Бернард де Вентадорн (Бернарт де Вентадорн, Bernart de Ventadorn; ок. 1140—1200) — трубадур XII века.
По сведениям средневекового "биографа", Вентадорн родился в Лимузене, во владениях замка Вентадорн, где его отец исполнял обязанности слуги, а мать пекла хлеб для обитателей замка; по другой версии, пекарем был отец. Однако, как сказано в том же источнике, "чьим бы сыном он ни был, господь дал ему красоту, доброе и благородное сердце.., а также разум, знания, куртуазию и красноречие". Изгнанный из Вентадорна (причиной этого будто бы послужила любовная связь с женой владельца замка), трубадур побывал в Англии, при дворе Алиеноры Аквитанской, и посетил ее дочь от первого брака, Марию Шампанскую, двор которой был крупным литературным центром того времени. (Эти события подтверждаются косвенными данными, чего нельзя сказать о многих других фактах биографии Вентадорна.)
Творчество
Творчество Вентадорна принято относить к 1150-1180 гг., иначе говоря - к классической поре поэзии трубадуров. До наших дней сохранились рукописи 44 стихотворений поэта, причем многие из них известны в большом количестве списков (которых, в среднем, от восьми до пятнадцати), что говорит о большой популярности произведений автора. В рукописях девятнадцати стихотворений приведены ноты.
Вентадорн - наиболее, пожалуй, "ясный" из всех трубадуров XII века. Прекрасно владея поэтической речью и, в частности, стихом (ритмом, рифмой, строфикой, звукописью), он никогда не щеголяет своим мастерством ради одного только мастерства. Оригинальность творческого облика поэта не бросается в глаза. На первый взгляд, автор послушно соблюдает все правила жанра: в его песнях мы найдем изъявления куртуазной любви, славословия знатной донне и т. п. И в то же время в текстах некоторых его кансон встречаются довольно дерзкие, с точки зрения блюстителей куртуазии, высказывания. Так, в песне "Цветут сады, луга зазеленели..." лирический герой делает следующее признание: "Да, для другой, ее узнавши еле,// Я кинул ту, что столь нежна со мною" (перевод В.Дынник). В понимании человека того времени, эти слова - тягчайший грех в отношении куртуазии, потому что они затрагивают даже не "церемониал" любовных объяснений, а саму любовь и уважение к "Донне". Те же самые мотивы развиваются и в кансоне "Я был любовью одержим..."
