— Это хорошо. Пусть веселятся.

Около полуночи взвод Кичигина с автоматчиками на броне на малой скорости двинулся к селу прямо по большаку. Он имел задачу отвлечь внимание противника, вызвать на себя огонь, заставив тем самым фашистов «раскрыться». Когда же гитлеровцы ввяжутся в бой, другие два взвода вместе с автоматчиками ворвутся в село по проселку справа и будут пробираться к церкви.

Появление русских танков на околице села, находившегося километрах в тридцати от фронта, сначала вызвало панику. Но, убедившись, что танков всего три, фашисты открыли по ним сильный огонь. Чувствовалось, что чья-то твердая и опытная рука быстро навела порядок среди захмелевших солдат. Не исключено, что слух о «поголовном веселье» оказался преувеличенным.

Со стороны противника вводились в бой все новые и новые огневые средства. Ударили пушки, выдвинутые на прямую наводку, — один из наших танков загорелся.

— Вперед! — скомандовал Доронин находившимся вместе с ним взводам и на предельной скорости повел машину в село в направлении церкви.

Казалось, успех обеспечен, но это только казалось. Возле церкви, укрываясь за ее массивными каменными стенами, стояли четыре фашистских танка, не замеченные в темноте разведчиками. Они-то и открыли огонь по атакующим.

Пришлось вносить коррективы в план боя. Второму взводу Доронин приказал продвигаться прямо, а третьему, маскируясь среди домов, обойти церковь слева. В итоге схватки с гитлеровскими танками один из них был сожжен, а три захвачены в исправном состоянии. Теперь путь к железной дороге открыт — гарнизон села уничтожен.

Доронин осматривал трофейные танки, размышляя, как с ними поступить. Из села надо уходить немедленно. В любое время сюда могли подойти крупные силы противника.

— Сможем увести эти штуки? — спросил старший лейтенант зампотеха роты.

— Отчего же? Один поведу я, на другой сядет командир сгоревшего танка, на третий — его механик.

— Дело! Трофейные танки поставим в голову колонны. Светает. Гитлеровцы на станции увидят свои машины и, быть может, примут нас за своих. Верно?

Из села вышли, когда совсем рассвело. Колонна двигалась по сильно разбитому большаку. Впереди, покачивая тупоносыми пушками, двигались трофейные танки. Показались пристанционные постройки, окруженные окопами, опутанные проволокой. Под парами пыхтели паровозы.

«Один дзот, другой, — мысленно считал Доронин, разглядывая укрепления вблизи железнодорожного переезда. — Оба пулеметные. Не страшно. А где пушки? Пока не видно».

Гитлеровцы молчали, хотя, по предположению командира роты, они уже могли заметить, что следом за немецкими танками идут тридцатьчетверки. Убедившись, что со стороны эшелонов, стоящих на путях, не видно ни вражеских танков, ни орудий, Доронин открыл люк и просигналил флажками: «Делай, как я».

— Механик! — скомандовал он по переговорному устройству, — обгоняй немецкие танки. Атакуем!

Командирская машина, резко увеличив скорость, обогнула трофейные танки и напрямик помчалась к станции. Поймав в прицел левый дзот, Доронин выстрелил. Следом за ним открыли огонь и другие танки. На станции заметались. С водокачки застучал пулемет, огрызнулся уцелевший около переезда дзот.

Командир роты скомандовал:

— Первому взводу обойти эшелоны слева, второму — справа. Эшелоны не выпускать.

Третий взвод атаковал станцию с фронта совместно с автоматчиками, поддерживая их пулеметным огнем.

Труднее пришлось двум другим взводам. Укрывшиеся в старинном здании вокзала и бывших казармах железнодорожных рабочих гитлеровцы вели по нашим машинам огонь из пушек, спрятанных за толстые, старинной кладки стены.

Танкистам помогли автоматчики. Взяв в плен охрану эшелонов, они по одному пробрались в тыл оборонявшимся и забросали их гранатами.

