— Надеюсь, не заставила себя ждать. — Леди Марселла Зыкова поспешно уселась на свое место за столом.

Она приходилась двоюродной сестрой Кассильде, жене Роланда, и работала исполнительным директором «Чи Девелопмент Компани» — на это место ее продвинул клан Зыковых, чтобы следить за вложенными в дело деньгами. Это была очень маленькая, очень деловитая женщина, не старше сорока, с острым лицом и каштановыми волосами, небрежно стянутыми в узел на затылке. Усаживаясь, она рассеянно отряхивала жилет от табачного пепла.

— Так бросаем кости? — предложил лорд Мукержи.

Все игроки поставили по сотне на зенит. Бросили кости, и сдавать выпало Марселле. Она вложила колоду в тасовочную машинку и раздала всем по первой.

— Сбрасываю, — сказала Терца, сидящая справа от нее, и выложила на стол Три Добродетели.

— Принимаю. — Лорд Мукержи присоединил к своим картам Три Добродетели и усмехнулся в густые усы. Подождав, пока Марселла сдаст свежие карты, он тронул счетную табличку на столе. — Еще две сотни, — объявил он.

Мартинес подумал про себя, что поднимать начали рановато, однако заплатил две сотни за новую карту, чтобы посмотреть, как пойдет игра. Через два круга, когда лорд Мукержи удвоил, и он, и Терца спасовали. В выигрыше оказался лорд Па, который втихаря выстроил Башню, каковую и обрушил на открытый лордом Мукержи Букет Неподкупности.

— Бросаем кости, — сказал Мукержи.

Кости решили поставить Мукержи на сдачу. Пока он пропускал колоду через тасовочную машинку, Марселла оторвала взгляд от стола:

— Вы собираетесь на Чи, командор Мартинес?

— Я — лорд инспектор Чи, — сказал Мартинес, — так что должен буду проинспектировать космический причал, станции и прочие объекты, принадлежащие Флоту.

— И Паркурст тоже?

— В системе Паркурста пока ничего нет, кроме разведывательного корабля Флота. Я могу дождаться его возвращения.

— Могу предложить вам место на «Каенте», — сказала Марселла, — если вы будете готовы отправиться дней через двадцать. — Она обернулась к Терце. — Тогда леди Терца могла бы сопровождать вас, не испытывая неудобств военного корабля или транспорта.

Мартинес был приятно удивлен. Он собирался заказать место на одном из гигантских транспортов, направлявшихся к Чи, — кроме груза, они перевозили иммигрантов и были обеспечены самыми необходимыми удобствами, — но «Каента», представительская яхта «Чи Девелопмент Компани», была первоклассным судном, и в ее экипаже числились массажист и косметолог.

Он взглянул на Терцу, явно обрадованную этим предложением, и поблагодарил:

— Очень любезно, мы непременно обдумаем эту возможность.

— Вы тоже собираетесь на Чи, леди Марселла? — спросил Мукержи.

— Да. На Короне начинают строительство новой станции, и нам с лордом Па придется проконсультироваться с Аллодормом.

Мартинес заметил удивление, мелькнувшее на лице Терцы, — удивление, мгновенно подавленное. Терца взглянула на свои карты.

— Вы имеете в виду Ледо Аллодорма? — спросила она.

Красные глаза лорда Па уставились на нее через стол.

— Да, — ответил он. — Вы знакомы с этим джентльменом?

— Лично не знакома, — сказала Терца, не отрывая взгляда от карт. — Слышала где-то, но где, не помню.

Мартинес с интересом отметил на губах Терцы безмятежную улыбку, которая, как подсказывал ему опыт, показывала, что Терца уклоняется от истины.

— Бросаем кости? — спросил лорд Мукержи.

За первые же три круга он трижды удвоил и вытеснил из игры всех остальных. Сообразив, что предстоит серьезная и грозящая большими потерями схватка, Мартинес начал тщательно просчитывать ходы.

Затем партию выиграла Терца, собравшая Шесть Кардинальных Направлений. Следующая осталась за лордом Па. Потом Мартинес побил Букетом Радости Перекресток лорда Мукержи.

— Бросаем кости, — предложил Мукержи.

