Листки билета поблекли от времени, выцвели чернила секретарских подписей и штампиков уплаты членских взносов. Но Михаил Кириллович хорошо помнит, где и в какой обстановке он платил эти взносы. Как знамя, как символ своих коммунистических убеждений пронес Михаил комсомольский билет сквозь суровые испытания Великой Отечественной войны.

…Август 1941-го. Комсомольский взнос уплачен в Днепропетровске. Позади горькие дни отступления на восток вместе с войсками. Жестокая бомбежка при переправе через Днепр и ранение… После, когда вылечился, пришел в Днепропетровский обком комсомола и попросился на фронт.

— Молод еще, — ответили ему, — а работы и в тылу хватит.

И Михаил трудился в Ровеньках и под Сталинградом, на Мангышлаке, рыбачил на Каспии. В городе Шевченко он часто приходил к вербе Тараса, вспоминая о родных и близких на далекой Тернопольщине, попавших под ярмо фашистской оккупации, думал о судьбе страны. Вспомнились бессмертные строки великого Кобзаря:

Девиз комсомольца — борьба! И поэтому в комсомольском билете М. К. Ивасюты отмечен красноармейский взнос. Михаил добился-таки своего: местный военкомат призвал его в действующую армию. С нетерпением ждал он часа, когда с оружием в руках выступит на защиту Советской Родины.

Михаила Ивасюту направили в учебно-танковый полк. Оттуда в начале 1944 года он прибыл в нашу 16-ю бригаду на должность командира самоходного орудия (так тогда именовались наводчики). Мы стояли под Москвой, в поселке Пушкино, — личный состав осваивал новую боевую технику.

В те дни напряженной учебы старший сержант Ивасюта несказанно обрадовался известию, что 23 марта наши войска освободили районные центры Тернопольской области — Заложцы, Великий Глубочек, а также свыше двадцати других населенных пунктов. Сводку Совинформбюро Михаил вырезал из газеты и спрятал в карман гимнастерки. Он тотчас же написал письмо матери в родное Загирье. Письмо, однако, вернулось с пометкой на конверте, что село еще не освобождено.

Ивасюта снова написал матери: жди, приду с Советской Армией, прогоним ворогов проклятых, вызволим вас из рабства. Вслед за этим он послал еще пятнадцать писем. Ни одно из них не вернулось, потому что на каждом конверте Михаил писал: «Почта, письма прошу не возвращать: скоро мы освободим Загирье от фашистов!» И вот в один из счастливых дней Ефросинья Семеновна получила все пятнадцать писем с треугольником полевой почты. Отыскался след сыновний!

Но самое неожиданное было впереди.

В июле 1944 года наша бригада прибыла на 1-й Украинский фронт. С этого месяца и до конца войны в комсомольском билете Михаила Ивасюты отмечены фронтовые взносы.

После марша самоходчики заняли исходный для наступления рубеж, отрыли окопы для боевых машин в лесочке. От этого лесочка до родного Михаилу Загирья оставалось всего четырнадцать километров…

— Товарищ старший сержант, — сказал Ивасюте командир 2-го дивизиона майор Паюк, — за отличную службу разрешаю поездку к родным. Три часа в вашем распоряжении — больше дать не могу.

Домой Михаил прикатил на мотоцикле с двумя товарищами. Мать Ефросинья Семеновна заплакала от радости. На встречу с Михаилом и его побратимами собралось много сельчан.

…Утром 14 июля началось наступление на львовском направлении. Шесть дней спустя 2-й дивизион занял оборону у Белого Камня. Гитлеровцы, попавшие юго-западнее города Броды в котел, пытались любой ценой вырваться из него.

Предоставим слово документам. «В районе Белого Камня, — говорится в донесении политотдела 3-й гвардейской танковой армии, — на участке обороны второго дивизиона 16-й самоходно-артиллерийской бригады гитлеровцы бросили более 30 танков и самоходок, крупные силы пехоты, пытаясь сломить нашу оборону и выйти из окружения. Артиллеристы мужественно встретили врага. Они подбили и уничтожили 15 танков и самоходок, 18 пушек и до 500 солдат и офицеров противника». В политдонесении отмечается: все воины дивизиона дрались стойко и бесстрашно. Особенно отличились командир батареи Жаров, командиры экипажей В. Е. Пик, П. И. Бакланов и другие.

Спустя много лет по материалам архивных документов, из бесед с ветеранами мне удалось восстановить детали того жестокого боя у Белого Камня.