Минут через тридцать все было кончено. Расстреляв из пушек станционные стрелки и взорвав с помощью автоматчиков мост в полукилометре от вокзала, рота выполнила поставленную задачу: перерезала железную дорогу Проскуров — Тернополь и, ведя бой с подошедшими резервами гитлеровцев, удерживала станцию до подхода подразделений своего полка.

24 мая 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за героизм и мужество, умелое руководство действиями танкистов и мотострелков-десантников, проявленные в этом бою, старшему лейтенанту В. А. Доронину было присвоено звание Героя Советского Союза.

Жаркие бои разгорелись близ Збаража между хутором Ангеловка и селом Романовна с укрепившимся здесь противником.

В ночь на 21 марта командир разведроты 20-й гвардейской механизированной бригады гвардии младший лейтенант С. Я. Устименко поставил задачу группе своих бойцов.

— Разведать силы противника и попытаться уничтожить огневые точки, — указал он на карте район обороны противника, — Добровольцы есть?

— Я! — первым откликнулся гвардии рядовой Пигорев, на груди которого поблескивал орден Красной Звезды.

С ним вызвались пойти еще четыре добровольца.

…Фронтовая ночь на переднем крае. Периодически взлетают ракеты, рассеивая вокруг желто-синий свет. Где-то зачастит пулемет и захлебнется. Явно нервничают на той стороне. Время от времени оживают и наши позиции: тяжело ухают минометы, заливаются пулеметы — начинается огневая дуэль.

Ночью разведчики отправились в тыл противника. Двигались скрытно, бесшумно. В небольшой роще бойцы обнаружили замаскированное орудие, уточнили, где расположены танки противника.

Светало. Воздух прорезала дробь вражеского пулемета. Разведчики прижались к земле. Ливень пуль из дзота не давал поднять головы, времени, отведенного на выполнение боевого задания, оставалось все меньше.

Надо было скорее вернуться к своим, чтобы доставить разведданные. Тогда Николай Пигорев, вооружившись гранатами, ползком стал подбираться к огневой точке. Вражеская пуля не миновала солдата, но, и раненный, он стремился добраться до дзота, подавить пулемет.

Николай бросил одну за другой гранаты, но дзот продолжал извергать смертоносный свинец. Тогда Пигорев подполз к дзоту, ухватился за раскаленный ствол и навалился на него всем телом.

Пулемет заглох навсегда. Разведчики, забрав тяжелораненого Николая, не задерживаясь, возвратились к своим. Рота за ротой двинулись в атаку наши подразделения и отбросили противника…

В поединке с дзотом Николай получил четыре тяжелых ранения. Его доставили в полевой госпиталь, находившийся в Збараже. Но раны оказались неизлечимыми.

В письме к матери героя — Варваре Васильевне Пигоревой в Курск Председатель Президиума Верховного Совета СССР М. И. Калинин писал: «За геройский подвиг, совершенный Вашим сыном Николаем Григорьевичем Пигоревым в борьбе с немецкими захватчиками, Президиум Верховного Совета СССР Указом от 26 апреля 1944 года присвоил ему высшую степень отличия — звание Героя Советского Союза.

Посылаю Вам Грамоту Президиума Верховного Совета СССР о присвоении Вашему сыну звания Героя Советского Союза для хранения как память о сыне-герое, подвиг которого никогда не забудется нашим народом».

Тернопольчане свято чтут память о славном сыне русского народа, отдавшем свою жизнь за освобождение украинской земли.

Ангеловка, где Николай Пигорев совершил свой подвиг, ныне — большое благоустроенное село, центр совхоза. По ходатайству жителей Ангеловка переименована в Пигорево.

Пионерская дружина Романовской средней школы, один из лучших пионерских отрядов Збаражской средней школы носят имя Николая Пигорева. Школьники ведут переписку с родными героя-разведчика, с пионерами Курска, где в одной из школ он учился.

Есть в Збараже утопающее в зелени воинское кладбище. Вековые и совсем молодые деревья склонились над братскими могилами. Вечным сном спят здесь солдаты Отчизны, павшие за освобождение родной земли. На одном из обелисков бронзой сверкают слова: «Герой Радянського Союзу Микола Григорович Пігорєв. 1925–1944».