Дэ" Найяла жестом показал ему, что он может сесть на место, потом он пододвинул стул и сел напротив юноши. Пожилой дракон внимательно смотрел на обозленного юного эльфа, ему всего-то девятнадцать лет, а он уже всех ненавидет, и всем желает отомстить. В глубине души Дэ" Найяла жалел его.

— Доброе утро, Яромир.

— Приветствую вас, господин, — суховато ответил Яромир, сознавая, что поздороваться первым должен был он, и, радуясь тому, что уже преодолел это "раболепие" перед самим главой Долины Времен Года. Одно дело погрубить Андрею Бероеву — совсем другое Дэ" Найяле. В свою очередь Астэлиас сделал вид, что не заметил этого, списав все на замешательство юноши, чем еще более усугубил свое положение в глазах Яромира: если магистр ордена магов Долины молчит на такое возмутительное поведение, значит, признает его. Даже отсюда начинались их различное понимание одного и того же факта.

— Как ты себя чувствуешь, Яромир?

— Прекрасно!

— Значит, рана тебя более не беспокоит?

— Нет! — бросил Яромир, даже не пытаясь скрывать своего презрения к главе Долины.

— Ты ведь знаешь: зачем я пришел.

— Догадываюсь.

— Как его имя, Яромир? Кто рассказал тебе о тайных коридорах школы?

— Учитель!

— Учитель? — несколько удивленно переспросил Дэ" Найяла.

— Но не Артур Бёрн, конечно же!

— Это понятно. Значит то, как проникнуть в тайные коридоры школы тебе сказал твой настоящий учитель, — спокойно рассуждал Дэ" Найяла, Яромир отвечал так же резко и недовольно.

— Да!

— Как его имя?

На этот вопрос юноша рассмеялся.

— Так я сказал вам об этом! Как же, ждите! — Яромир резко сменил развязный тон на серьезный и даже суровый. — Если захотите прочесть это в моем подсознании, то, предупреждаю сразу, вы зря потратите время — теперь я умею скрывать свои мысли не хуже вас!

— Что ж, если твой учитель научил тебя этому, значит, он дракон, и весьма опытный: научить моделям сознательного направления мысли не дракона не так-то просто.

Яромир несколько смутился, подтвердив тем самым слова Дэ" Найялы.

— Твой учитель дракон, — продолжал Астэлиас, — который не просто учился в этой школе, но и работал здесь, иначе бы он не знал ключи к потайным дверям. Что ж, я распоряжусь, чтобы их сменили. Да… со времен основания они существовали, но если обстоятельства требуют…. Не волнуйся, Яромир, мы проверим всех учителей, как в школе, так и за ее пределами.

Юноша надменно улыбнулся

— Желаю удачи!

— Хм, если ты желаешь мне удачи таким образом, то я могу сделать вывод, что твоего учителя нет сейчас в пределах школы…. Значит, тварь Балскове он выпускал через кого-то другого.

— Так верите своему дражайшему Андрею Бероеву? А, может, я специально заблудился и специально сделал вид, что не знаю его головоломки, что не видел никогда до этого Мурлычика?

Яромир смотрел на главу Долины вызывающе, терпение Дэ" Найялы также убывало, хотя и с меньшей скоростью, чем возрастала развязность юноши. Яромир чувствовал себя все более уверенно, независимым от слова любого. И, тем не менее, холодный пронизывающий взгляд Дэ" Найялы заставил его отвести глаза.

— Да, — прервал молчание мрачный голос главы Долины. — Действительно, арбалет в руках невидящего!.. Мне жаль тебя, Яромир!

Еще один жалеющий! Лицо юноши недовольно скривилось, зато теперь он смог поднять глаза на Дэ" Найялу и ответить голосом, дышащим яростью, готовой вот-вот вылиться наружу.

— Мне не нужна ваша жалость, запомните, не нужна!

— Я это уже понял, Яромир, и именно поэтому мне жаль тебя. Я не должен был давать тебе разрешение на обучение в Долине, а, дав, не исполнил обещания. Мы ничему не научили тебя!

— Вот именно! Ничему!

Астэлиас слабо усмехнулся. Каждый стоит на своем, это очевидно.

— Знаешь, я уверен, что ты видишь барьеры, не дающие тебе выйти на срединную черту миропонимания, но не хочешь сделать и шага по направлению к ним. Только вот что это: неумение идти или сознательное отрицание этого умения?

