Отец Элейн пылала от гнева.

— И вы знаете, кто это?

— Нет, — сказала я. — Но, наверное, вы сможете сузить круг подозреваемых. Вы сказали, что поженили Кейт и Рашми и не регистрировали это в документах. Однако все равно необходим свидетель церемонии. Кто-то, кто сделал фотографии и послал одну из них Сирину…

На самом деле мое время истекло. Гратиана бросилась на меня в тот момент, когда громадная Аликс пропихивалась в дверь. У меня в ящике лежал шокер, хотя я надеялась, что эти христосианки уберутся сами. Я вскочила со стула, подняв шокер, но даже пятьдесят тысяч вольт не смогли остановить эту рычащую сучку.

Я услышала громкий сырой хлопок, скорее не взрыв, а всасывание. Порыв воздуха пронесся по комнате, и вдруг стало очень тихо, словно кто-то только что замолчал. Мы, люди, изумленно таращились на пустое место, где только что стояла Гратиана. Знакомая обстановка конторы, казалось, растянулась и развернулась, чтобы заполнить эту пустоту. Если Гратиана смогла исчезнуть настолько бесследно, отчего бы стульям не потанцевать по потолку, а мусорным корзинкам не запеть что-нибудь из «Кармен»? Первый раз за всю жизнь я явственно ощутила то, что чувствовали наши бабуси, когда дьяволы заставили исчезнуть их мужчин. Одно дело, если бы Гратиана просто умерла, если бы была кровь, остались бы кости и плоть. Тело, которое можно похоронить. Но это была пощечина самой действительности. Она ставила под сомнение привычную уверенность, будто бы мир реален, будто мы вообще существуем. Я понимала, как подобное могло повредить миллиард сознаний. Я стояла рядом с отцом Элейн перед открытой дверью своей конторы, сжимала шокер и не могла вспомнить, как оказалась на этом месте.

Сирин соскочил с книжного шкафа, словно ничего важного не произошло, и обернул прозрачные крылья вокруг тела. Может, они такое делают постоянно. Я подумала обо всех исчезнувших людях, которых я так и не нашла. Я видела в офисе Джули Эпштейн растущие горы папок с нераскрытыми делами. Сирин сделал это, чтобы продемонстрировать нам хрупкость живого существа? Или же это была неуклюжая попытка скрыть собственный досадный промах?

Когда дьявол потащился к двери, Аликс сделала шаг, словно собиралась перекрыть ему выход. После того, что только что произошло, это показалось мне самым бессмысленным и отважным поступком, который я когда-либо наблюдала.

— Пропусти его. — Голос отца Элейн дрожал. Глаза походили на раны.

Аликс шагнула в сторону, и дьявол с ботом прошествовали мимо нас. Мы слушали, как дьявол ковыляет через холл. Я услышала, как открылись, а затем закрылись дверцы лифта.

Тогда отец Элейн, пошатываясь, подошла и положила руку мне на плечо. Теперь она казалась настоящей старухой.

— Никаких мальчиков нет, — сказала она, — Пока нет. Вы должны верить мне.

— Знаете что? — Я стряхнула ее руку. — Мне плевать. — Я хотела, чтобы они ушли. Хотела в одиночестве сидеть за столом и наблюдать, как ночь наполняет комнату.

— Вы не понимаете.

— И не хочу.

Пришлось положить шокер на стол — от соблазна применить его против нее.

— Кейт Вермель носит одного из наших детей, — сказала отец Элейн. — Это девочка, клянусь.

— Значит, Сирин может вами гордиться. Так в чем же дело?

Аликс заговорила в первый раз:

— Кейт находилась на попечении Гратианы.

«Общество отравителей» было освещено так, что и у верблюда разболелась бы голова. Если у вас с собой не было солнечных очков, на входе можно было взять бесплатную пару. В стены были вделаны террариумы, где в песке свивались кольцами блестящие бриллиантовым блеском гремучие змеи, кобры с черными шеями свисали с сухих ветвей, а на керамических скалах грелись коричневые скорпионы. Цвел болиголов, гроздья маленьких белых цветочков были раскрыты, словно зонтики. Торчали стволы аконитов, между ними в распиленных винных бочонках росли ядовитые грибы. По шпалере над баром ползли лозы кураре.

