Дальфин и Пердигон [269] Пердигон! Порой бесславно… [270] I. – Пердигон! Порой бесславно Жизнь ведет свою барон, Он и груб и неумен, А иной виллан бесправный 5Щедр, учтив, и добр, и смел, И в науках преуспел. Что донне можете сказать: Кого из этих двух избрать, Когда к любви ее влечет? 10II. – Мой сеньор! Уже издавна Был обычай заведен (И вполне разумен он!): Если донна благонравна, С ровней связывать удел 15Тот обычай повелел. Как мужику любовь отдать? Ведь это значит потерять И уваженье и почет. III. – Пердигон! Зачем злонравный 20Благородным наречен! Нет! Лишь в сердце заключен Благородства признак главный, И наследственный удел Не заменив славных дел. 2оИной барон – зверям под стать. Ужель медведя миловать? Тут имя знатное не в счет! IV. – Мой сеньор! Мне так забавна Ваша речь. Я поражен: 30Ведь виллан же не рожден, Чтобы донн ласкать, как равный! Сколь бы он ни обнаглел, И для наглых есть предел! Как донну – донной величать, 35Коль та с мужицкою смешать Посмела кровь, что в ней течет? V. – Пердигон! Забыли явно Вы про вежества закон, — Вот так мудрый Пердигон! 40Сердце с сердцем равноправно. Я б на имя не глядел И призвать бы донн посмел Любовь достойным отдавать, А званьями пренебрегать: 45Мы все – один Адамов род! VI. – Мой сеньор! Вопрос исправно Разберем со всех сторон. Рыцарь верен испокон Власти вежества державной, 50А мужик в бароны сел, Да глядишь – и охамел: Кота-мурлыку [271]сколь ни гладь, Но стоит мыши зашуршать — И зверем стал домашний кот! 55VII. – Пердигон! Кто ж одолел В нашем споре? Срок приспел: Чью правоту теперь признать, Один Файдит [272]волен решать. Пускай сужденье изречет! 60VIII. – Мой сеньор! Я б не хотел, Чтоб его сей спор задел — Он сам виллан! Но должен знать: Любви достойна только знать, Вилланов же – мотыга ждет! Гаваудан (годы творчества – 1195–1230) [273] Конь по холмам меня носил [274] I. Конь по холмам меня носил. Кругом чуть-чуть лишь рассвело. Цветы боярышник раскрыл, И там, внизу, где все бело, 5Девицу заприметил я. Мчусь я к ней – холмы пологи. У коня проворны ноги, — А вдруг знакомка то моя? II. Вот я на землю соскочил, 10Забыт и конь мой, и седло, Еще и рта я не раскрыл, Как ручек ощутил тепло! Потом, лицо в тени тая, Мне под липой, в темном логе, 15Целовала без тревоги Глаза и рот она, друзья! III. Без чувств упасть готов я был И от любви страдал зело! Но вот я наконец вкусил 20Желаний плод, и все прошло — Хвала владыке бытия! И она твердит о боге: Без божественной подмоги Я, мол, не стала бы твоя! 25IV. – Подруга, – я проговорил, — С тобой легко мне и светло. Я тайну до сих пор хранил, Не обрати ее во зло. Сокрыла жизни толчея — 30Языки людские строги! — Ту, с кем был я на пороге Счастливого житья-бытья. V. – Сеньор, и мой удел уныл: Ведь то меня – хитро и зло! — 35Наветчик с вами разлучил. Да, нам досталось тяжело. Но, злобно клевету лия, Все подвохи и подлоги Стали тщетны и убоги, — 40Нам злоба не страшна ничья! VI. – Теперь я горе позабыл, — Тебя мне встретить повезло На воле, где сердечный пыл Ничто гасить нам не могло: 45Ведь тут никто нам не судья, Соглядатаи немноги — Лишь холмов немых отроги Да струи чистые ручья. VII. – Сеньор! Хоть Евы колея 50По греховной шла дороге. — Не стремлюсь я в недотроги, Ведь вы ж не дьявол, не змея! Арнаут Каталан (начало XIII в.) [275] Я в Ломбардии, бывало… [276] Я в Ломбардии, бывало, К милой сердцу приходил — Донна ласково встречала, 4Словно я ей тоже мил. Как-то раз наедине С ней шалили мы сначала, Но свершить случилось мне 8То, что Донна запрещала. С этой встречи все пропало: Был я мил, а стал немял. Прежде Донна привечала, — 12Чем же я не угодил? Все неясно, как во сне. Что ж она так осерчала? Я ведь дал понять вполне, 16Как мила она мне стала. вернуться О Дальфине Альвернском см. прим. к стихам Пейроля. Пердигон (ок. 1190–1212) был сыном рыбака из Лесперона, небольшого городка в современном департаменте Ардеш. Из-за крайней своей бедности Пердигон стал жонглером. Он пользовался покровительством целого ряда знатных лиц, начиная от Дальфина Альвернского и кончая Педро II Арагонским и Альфонсом VIII Кастильским. По некоторым сведениям – правда, не подтвержденным никакими документами, – так же как и Фолькет де Марселья, Пердигон в дальнейшем изменил своим соплеменникам и стал ярым сторонником крестового похода против альбигойцев. Наследие Пердигона невелико – 15 стихотворений (в основном кансон и тенсон). вернуться Р. – С. 119, 6; 370, 11. В тенсоне разбирается вопрос о том, что важнее – знатное происхождение или личное благородство. Обычно появление этой темы связывают с развитием буржуазного мировоззрения в эпоху Возрождения, приводя в качестве примера хотя бы трактат Поджо Браччолини «О благородстве». Как видно из публикуемой тенсоны, трубадуры подняли этот вопрос за два столетия до итальянских гуманистов. вернуться История кошки, «воспитанной в благородстве», но забывшей о высоких принципах при виде мыши, – традиционный пример, иллюстрирующий превосходство «породы» над «воспитанием». вернуться Файдит– это Гаусельм Файдит (годы творчества – 1185–1220), один из самых плодовитых (от него сохранилось не менее 70 стихотворений) и известных поэтов своего времени. вернуться Поэт, творческое наследие которого насчитывает всего 10 стихотворений, был родом из Гаваудана (или Жеводана), городка в современном департаменте Лозер. Принимал участие в походе против испанских мусульман Гаваудан был одним из характерных представителей «темного стиля» вернуться Р – С 174, 6. Это пример пастуреллы, т е «пастушеской песни», представленной в творчестве далеко не всех трубадуров. вернуться Об этом поэте известно только то, что он посещал Прованс, может быть двор графа Тулузского, а также североитальянские города (Ломбардию). Судя по имени, был родом из Каталонии. Из его наследия сохранилось семь стихотворений. вернуться Р – С 27, 6. Полагают, что это стихотворение дошло до нас не полностью |
