Таким образом, французские преподаватели, приехавшие в Санкт-Петербург по личному указанию Наполеона, в декабре 1814 года полностью отказались от иностранной службы и дали, при сохранении французского подданства, присягу Государю Императору Александру Павловичу. Бетанкур был очень рад, что они вернулись в стены родного института, так как квалифицированных преподавателей катастрофически не хватало.

В 1814 году Бетанкур очень много времени уделял выпуску новых ассигнаций. Перед самой войной с Россией Наполеон наводнил её фальшивыми денежными знаками. Поэтому ещё в конце 1813 года министр финансов граф Дмитрий Александрович Гурьев представил Александру I доклад о необходимости денежной реформы, срочном снижении инфляционных процессов (ассигнационный рубль стоил двадцать копеек) и строительстве новой, современной ассигнационной фабрики. Требовалось заменить ассигнации образца 1802 года новыми купюрами, защищенными от подделок. Кроме того, Александр I одним ударом собирался решить и застарелую проблему голландского займа в 215 миллионов рублей, сделанного ещё его бабкой Екатериной II в конце своего правления. Да и Павел Петрович, отец Александра I, не гнушался часто включать печатный станок, что в конечном счёте привело к огромному внутреннему долгу перед казначейством.

Перед Бетанкуром была поставлена задача «по изысканию всех способов, наиболее подходящих для того, чтобы, насколько это возможно, защитить бумажные деньги от попыток подделки», а для этого требовалось создать в Санкт-Петербурге Экспедицию заготовления государственных бумаг и начать выпуск новых, более защищенных купюр. Первым делом Августин Августович ознакомился с технологическими особенностями изготовления бумажных денег в России. Он обследовал все соответствующие фабричные заведения в Красном Селе, Ропше, Царском Селе, а также на территории Петропавловской крепости в Петербурге. В Красном и Царском Селе производилась бумага для изготовления ассигнаций, а в Петропавловской крепости размещались печатные станки, проводилась нумерация и штемпелевание денежных купюр.

Печатать бумажные деньги в России начали с 1769 года. В том же году в Санкт-Петербурге открылся и первый Ассигнационный банк, обменивавший бумажные купюры на золотые и серебряные монеты. Материал, употребляемый для бумажных денег, всегда отличался белизной, прочностью, тонкостью и мягкостью. Для изготовления специальной ассигнационной бумаги применялись прессы, привезённые из Голландии. До вмешательства в этот процесс Бетанкура в России использовался так называемый «черпальный» способ, то есть изготовление бумаги было ручным, а не машинным. После тщательного исследования производства бумаги для печатания денег Бетанкур отметил в своём докладе на имя министра финансов графа Гурьева: «Надо заново строить Учреждение, чтобы на одном и том же месте вырабатывалась ценная бумага и печатались бы ассигнации».

До Бетанкура деньги в России всегда печатали иностранные мастера, приглашенные из-за границы. Фабрика ассигнаций, или, как её ещё называли, Бумажная мельница, работала в секретном режиме: правительство боялось, что не только деньги, но и саму бумагу могут разворовывать. Все работы проводились при «закрытых» дверях и под строгим наблюдением чиновников. Предложение Бетанкура — сосредоточить в одном центре производство бумаги и печатание ассигнаций — было с пониманием встречено министром финансов.

В 1815 году на левом берегу Фонтанки казна выкупила у бывших владельцев — купца Чеблокова и мещан Сакова, Егашевского и Родионова — участок земли общей площадью двадцать два гектара и поручила Бетанкуру вместе с инженером Вильгельмом фон Треттером разработать проект и построить фабрику для производства бумажных денег.

