Пейре Карденаль (1225–1272) [254] Ну вот! Свободу я обрел [255] I. Ну вот! Свободу я обрел. Способен снова есть и спать, И мне не страшен произвол Страстей любовных, и не знать 5Отныне мне мученья. С себя я сбросил гнет забот: Хоть писем мне никто не шлет, Не чувствую томленья. С игрою в кости кончен счет! 10Не все продул – и то везет! II. Я новой радостью расцвел: Не стал изменниц обличать И вспоминать обид укол, На гнев мужей негодовать, 15Метаться в исступленье, Скорбеть, что годы напролет Любовь мне счастья не несет, Что стал с тоски как тень я. Нет! Искренность душа блюдет. 20И в том – свобода из свобод. III. Я ворох слов пустых отмел, Что лучшей донны не сыскать, Что свет еще не произвел Других красавиц ей под стать. 25Не плачу ночь и день я, Твердя, что рабство не гнетет И мне всего наперечет Милей сей цепи звенья. Пусть донны знают наперед, 30Что это все – наоборот. IV. Да тем, кто в плен к любви пошел, Ужель наград пристало ждать? Народный присудил глагол Лишь победителей венчать. 35Кто знал страстей волненье, Желаний буйный хоровод, Но их смирил, – уж верно, тот Достойней восхищенья, Чем лучший между воевод, 40Что замки сотнями берет. V. Противно свой позорить пол — Метаться, млеть, молить, мечтать: Кто все к слащавым стонам свел, Тех надобно гадливо гнать! 45Я не меняю мненья: Тем честь, кто честь за чушь не чтет! Стрела любви стремит свой лет Лишь в сердце, чье стремленье К восторгу высшему ведет. 50К достойным должный дар дойдет. VI. Не вздор, не вожделенье Меня к возлюбленной влечет, А величавой воли взлет. Аймерик де Пегильян (годы творчества – 1195–1230) [256] В моей любви – поэзии исток [257] I. В моей любви – поэзии исток Чтоб песни петь, любовь важнее знанья, — Через любовь я все постигнуть мог, Но дорогой ценой – ценой страданья. 5Предательски улыбкой растревожа, Влекла меня любовь, лишь муки множа. Сулили мне уста свое тепло, Что на сердце мне холодом легло. II. Хоть жалость и не ставится в упрек, 10Но не могу сдержать свое роптанье: Ведь не любя жалеть – какой тут прок? Чем медленней, тем горше расставанье. Нет, в жалости искать утех негоже, Когда любовь готовит смерти ложе. 15Так убивай, любовь, куда ни шло, Но не тяни – уж это слишком зло! III. Смерть жестока, но более жесток Удел того, кто жив без упованья. Как грустно брать воздержности урок 20Из милых уст, расцветших для лобзанья! За счастья миг я все бы отдал, боже, Чтоб жизнь опять на жизнь была похожа (Лишь сердце бы сомнение не жгло, Что пошутить ей в голову пришло). 25IV. Меня в беду не Донны нрав вовлёк, — Сам виноват! Я сам храню молчанье, Как будто бы, дав гордости зарок, О днях былых прогнал воспоминанье. Меж тем любовь одна мне в сердце вхожа, 30В нем помыслы другие уничтожа. Безумен я – немею, как назло, Когда молчать до боли тяжело! V. Она добра, и дух ее высок, Я не видал прекраснее созданья, 35И прочих донн блистательный кружок С ней выдержать не в силах состязанья. Она умна не меньше, чем пригожа, Но не поймет меня по вздохам все же, — Так что ж тогда узнать бы помогло, 40Как властно к ней мне душу повлекло? VI. Но я судьбой еще наказан строже, С той разлучен, что мне всего дороже. Ах, и в тоске мне стало бы светло, Лишь бы взглянуть на светлое чело! 45VII. И в Арагон шлю эту песню тоже. Король, вы мне опора и надежа, Да ваших дел столь выросло число, Что в песню бы вместиться не могло. Зря – воевать против власти Любви! [258] I. Зря – воевать против власти Любви! Если в войне и победа видна, бее же сперва нас измучит война. Лучше на бой ты Любовь не зови. 5Войны несут – их жестоки повадки — Мало добра, а страданья – в достатке. Мучит тоскою Любви маета, Но и тоска так светла и чиста! II. Счастлив, кто знал даже скорби Любви, — 10Скорби глубоки, но счастье без дна! Радость утех над тоской взнесена, Стоны глушит ликованье в крови. Что же скрывать? Не играю я в прятки: Мучит Любовь, но мученья нам сладки. 