… Самоходка младшего лейтенанта Владимира Ряузова, где наводчиком был Ивасюта, занимала позицию на левом фланге. Отражая атаки пехоты, Михаил израсходовал все осколочные снаряды. Метким выстрелом он подбил самоходку, которая выкатывалась из лесу.

Володя Ряузов вышел из машины и, наблюдая, откуда появятся гитлеровцы, давал целеуказания. Противник обрушил на позиции дивизиона огонь минометов. Упал Володя Ряузов. Контужен механик-водитель… Сделав Ряузову перевязку, Ивасюта доложил о случившемся командиру дивизиона.

Майор Паюк любил отчаянного, смелого комсорга Володю Ряузова.

— Механик может вести машину? — спросил Паюк.

— С трудом, — ответил Ивасюта.

— Тогда забери раненых и отвези в Зозули в медсанбат. В лесу заправиться горючим, пополнить боеприпасы — и снова на позицию.

Возвращаться назад было веселей. На помощь самоходчикам, стоявшим насмерть, подоспели танкисты. А с неба ударили по гитлеровцам ИЛы. Враг был разгромлен.

После боя замполит дивизиона капитан Михайлов сказал:

— Ряузов не скоро вернется из госпиталя. Вас, товарищ Ивасюта, как члена бюро назначаю комсоргом дивизиона.

— Доверие оправдаю! — ответил Михаил. В то время Ивасюта был уже коммунистом.

Из армии Михаил Кириллович уволился в конце 1945 года. Собирался возвратиться в школу. Но учительствовать не пришлось. Тернопольский обком Компартии Украины послал его на партийную работу.

Ивасюта работал и упорно учился, тема его кандидатской диссертации — история коллективизации сельского хозяйства на Тернопольщине. Советская власть, колхозный строй вывели местное крестьянство из вековой отсталости и нищеты на дорогу счастливой жизни. Это свидетельствует Ивасюта как сын бедняка и как ученый. Степень доктора исторических наук Михаилу Кирилловичу присвоена в 1963 году за исследование по истории создания и развития колхозного строя в западных областях Украины.

Из-под пера М. К. Ивасюты вышло около ста печатных трудов. У него много наград, но особенно он дорожит одной — Почетной Грамотой Президиума Верховного Совета УССР, которой отмечена его многолетняя и плодотворная работа в подготовке и издании «Истории городов и сел Украины».

…Как-то зазвонил телефон.

— С Днем Победы!.. Заходи, есть сюрприз, — это голос Михаила Кирилловича.

Прихожу. Хозяин дома представляет гостя.

— Узнаешь полковника?..

Ну как было не узнать Владимира Евгеньевича Пика! Того самого лейтенанта, который геройски дрался под Белым Камнем! Полковник Пик приехал проведать мать, которая живет в Стрыю, а по пути не мог не заглянуть к своему фронтовому другу Михаилу Ивасюте. Был здесь и проживающий во Львове Пантелеймон Игнатьевич Бакланов — бывший командир самоходки нашего дивизиона. На лацкане его пиджака сиял орден Отечественной войны I степени.

Трудно передать словами радость встречи ветеранов!

«А помните, как под Белым Камнем?.. А помните, под Львовом?..» — спрашивали они друг друга.

Оказалось, в бою под Берлином нас с Баклановым накрыло взрывом одного и того же снаряда, только я отделался легко, а он получил тяжелое ранение.

Все вспомнили однополчане. Такое не забывается.

20 июля сорок четвертого трудный бой выпал на долю танкистов подполковника Юдина. В огневой дуэли загорелось несколько бронированных машин противника. Но вот вздрогнул и задымил наш головной танк ИС-2. Убиты знаменосцы, тяжело ранен командир полка Юдин.

Стрелок-радист Александр Ковалев перевязывает командира. «Знамя…» — шепчет он еле слышно.

Ковалев выбрался из танка и прижался к сухой земле. Механик-водитель пытался отвести машину в безопасное место. Да, пожалуй, сейчас можно перебежать вон к той воронке. Еще бросок. Заметили… Началась бешеная стрельба. А медлить нельзя. Только бы не обошли, не окружили, не отрезали… Ползти, перебегать, отстреливаясь от наседавших со всех сторон фашистов, снова ползти, ощущая под гимнастеркой шелк знамени полка, знамени, что дороже жизни, — сколько это заняло времени! Минуты! Часы! Вечность!