Вильгельм фон Треттер, или, как ласково называли его в России, Василий Карлович, был выходцем из Германии и в Санкт-Петербурге оказался в 1814 году. Он приехал из Бадена, когда окончательно убедился, что в безденежной Европе, разорённой войной с Наполеоном, мосты и городские строения начнут строить не скоро. В 1815 году фон Треттер вместе с Бетанкуром приступил к созданию «нового заведения для делания ассигнаций». Работа настолько захватила его, что, размышляя над усовершенствованием печатного оборудования, он в 1816 году напечатал в России первую литографию.

В дальнейшем Бетанкур привлечёт его в Комитет для строений и гидравлических работ, который сам возглавит в 1816 году.

Вильгельм фон Треттер построит в Петербурге Исаакиевский мост (1819—1821), здание Кондукторской школы (1820). Он будет одним из авторов Большого, Малого Конюшенного и Театрального мостов. Спроектирует и построит, с выпускником Института Корпуса инженеров путей сообщения Василием Александровичем Христиановичем, Пантелеймоновский, Египетский, Почтамтский, Банковский и Львиный висячие мосты. Сегодня каждый из них — символ города на Неве.

На создание фабрики по изготовлению ассигнаций казна отпустила шестьсот тысяч рублей. В эту сумму вошли деньги и на проработку технологической части проекта, включая эксперименты по выбору волокнистого материала для изготовления бумаги и составление перечня оборудования, необходимого для осуществления всего производственного процесса.

4 марта 1816 года Александр I утвердил представленный план и смету. В своём письме Бетанкуру царь отметил: «План и смету, составленные вами для устройства фабрики делания ассигнационных листов и прочих гербовых бумаг, я рассмотрел в подробности и, утверждая их во всей силе, повелеваю из особой моей к вам доверенности и уважения к отличным познаниям, провести оное устройство к окончанию и в полное действие под непосредственным вашим наблюдением и надзором».

Первым и самым важным решением, принятым Бетанкуром и определившим будущее изготовление денежных билетов в России, было объединение бумажного и типографского производств. Раньше эти два производства были разделены территориально и административно. По проекту Бетанкура был сооружён комплекс зданий нового типа, где разместились бумажная фабрика, типография, различные производственные и ремонтные мастерские. Здесь же находились казармы для рабочих, помещения для магазина и караула, а также администрация и квартиры для чиновников и служащих.

При проектировании нового заведения Бетанкур, имевший к тому времени солидный опыт возведения гидротехнических сооружений в России и Испании, сумел не только использовать опыт аналогичных предприятий, но и разработать ряд процессов и механизмов, опередивших технический уровень своего времени. Так, для размола пеньки в однородную волокнистую массу он использовал «цилиндры» (рольные ящики). Они, по словам Бетанкура, были «сконструированы с точностью, неизвестной до сего времени: работа их более быстра и более совершенна, а между тем изнашиваются они гораздо меньше».

Бетанкур заказал по своим чертежам на заводе Берда в Санкт-Петербурге новые паровые машины, впервые в России использованные в бумагоделательном производстве: от паровой машины с помощью шкива и ременной передачи приводились во вращение не только роллы для измельчения бумажной массы, но и гидравлические прессы для обезвоживания бумаги. «Подобного устройства, — хвастался Бетанкур, — не существовало ещё нигде». Вот что он писал по этому поводу: «То, что на всех других фабриках требует большого количества лебёдок, рычагов, верёвок и занимает много места, здесь делается в одном небольшом помещении посредством гидравлических прессов, управление каждым требует только двух или трёх человек, работа у прессов производится быстро и без утомления».

Одним из достижений Бетанкура явилась разработка ещё неизвестного в мировой практике способа формирования водяных знаков (филиграней). Благодаря Бетанкуру водяной знак стали получать путем штемпелевания его на сетке («на черпальные формы нашивали сетки, прессованные со штемпелей с медальонным характером гравюры»). Преимущество способа заключалось не только в сокращении времени и затрат труда на вышивание, но и в обеспечении идентичности водяных знаков, что сыграло большую роль в защите ассигнаций от подделки. В будущем этот способ получил дальнейшее развитие и высокое признание за рубежом.