Специальным указом Директория передала в распоряжение Наполеона инженеров, деятелей науки и культуры, среди них было много знакомых и близких друзей Бетанкура. Под командованием молодого генерала Бонапарта оказалось 167 специалистов: инженеры по мостам и дорогам, судостроители, механики, географы, геометры, архитекторы, астрономы, минерологи, ботаники, физики и химики, а также художники, печатники, врачи и композиторы. Кроме того, к комиссии по Египту прикрепили ещё несколько студентов Политехнической и Горной школ.

Весь Париж принялся изучать историю Древнего Египта. Тема быстро стала модной в светских салонах. За несколько месяцев до отправки французских солдат в Александрию на берегах Сены о Стране фараонов не говорил только ленивый. Член Национальной академии, главнокомандующий войсками Наполеон Бонапарт, ещё не вступив в войну ни с англичанами, ни с мамелюками, стал самой популярной фигурой во Франции.

Бетанкур познакомился с ним в начале 1798 года в Парижской обсерватории. Наполеона заинтересовало изобретение Бетанкура—Бреге — оптический телеграф. Внимание к новинке проявили и испанский посол во Франции маркиз дел-Кампо и крупный испанский банкир граф Кабаррус.

Маркиз дел-Кампо и граф Кабаррус отправили в Мадрид восторженные донесения об оптическом телеграфе Бетанкура— Бреге, описав в подробностях его простоту и быстродействие, а также возможность применения в гражданских и военных целях. Мануэль Годой, получив сообщение посла из Парижа, очень благосклонно отнесся к нему. Однако в мае 1798 года под давлением оппозиции первому министру пришлось уйти в отставку.

На этом посту Годоя сменил его протеже адмирал Мариано Луис де Уркихо, который, к сожалению, продержался недолго: сторонник либеральных взглядов, один из переводчиков Вольтера на испанский язык, он искренне считал, что в конце XVIII века католические идеи уже смешны. За что и попал в тайный розыск Священного трибунала. Только благодаря высокому покровительству графа Аранда, государственного секретаря Карла IV, ему удалось избежать застенков инквизиции. Но на него всё равно наложили епитимью, и он должен был тайно исполнять её.

Цепкий и острый ум нового премьер-министра моментально оценил возможности нового телеграфа для военных целей, и, приступив к своим обязанностям летом 1798 года, Уркихо тут же вызвал из Парижа в Мадрид Бетанкура. Не последнюю роль в этом сыграло и то, что Мариано Луис де Уркихо, как и Бетанкур, был ставленником Флоридабланки и Аранда. А с 1795 по 1796 год, в должности секретаря посольства Испании, Уркихо служил в Лондоне, где на берегах Темзы встречался с Бетанкуром; они вели вольнодумные разговоры и пили портер… По приказу первого министра королевского двора Испании Августин де Бетанкур покинул гостеприимные набережные Сены и отправился на берега Мансанареса. Предстояло построить оптический телеграф, который бы соединил испанскую столицу с портовым городом Кадисом. И хотя экономика страны после Годоя находилась в глубоком кризисе, Уркихо нашёл для проекта полтора миллиона реалов. Строительство решено было начать в январе 1799 года, а закончить через двадцать месяцев.

Перед началом работ Бетанкур навестил своего старого знакомого — художника Франсиско Гойю. После возвращения из Парижа, перед самым Рождеством, он заказал у портного для жены два новых шёлковых платья, украшенные модным рисунком: одно — букетами цветов, другое — арабесками. В тон к ним он хотел купить два веера, но не нашёл ни одного подходящего и решил попросить Франсиско расписать веер с ручкой из слоновой кости, чтобы подарить жене, — она ещё только училась обращаться с этим непременным атрибутом повседневной испанской жизни.