Еще раз выиграл лорд Па, затем Терца, потом три раза подряд — Марселла. В следующей партии выпала шестерка, так что ставки были удвоены, и очередной бросок костей поставил на сдачу Мартинеса. Тот сбросил два Заката, которые тут же принял лорд Мукержи, очевидно целившийся собрать Букет Печалей. Он в свою очередь сбросил Юг, который взял Мартинес в дополнение к Востоку и Верху, бывшим у него на руках. Вместе они давали три из Шести Кардинальных Направлений. На следующей сдаче Мартинесу сдали Запад, и теперь до шести ему не хватало только Севера и Низа. Мукержи объявил Четыре Ночных Ветра, удвоил, оставил сданную ему карту, удвоил, сбросил Двух Предков и все равно удвоил. Терца и лорд Па вышли из игры на втором удвоении, открыв явно слабые карты.

Мартинес взглянул на счетчик ставок, и во рту у него пересохло. Он получал от отца щедрое содержание, но продолжать игру означало бы серьезно испытывать отцовскую щедрость.

Отвлекшись на подсчет ставок, он опоздал на полсекунды, когда выходившая из игры Марселла сбросила свою последнюю карту: Низ.

— Беру, — объявил Мукержи.

Конечно, Мукержи взял карту, только чтобы не отдавать ему. Мартинес, у которого уже висело на языке то же слово, вынужден был отдать карту, которой ему недоставало, чтобы закончить комбинацию.

— Удваиваю. — Глаза Мукержи сверкали.

Мартинес взглянул на свой расклад, просмотрел брошенные и отданные при торговле карты. Не видно ни одного из двух Северов и второго Низа тоже нет. Он снова изучил собственные карты. Кроме Направлений у него на руках Три и Четыре Корабля, Солнечный Сад и Стальной Путь. Если он получит Пять Кораблей, у него соберется Малая Флотилия. Флотилия плюс Кардинальные Направления равны Миграции.

Он снова просмотрел открытые карты и увидел, что по одному из Двух и Пяти Кораблей уже сброшены, — что означало, что вторые Пять Кораблей еще в тасовочной машине.

Или на руках у лорда Мукержи.

Мартинес решил рискнуть.

Он молча сдал себе следующую карту. Это оказались Четыре Корабля, и он их сбросил. Лорд Мукержи, едва взглянув, взял себе карту и тут же скинул ее.

Пять Кораблей. Мартинес принял карту, сбросил Стальной Путь, сдал себе следующую и сбросил.

Он вдруг осознал, что в комнате стало удивительно тихо. Роланд, стоявший среди зрителей, хмурился, а Кассильда, словно защищаясь, прикрыла ладонями выпуклый живот. Красные глаза лорда Па прикрыты мигательными перепонками. Марселла замерла в своем кресле, сжала кулачки так, что побелели костяшки. Терца, сидевшая справа от него, безмятежно улыбалась, скрывая свои мысли, но он видел напряженные морщинки в уголках ее глаз.

Лорд Мукержи получил и сбросил карту. Потом Мартинес сдал себе Угол и сбросил его.

— Беру! — торжествующе проговорил Мукержи.

Он выложил на стол полный Букет Печалей, добавил Угол к своей Точке и Координатам, составляющим Геометрию. С улыбкой, встопорщившей пушистые усы, подтолкнул в груду сброшенных карт второй Низ.

— Игра за мной, я полагаю, — сказал он.

— Принимаю, — сказал Мартинес.

Он перевернул карты, открыв неполную Миграцию, дополнил ее принятым Низом и сбросил Солнечный Сад. По комнате прошелестел дружный вздох.

Мартинес взглянул на Мукержи, у которого вдруг побелела кожа вокруг глаз.

— Предельный расклад, — сказал Мукержи.

Честность вынудила Мартинеса добавить:

— И на костях, как вы помните, выпало шесть, так что лимит удваивается. И я сдавал, так что удваивается еще раз.

Лорд Мукержи оглядел стол и медленно откинулся назад, обвиснув на спинке кресла, как флаг капитуляции.

— А какой был лимит? — услышал Мартинес чей-то вопрос.

И ответ:

— Десять тысяч.

— Чертовски интересно.

— Хорошо играете, — сказал лорд Мукержи. — Ручаюсь, вы нарочно отдали мне это Направление.

— Конечно, — солгал Мартинес.

Мукержи протянул ему руку:

— Вы должны дать мне возможность отыграться.

— Если хотите, нынче же вечером, — предложил Мартинес, протягивая свою. Взрыв рукоплесканий приветствовал их рукопожатие.

— Пойду покурю, — вставая, сказала Марселла.