Глава Долины медленно поднялся, уже собираясь закрыть дверь, он тихо добавил:

— За гранями нет твердой почвы, Яромир, только ее иллюзия. Тебе будет казаться, что ты владеешь обоими началами, но на самом деле, ты подчинишь себя одному из них. Я жалею только об одном, что я побоялся начать с тобой серьезную работу, я виноват перед тобой.

Не сделав и двух шагов, Астэлиас услышал, как в дверь что-то с силой ударило.

— Ненавижу всех!

"В тебе очень много зла, Яромир, если ты не можешь побороть его сейчас, то что будет потом?!" — слова, сказанные пять лет назад вспыхнули в памяти так, как будто их произнесли только что. Он схватил первое, что попалось под руку стул — и метнул его в дверь. К счастью, она закрывалась с входной стороны, иначе бы этот стул врезался в стену коридора. Астэлиас тяжело вздохнул. Поздно, слишком поздно, теперь вернуть его на правильный путь может только что-то невероятное по своей силе и прочности.

***

На следующий день был назначен открытый суд над учеником, посмевшим пренебречь уставами школы: он проник в запретные коридоры, читал запрещенные книги, и, скорее всего, именно он выпускал коварного зверя Балскове. Вся школа была буквально взбудоражена этим.

Преступника после вечерней выходки со стулом заперли, у дверей выставили охрану. Активизировался и сам Яромир, всю ночь он разрабатывал план бегства, но любой из них он мог привести в действие, только выйдя в коридор, ведь использовать магию в комнате он не мог: об этом позаботился сам Астэлиас Дэ" Найяла. Наконец, он выбрал план.

Часов в пять утра, Яромир постучал в дверь.

— Чего тебе? — тут же спросил охранник (не спят!). Яромир узнал его по голосу — это был Арман, ученик Дэ" Найялы, они вместе начинали учиться, теперь их разделяло четыре класса.

— Выйти нужно.

Молчание, Яромир постучал снова.

— Эй, даже у преступника есть права, мне нужно выйти, слышишь!

— Только смотри, без шуток! — пригрозил Арман, открывая дверь.

Яромир окинул бывшего одноклассника холодным взглядом с головы до ног, а потом в стороне заметил его помощника — Федора Кулаева, внучатого племянника Андрея Бероева. Едва подумав об этом родстве, Яромир почувствовал, как его потряхивает.

— Ну, и долго ты пялиться будешь? — недовольно спросил Арман.

— Недолго! По бокам идти будете или как?

— Не умничай! Вперед иди!

— Значит, сзади, — заключил Яромир. — Боитесь, что я дорогу забыл?

— Хочешь обратно?

— Нет.

Яромир молча прошел два коридора, у дверей туалетных комнат он остановился.

— Дальше тоже со мной пойдете?

Арман хмыкнул, и, открыв дверь, жестом повелел ему идти, он и Федор вошли следом.

— Что и в кабинку пойдете?

— В кабинку один пойдешь.

— О! Спасибо!

Яромир пробыл там ровно то время, какое должен был, совершенно спокойный он подошел к раковинам, открыл воду, а потом… Плеск воды смешал его слова с падающими струями. Арман насторожился, но слишком поздно. Яромир действовал стремительно — развернулся и запустил в обоих по огненной стреле, одновременно, что само по себе сыграло на восприятии. Одна стрела пронзила грудь Армана, другая — не обошла стороной сердце Фёдора. "Совершив, не раскаивайся, — вспомнились ему слова учителя, и весьма кстати: он впервые совершил убийство. Быстрыми шагами он направился к выходу, переступил через тело Федора, холодно взглянув в его застывшие испуганные глаза.

Скоро о содеянном станет известно, медлить было нельзя.

Яромир стремительно бросился к выходу, но, миновав всего два лестничных пролета, остановился: это центральная лестница, здесь его видели насквозь, нужно было сворачивать и поскорее. Сердце эльфа готово было выпрыгнуть, чему бы его не учил учитель, все равно было страшно, его вот-вот могли найти и ничего хорошего из этого, не могло выйти, в лучшем случае, его подвергнут пыткам, в худшем — упрячут в тюрьму на немыслимо низких этажах под Долиной, говорили, что дольше месяца там никто не протягивал, и проверять это ему не хотелось.