракские таблетки. Почему вы еще не собираетесь? Или вы решили заморить голодом беззащитную девушку вдали от супермаркетов и фастфудов, посреди безлюдной пустыни? — хитро улыбнувшись, спросила она.

Шон не успевал следить за тем, как эта миловидная брюнетка буквально за несколько минут завладела инициативой, при этом не принимая в расчет его собственное мнение.

— Я согласен с вами, на одних чипсах долго не протянешь, — ответил Майлз, натягивая на себя в ванной комнате чистые джинсы и рубашку.

Наспех выпив кофе, Марта выпорхнула наружу, и до ушей Майлза уже с улицы донесся ее задорный голос:

— Ну что вы там возитесь? Смокинг в пустыне надевать необязательно. Поторопитесь, а не то до нашего прихода съедят все самое вкусное, и нам придется ужинать разогретыми собачьими консервами, а может и того хуже.

Майлз выключил свет и, сбежав вниз по металлической лестнице, направился вместе с девушкой к высокой палатке, украшенной световыми гирляндами. Аппетитный запах барбекю, исходящий от нее, пробивался сквозь плотный шлейф восточных специй.

/2011.08.21/19:45/

Лагерь археологов

Внутри палатки было на удивление довольно уютно и чисто. Сбитые наспех из досок щиты покрывали пол, а широкие деревянные столы были накрыты чистыми белыми одноразовыми скатертями. Керосиновые лампы на столах горели лишь для создания романтической атмосферы, так как над каждым столиком ярко светила обычная электрическая лампочка, прикрытая самодельным абажуром из красной гофры.

Из акустических колонок, стоящих по углам барной стойки, лилась слащавая, как рахат-лукум, восточная мелодия. Ее слегка приглушал монотонный гул, сплетенный из разговоров на разных языках, среди которых явно доминировал ломаный английский. Большие горшки с молодыми пальмами были расставлены между столами в попытке создать ощущение комфорта и даже некой респектабельности. Барная стенка, несмотря на местные исламские нравы, была забита до отказа разнообразными алкогольными напитками. От цепкого взгляда Марты не скрылось, что за некоторыми столиками ученые мужи, собранные из разных стран мира, о чем-то громко спорили, причем говорили все сразу, что бесспорно указывало на изрядное количество выпитых крепких напитков.

В дальнем углу палатки Брайан Пирсон махнул рукой, приглашая ученых присоединиться к его компании.

Официант в арабском дишдаше повел их по диагонали через весь зал под перекрестным огнем оценивающих взглядов. Собравшиеся на ужин ученые в силу своего воспитания откровенно не пялились на Марту, но молодая и стройная девушка не могла остаться незамеченной для мужчин, находящихся вдали от своих жен. Брайан вежливо представил вновь прибывших ученых Тому Трейтону и профессору Штейману, благодаря стараниям которого они и оказались в этой забытой Богом дыре.

Сидевшие за соседним столиком археологи с любопытством рассматривали еще не успевшего сгореть под палящим солнцем и обрасти щетиной доктора Майлза и Марту со свежим маникюром, как посланников инопланетной цивилизации. Пока официант наливал холодную воду в чистые на удивление бокалы, Штейман, натянуто улыбнувшись, без длительных церемоний первым завязал разговор:

— Я читал вашу последнюю работу, доктор Мейерс, о магических формулах, которые жрецы древней Месопотамии использовали в своих религиозных культах. Должен вам признаться, что хотя там и есть множество весьма любопытных моментов, я не согласен с вашим мнением, что месопотамская культура и религия неотделимы от магии. Безусловно, магические ритуалы имели место в медицине, астрологии и эпосе этой древней цивилизации. Но в этом она далеко не одинока, поскольку все культуры ранней древности: и египетская, и хеттская, и минойская, в том числе — отличались неустанным стремлением человека обуздать пугающую силу природы. Никто не хотел сидеть сложа руки в ожидании очередной засухи или землетрясения. Поэтому не то чтобы не корректно, а, скорее, даже крайне непрофессионально с вашей стороны было создавать ореол исключительности вокруг народов Месопотамии. Именно поэтому меня ваша работа и разочаровала. Только ваши прежние достижения сдержали меня от публичной дискредитации вас как ученого.

Марта опешила от такого «дружеского» приветствия.

— Ну что же, по крайней мере, довольно откровенно. Ведь если мы только и будем хвалить друг друга, со всем соглашаясь, то в результате никогда ни на шаг не приблизимся к истине, и весь научный мир превратится в жалкое сборище самодовольных кретинов.

— Я рад, что вы умеете прислушиваться к мнению своих оппонентов, — ответил профессор и сходу переключился на Майлза:

— А вы, молодой человек, частенько мелькаете в научно-познавательных телепередачах о мистике и, если мне не изменяет память, преподаете в университете иудаизм и связанные с ним оккультные течения?

Майлз поперхнулся водой, и Марта сочувственно похлопала его по спине. Он никак не ожидал услышать подобное от всеми уважаемого профессора Штеймана. Прокашлявшись, молодой ученый вежливо переспросил:

— Что вы имеете в виду под фразой «оккультные течения иудаизма»?

— Перестаньте валять дурака, мистер Майлз. Все вы прекрасно понимаете. Именно то, о чем вы подумали, я и имею в виду. Рационалистическая традиция в творчестве иудейских мыслителей постепенно ушла в абсолютно противоположное направление — мистическое. Это своего рода попытка превратить догматическую традицию общения с Богом в импровизацию накурившегося гашиша или нанюхавшегося кокаина джазмена, что лично меня, как ортодоксального еврея, глубоко возмущает. При таком фривольном толковании законов и установлений, слава Богу, что дело до заповедей пока еще не дошло, вырождение всего мирового еврейского сообщества — это всего лишь вопрос времени.