Я насчитала в главном зале человек пятьдесят, для вечера среды целая толпа. Я понятия не имела, сколько еще скрывается в особых помещениях за стеной, где какая-нибудь милая барышня может договориться о сеансе гарантированно безопасной секс-асфиксии, как ручной, так и подводной, или поджарить себе мозги на каких-нибудь световых генераторах. Я лишь надеялась, что Кейт Вермель находится в общем зале, с относительно нормальными людьми. На самом деле мне совершенно не хотелось обшаривать остальные помещения, но я сделаю это, если потребуется. Мне казалось, я должна сделать это ради Рашми Джонс.

Я болталась по залу, делая вид, будто рассматриваю различных животных и растения, в руке у меня был стакан с глотком «Джонни Уокера» и большим количеством воды. Я знала, что Кейт должна была как-то изменить внешность, но если мне удастся сузить круг подозреваемых человек до четырех, я наверняка смогу вычислить ее. Разумеется, она может находиться на другом конце города, но иного плана у меня не было. Скорее всего, она полностью изменила свой стиль, но это не значило, что мне нужно искать солдата. Она больше не будет брюнеткой, возможно, цвет лица станет темнее, а с помощью контактных линз она сможет получить глаза кошки или зебры или вообще американский флаг, если пожелает. Но даже где-то подложив и где-то утянув, она не сумеет изменить тело настолько, чтобы одурачить хороший сканер. А у меня в сайд-кик были загружены ее данные, взятые из медицинских файлов христосиан.

Отец Элейн пыталась дозвониться до Кейт, но та не отвечала. Что было очень даже разумно на случай, если кто-нибудь воспользуется программой, способной менять голоса. Существовали боты, способные петь голосом Вельмы Стоун настолько хорошо, что провели бы даже ее мать. Кейт с Гратианой условились о пароле. Наша проблема состояла в том, что Гратиана забрала его с собой в ад или куда там еще отправил ее дьявол.

Первая кандидатура, которую выбрал мой сайд-кик, оказалась рыжей, в шелковой пижаме и лимонно-зеленых тапочках-зайчиках. Сканер был на девяносто пять процентов уверен, что у нее параметры Кейт. Я протолкнулась достаточно близко к ней, чтобы установить «маячок», устройство на липучке размером не больше молочного зуба.

— Пр-шу пр-щения, — пробормотала я. — Пр-стите, пжалста.

Я выплеснула часть содержимого стакана на пол.

Она одарила меня таким взглядом, что и кактус засох бы, и я отошла. Убравшись с ее глаз, я нажала кнопку на сайд-кике, на которой у меня была записана Кейт. Когда Кейт ответит, «маячок» распознает, что сигнал идет от меня, и даст знать на сайд-кик, что я ее обнаружила. Рыжая оказалась не Кейт. Как и бритая девица в потертой коже.

Недостаток данного способа заключался в том, что если я продолжу названивать ей, она что-нибудь заподозрит и отключит сайд-кик.

Я изучала аквариум с рыбой-собакой. Рядом с аквариумом стоял сейф, и какая-то куколка возилась с комбинированным замком. Я просканировала ее, попадание оказалось на девяносто восемь процентов. На ней были блестящий парик и кружевное платье с вырезом в оборочках. Когда она открыла дверцу сейфа, я заметила, что он сделан из чистого люксара. Она покопалась внутри, захлопнула дверцу и побежала прочь, словно опаздывала на последнюю электричку.

Я успела заглянуть в сейф. Внутри оказался запас голубых ингаляторов, таких же, каким убила себя Рашми. На стене над сейфом администрация «Общества отравителей» разместила издевательские граффити: «21 Лево, 4 Право, 11 Лево». Времени ставить «маячок» не было. Я нажала кнопку, поспешая за девицей следом.

Приглушенно вскрикнув, куколка выхватила из сумочки свой сайд-кик, кинула на пол и наступила на него. На ней были серые босоножки на плоской подошве от Доньи Дюрандс.

Когда я двинулась к ней, Кейт Вермель увидела меня и метнулась в одну из дверей. Она пронеслась мимо пятидесяти пяти-галонных бочек с тетрахлоридом углерода и диметилсульфатом и выскочила через заднюю дверь комнаты в переулок. Я видела, что она откручивает крышку ингалятора. Я бросилась на нее и схватила за Ноги. Правая туфля осталась у меня в руке, но я успела ухватить ее за левую ногу, и Кейт упала. Она все еще держала в руке ингалятор, пытаясь засунуть его в рот. Я навалилась на нее и вырвала ингалятор.