Мартинес поднялся из-за стола. Голова у него кружилась, и колени были как студень. Терца тоже встала и взяла его под руку.

— Это было потрясающе, — шепнула она.

— Десять тысяч, удвоенные дважды, — выдохнул Мартинес. — За сорок можно купить в столице скромный дворец.

— У нас уже есть скромный дворец.

— Сегодня я вполне мог его потерять. — Он вытер испарину на лбу.

Роланд подхватил его под вторую руку.

— Точный расчет, — похвалил он.

— Спасибо.

— Но тебе еще и повезло.

Мартинес покосился на брата.

— Я вообще везучий, — сказал он. Не будь у него удачи, он не стал бы флагман-капитаном, не достигнув и тридцати лет.

— Только не слишком полагайся на везение. — Роланд ехидно глянул на брата. — Ты случайно не решил заменить партиями тинго волнение боя?

— В бою проще. — Мартинес взглянул на брата. — Хотя нет, это не так.

— Знаю.

У Мартинеса мелькнула мысль:

— А не на наши ли деньги играл Мукержи?

— Хочешь сказать, на деньги «Чи Девелопмент Компани»? Нет. Он просто парадный президент — доступа к фондам у него нет. Он даже жалованья не получает.

Мартинес поднял бровь.

— О, — пояснил Роланд, — мы расплатились с ним акциями. Если «Чи Девелопмент Компани» преуспеет, он преуспеет вместе с ней.

— Как бы ему не пришлось продать часть акций после нынешнего вечера.

Роланд покачал головой:

— Он может позволить себе много таких вечеров.

— Хотела бы я знать сколько, — заметила Терца и погладила Мартинеса по плечу. — Мне надо укладывать Гарета. Ты в порядке?

— Неплохо бы выпить.

— Ни в коем случае, — предостерег Роланд. — Тебе сегодня еще играть.

Мартинес протяжно выдохнул:

— Пожалуй, верно.

Терца улыбнулась ему и пошла искать сына. Мартинес вместе с братом прошел в бар, заказал себе апельсинового соку и залил им лед в бокале.

Роланд заказал шампанского.

— Тебе не обязательно мучиться, — сказал ему Мартинес и, обернувшись, обнаружил рядом с собой Северина. — Разобрались, что где? — спросил он.

— Да. В бальном зале собирается оркестр. Пойду потанцую.

— Отлично.

— Я слышал, вы совершили подвиг за столом для тинго? Все только об этом и говорят.

Мартинес ощутил, как дрожит в нем струйка тщеславия.

— Вначале я ошибся, — сказал он скромно, — но к концу правильно вычислил расклад.

По дороге в гостиную он пересказал лейтенанту ход игры. Они подошли к Мукержи, беседующему с лордом Па.

— Если геологи ошиблись, конечно, придется все переделывать, — говорил он. — Я уверен, что Кассильда… — Он оборвал фразу и взглянул на Мартинеса. — Лорд Мартинес? Не продолжить ли нам игру?

— Нам, кажется, пока не хватает нескольких игроков, — ответил Мартинес. — Позвольте представить вам лейтенанта Северина. У Протипану он спас империю, а несколькими месяцами позже и меня тоже.

Па уставился на Северина сверху вниз, оттянув мигательные перепонки со ставших неожиданно пронзительными красных глаз.

— Не помню такого в истории, — сказал он.

— Историю пишут не те люди, — пробормотал Мартинес. Те самые люди решили сохранить в тайне вклад Северина в ход войны. Он использовал законы физики, чтобы буквально выдернуть червоточину из-под ноксидской эскадры, а поскольку самое существование империи держалось на червоточинах, связывавших между собой ее части, цензоры предпочли не напоминать публике, что такое в принципе возможно.

— Как бы то ни было, лорд лейтенант, я рад с вами познакомиться, — произнес Па.

— И я, — присоединился Мукержи и, дернув длинным усом, добавил: — Не хотите сыграть партию в тинго?

— Благодарю вас, милорд, но я не играю.

— Не играете в тинго? — ошеломленно моргнул Мукержи. — Чем же вы занимаетесь в офицерских клубах, или как вы их называете — кают-компаниях?

— Лично я по большей части разгребаю груды бумаг, — признался Северин.

— Видимо, нам стоит заняться поисками игрока, — предложил Мартинес, — Я не уверен, что Терца сумеет быстро уложить Гарета.

Он торопился, потому что знал, что Северин, выдвинувшийся из рядовых, не располагает состоянием, нормальным для большинства офицеров. Вполне возможно, что несчастный вынужден жить на одно жалованье. Игра в тинго по высоким ставкам для людей, подобных Северину, была не просто неблагоразумна — невозможна.