15Вот почему, хоть мечта и пуста, Нам дорога и такая мечта. III. Не сосчитать всех даяний Любви! Речь дурака стала смысла полна, А в подлеце снова честь рождена, 20Злой подобрел – хоть святым объяви, Скаредный – щедр, и мерзавцы не гадки, Скромен гордец, робкий – смел без оглядки. Жизнь не собой лишь одной занята, С жизнью другой воедино слита. 25IV. Верно, не зря послужил я Любви (Впрочем, теперь поскупее она!): Чести закон я усвоил сполна, — Ну-ка, ты честь без Любви наживи! Были во мне и дурные задатки, — 30Но позабыл я былые ухватки. Стала близка мне и слов красота, Песню Любовь мне вложила в уста. V. Донна! И вам, и высокой Любви В песне хвала неспроста воздана. 35Что я без вас? Вами песня сильна — Значит, певец, благодарность яви! Мысли, слова в благозвучном порядке Ваши хранят на себе отпечатки (Ваша ко мне возрастет доброта — 40Будет хвала выше звезд поднята). VI. Песня, плыви, восхваленьем Любви, Прямо к тому, кем германцев страна Прежде всех стран и горда и славна, — К Фридриху ты, моя песня, плыви! [259] 45Щедр он, могуч, смел в атаке и схватке, Да и в любви – благородной он складки. Пусть суетой занята мелкота, Подвиги славные не суета. VII. Донна! Тут хитрой не нужно догадки! 50Ночью и днем я горю в лихорадке. В вашей красе – всех красот полнота. Здесь я навек! И разгадка проста… вернуться Пейре Карденаль не был современником Вентадорна; более того, по своему поэтическому темпераменту он резко противостоял любовным песням Бернарта. Автор 70 стихотворений, Карденаль был самым крупным сатирическим поэтом Прованса, обличавшим в своих пламенных сирвентесах церковников, вельмож и «дурных богачей». Родился Пейре Карденаль в Пюи, главном центре средневекового Велэ (в настоящее время департамент Верхняя Луара). По утверждению «биографа», вначале был клириком, а затем «прельстился тщетой мира сего» и стал трубадуром. вернуться Р. – С. 335, 7. Это одна из немногих любовных песен поэта-сатирика. В кансоне с насмешкой перечисляются описания психологических переживаний влюбленного, превратившихся в расхожие штампы. вернуться Поэт родился в Тулузе, в семье торговца сукнами. По утверждению «биографа», он влюбился в соседку, жену тулузского горожанина, «и эта любовь научила его поэзии, так что он написал много хороших кансон». Поссорившись с мужем возлюбленной, поэт нанес ему рану мечом и вынужден был уйти в изгнание. Пользовался покровительством Раймона V Тулузского, Гастона VI Беарнского, Педро II Арагонского, семейств д'Эсте и Маласпина в Италии. Плодовитый поэт, он оставил не менее 50 стихотворений, в основном кансон. вернуться Р. – С. 10, 20. Судя по торнаде кансоны, стихотворение создано в угоду патрону поэта королю Педро II Арагонскому. вернуться Р. – С. 10, 25. Кансона, сохранившаяся в большом числе списков и, следовательно, в свое время очень популярная, приписывалась также Рамбауту де Вакейрасу. вернуться Фридрих II Гогенштауфен (род. в 1194 г., с 1211 г. – король, с 1220 г. – германский император, умер в 1250 г.). Трубадуры хорошо знали Фридриха, который почти всю жизнь провел в Италии, уделяя внимание главным образом своим итальянским владениям. Многие провансальские поэты видели в нем идеального правителя, способного обуздать феодальную анархию. О Фридрихе, как известно, неоднократно высоко отзывался и Данте. |