Бетанкур застал художника за работой над портретом генерала Хосе Рамона де Уррутия и де Лас Касас, несколько лет прослужившего в русской армии во времена правления Екатерины Великой. Генерал принимал участие в турецкой войне и хорошо знал русского полководца Суворова — о нём через несколько месяцев заговорит вся Европа: по настоянию англичан и австрийцев он будет отозван из ссылки и поставлен во главе армии союзников Второй антифранцузской коалиции. О подвигах Суворова напишут все испанские газеты. Бетанкуру же хотелось познакомиться с генералом Уррутией: тот, как оказалось, очень хорошо знал его отца — подполковника от инфантерии Августина де Бетанкура-и-Кастро, так как в 70-х годах несколько лет провёл на Канарских островах, занимаясь фортификационными укреплениями прибрежных крепостей.

Наблюдая за работой художника, Бетанкур заметил, что Уррутия позировал только с императорским Военным орденом Святого Георгия 4-й степени, полученным при русском дворе, хотя у него за долгие годы службы накопилось и много других наград. Генерал объяснил, что русская награда для него самая дорогая и он носит её постоянно.

История генерала Уррутия очень примечательна. 25 апреля 1787 году король Карл III издал указ, согласно которому группа испанских офицеров (среди них Хосе де Уррутия) должна была отправиться в поездку по европейским странам для изучения инженерных войск и фортификационных сооружений. Предстояло посетить Францию, Голландию, Швецию, Пруссию, Австрию и Россию.

Хосе Рамон де Уррутия и де Лас Касас (1739—1803) родился в местечке Касас-де-Мелья в окрестностях города Бильбао. Следуя семейной традиции (его отец был полковником Королевской Валлонской гвардии), в 1755 году Хосе поступил на военную службу. После окончания Барселонской военной академии лейтенанта Уррутию отправили в Мексику, где он приобрел глубокие знания и навыки топографа. Созданные им в те годы карты северо-западных районов вице-королевства Новой Испании помогли освоению тихоокеанского побережья Калифорнии. Оригиналы карт сохранились до наших дней и находятся сегодня в библиотеке Британского музея.

После службы на Канарских островах Уррутия преподавал математику в Королевской военной академии в Авиле. В1779 году, во время англо-испанской войны, принимал участие в блокаде Гибралтара, а в 1782 году командовал гренадёрским полком во время экспедиции на Менорку. (По Парижскому мирному договору 1763 года, положившему конец Семилетней войне, остров принадлежал английской короне.)

Звёздным часом в судьбе генерала стало пребывание в России. В августе 1787 года началась Русско-турецкая война, и Уррутия, будучи в Петербурге, обратился к российским властям с просьбой направить его добровольцем в действующую армию. Летом 1788 года «бригадир испанской службы Уррутия, волонтёр при армии», прибыл в расположение русских войск, осаждавших турецкую крепость Очаков, где и познакомился с генерал-аншефом Суворовым. У русских был шанс взять крепость с минимальными потерями, но командующий войсками генерал-фельдмаршал князь Григорий Александрович Потёмкин-Таврический сделал всё возможное, чтобы ни один лист из лаврового венка победителя не достался Суворову. Поэтому вместо быстрого и продуманного штурма была выбрана тактика затяжной осады, в конечном итоге себя не оправдавшая, хотя победа и досталась русским.

Очаковская крепость была реконструирована французскими военными инженерами по последнему слову науки и техники и безусловно входила в десятку лучших европейских фортификационных сооружений того времени. Поэтому для её штурма русские войска провели серьёзные осадные работы, и опыт испанского инженера оказался весьма полезен. Русская армия, численностью более восьмидесяти тысяч человек, ожидала добровольной сдачи запертого в крепости двадцатитысячного гарнизона, но турки упорно сопротивлялись.

6 декабря 1788 года, в метель и двадцатитрехградусный мороз, русские шестью колоннами атаковали крепость. В авангарде штурмующих был и испанский военный инженер Хосе де Уррутия. Трофеи составили 310 орудий и 180 знамен. В плен взято около четырех тысяч турок. Потери русских убитыми и ранеными, по одним данным, составили 147 офицеров и 2720 нижних чинов, по другим — более 4800 человек.