Лучше поскорее снять его с крючка.

Па с Мукержи отправились на поиски пятого, и Мартинес стал расспрашивать Северина о длительном рейсе. «Разведчик» несколько месяцев провел в системе Чи, отлавливая астероиды, приспосабливая к гигантским булыжникам аннигиляционные двигатели и направляя их по орбите к Первой Станции червоточины, где их использовали, чтобы уравновесить массы грузовых судов, входящих в систему. Занятие было и нудным, и рискованным, а такое сочетание особенно опасно, но задание было успешно выполнено, и станция примерно на год обеспечена сырьем.

— К счастью, снабжение червоточин взял на себя лунный тягач из системы, — сказал Северин, — так что нас освободили для других дел.

— Вот и отлично. Приключений не было?

— У нас хороший шкипер, — сказал Северин, — с ним и заусенца не обдерешь.

— Я его знаю? — спросил Мартинес.

— Лорд Го Шикимори. Старинный флотский род.

Мартинес задумался, покачал головой:

— Нет, имя незнакомое.

Марселла возвратилась из курительной, смахивая пепел с жакета. Па с Мукержи привели с собой пожилую, потерявшую все клыки торминель по имени леди Уздил.

— Никуда не денешься, придется играть, — обратился Мартинес к Северину. — Простите.

— А я, пожалуй, послушаю музыку, — сказал лейтенант.

— Наслаждайтесь жизнью…

«В самом деле, чем занимается Северин в кают-компаниях? — задумался Мартинес. — Ему, должно быть, не по карману все обычные развлечения офицеров. И, судя по его мундиру, хороший портной тоже.»

Мартинес сел за тинго. Леди Уздил, похоже, линяла — в воздухе было полно седоватой шерсти. Мартинес играл умеренно, то есть то и дело позволял упорно удваивавшему ставки Мукержи вытеснять себя из игры. Зато когда выпадал хороший расклад, держался твердо и сумел кое-что добавить к выигранным ранее сорока тысячам. Лорд Па тоже был в выигрыше, еще больше выиграла Кассильда, и немного — леди Уздил. Мукержи раз за разом проигрывал, упрямо поднимая ставки при плохом раскладе. Хотя он ни разу больше не нарвался на предельный расклад и дворцов в столице больше не терял, но по подсчету Мартинеса за его проигрыш можно было бы приобрести загородную виллу — и не на Ларедо, а в Заншаа.

Через два часа Мартинес решил, что исполнил свой долг, дав Мукержи достаточно шансов отыграться, и вышел из игры. Мукержи запротестовал было, но довольные своими выигрышами Кассильда и Па тоже прекратили игру.

— Хорошо, что ему не отдали финансового контроля над «Чи Девелопмент Компани», — сказал Мартинес Терце, когда они остались наедине. — Если, конечно, он ведет дела так же, как играет.

— Уверена, он и представления не имеет о ведении дел, — отозвалась Терца, подходя к кровати. — Этим занимается Марселла.

На ней была шелковая голубая сорочка, а длинные черные волосы она голубой ленточкой связала в хвост и перекинула его через плечо с радующей глаз небрежностью. Мартинес потянулся с кровати и погладил ее по бедру костяшками пальцев.

Их брак был устроен родственниками — одна из самых сложных и длинных комбинаций Роланда. Мартинес позволял себе раздражение по поводу вмешательства Роланда в его дела, но давно и охотно смирился с Терцей.

— Что там с этим Ледо Аллодормом? — спросил он.

Миндалевидные глаза жены чуть округлились.

— Ты заметил?

— Увидел, как ты среагировала на его имя. Но сомневаюсь, что остальные что-нибудь заметили.

— Подвинься. Я тебе расскажу, что знаю.

Мартинес освободил ей место в постели. Терца скользнула под одеяло и свернулась калачиком, лицом к мужу. Ее духи нежно щекотали его обоняние.

— Я на него наткнулась, когда попросила проверить контракты, оставшиеся после войны, — сказала она. Министерство прав и суверенитетов, в котором она работала, представляло собой гражданское предприятие по обеспечению Флота: контракты, снабжение, строительство, бюджет и поддержка. — Аллодорм — даймонг из Девайхо, в пространстве Хоны, — продолжала она. — Во время войны он получил контракт на строительство четырех — или пяти? — транспортных судов для Флота. Война окончилась раньше, чем он успел поставить эти суда, и контракт был аннулирован.