Его напарник, Дэвид Огрызко, не давал о себе знать вот уже второй день.

Нойс притормозила у заброшенной хижины, расположенной на полпути от Эдема до северной оконечности Мариона. Нойс немного устала, вдобавок было жарко. Проклятый Скайтаун убрался на другую сторону планеты и небесная синь успокоилась, перестала дрожать. Ненадолго.

– Дэвид! Хватит прятаться! Выходите…

На ее зов с минуту никто не откликался. Потом повисшая на одной петле дверь со скрипом отворилась и Дадя возник на пороге.

– Ну?

– Я вас нашла. Хватит дурить. Вернитесь к работе.

– Очень плохо, что нашли. Значит, я не ошибся.

Нойс спешилась, аккуратно опустила велосипед на траву. Подошла к Даде.

– Когда вас осенило?

– После первого разговора с вами. Когда вы ушли.

– Вы очень независимо мыслящий человек.

– Я и не хочу ни от кого зависеть. Понятно?

– Прекрасно. Не зависьте.

– Но как теперь это возможно?! – почти выкрикнул Дадя.

– Так же, как раньше. Ничего не изменилось.

– Да? – он горько усмехнулся. – Вам издавна нравится играть с нами. Уж сколько лет. К чему это? Готовили почву?

– Не стану отвечать, потому что вы не примете ни один из моих ответов.

Он засмеялся.

– Так заставьте принять. Что вам стоит? Сколько раз вы делали это? И со сколькими людьми?

– Со многими. Мне это больше не интересно.

– А что вам интересно?

– Вы не поймете. Сейчас не поймете. Но вы – тонко мыслящий и глубоко чувствующий человек. Представьте себя на моем месте. И перестаньте бояться. Я скоро вас покину.

Она вкратце рассказала ему, что собирается сделать. Он с чувством пожелал ей неудачи.

– Спасибо. Передайте несколько слов…

– Нет!!

Нойс кротко вздохнула.

– Сами напросились. Приказывать вам излишне. Потому что вижу: сделаете это по собственной воле.Благодарю. Засим, прощайте.

Лора оставила велосипед у лавочки, где торговали выпечкой и собралась было войти, как на противоположной стороне улицы увидела знакомую фигуру. Ой ли? Надо же… Он!

Дадя выглядел не выспавшимся, был небрит и странно печален. Куда это он шествует с отсутствующим видом? Лора догнала его.

– Вот вы где! Мы вас обыскались.

Он вздрогнул, сбился с шага, но не остановился. Лоре пришлось приноровиться к его неуверенной походке. Пьян, что ли?

– Странствовал в пространстве… – пробормотал Дадя.

– Нашли время! Бадя рвет и мечет. Приказал достать вас хоть из под земли, хоть со дна морского. А тут еще Нойс опять куда-то задевалась.

Дадя странно, со всхлипом, вздохнул.

– Наши с ней судьбы пересеклись… на короткое время. Чтобы затем разойтись далеко.

– Не поняла… – насторожилась Лора, ощутив внезапную тревогу.

– Она просила передать, что здесь ваши с ней пути расходятся. Просила позаботиться о Леониде.

– Где она? Что вы с ней сделали?! – вскричала Лора.

– Я? Ничего… – Дадя поморщился, как от зубной боли. – А вот, что она со мной сделала, я не знаю.

Они вдвоем как раз переходили улочку, ведущую к городскому кладбищу, где не так давно похоронили бывшего коменданта Мариона Максима Ривелова и, пытавшегося его подкупить, майора ОСС Эстинето Бора.

Дадя мрачно усмехнулся:

– Бедняга майор охотился за новтеранским чудовищем. Ему невдомек было, что так далеко за ним ходить не надо. Достаточно было еще в Суоре столковаться с вашей любезной подругой…

Он охнул, когда Лора, внезапно развернувшись, наотмашь ударила его по лицу.

Бадя мрачно выслушал рассказ напарника, изредка прерываемый всхлипываниями Лоры.

– Что там, в порту? Так понимаю, упустили.

– Ничего… цветной лоскут на горизонте, – промямлил Дадя.

– Жесткий парус-крыло. С ним катамаран ходит быстрее ветра. Через месяц будут на Острове. Если в море-океане не сгинут.

Махнул рукой.

– Знаю-знаю! Желаешь ей провалиться-сгореть-утопнуть. Кто там еще? В экипаже могучей скорлупки?

– Владелец – он же капитан, Джером Даррел…

– А… Джеди – бодрый такой старикашка. Помню.

– …И Арин Ашадо.

Бадя присвистнул.

– Жалко! Такая боевая девка. Эх, трое неугомонных. Вечерком Марии Заступнице помолюсь. За странствующих и путешествующих.

Похлопал по плечу взгрустнувшего Дадю.

– Вот до чего доводит гиперболическая литература. Пора переходить на комиксы.

Дверь отворилась, в нее бочком протиснулся взъерошенный, бедно одетый мальчик с кучей пакетов подмышкой.

– Начальник! Разреши доложить, что задача исполнена!

Бадя жестом предложил пацану присесть, рассортировал почту, убедился, что в самом деле, всё выполнено. Это были поручения, которые он дал Нойс.

– Кгх-м! Тебя наняла молодая девушка…

– Да! – мальчишка довольно точно описал приметы Нойс.

– Поня-атно… – протянул Бадя. – Деловая.

Дадя слегка оживился.

– Не сказала, куда отправляется и надолго ли?

– Нет.

– Просто наняла, скинула задания и всё?

– Ну, да… Имя еще спросила. Уж не знаю, что ей в имени моем, а как торкнуло ее что-то… Сказала: «Береги себя!» – вскочила на велик и укатила.

– Родители у тебя кто?

– Мои отец и мама – герои. Погибли десять лет назад в бою с захватчиком Геллой…

Бадя наклонился к Лоре, тихо сказал:

– Поставить на довольствие…

И, громче:

– А как зовут тебя, парень?

Мальчишка вскинул подбородок, вот привязались!

– Имя, как имя. Кир.

В деревне одной захудалой

Девчонка простая жила,

Голодной частенько бывала

И босой ходила она.

Сатрапы Великого Ваги

Однажды в деревню зашли,

Свои предъявили бумаги,

Девчонку с собой увели.

Давай, позабавься владыка,

Вот новая баба тебе!

Такая случилась затыка

В девчонки злосчастной судьбе.

Упрямой она оказалась,

Дедку заявила: «Забудь!»

С его подчиненным связалась,

На Острове подняла бунт.

Удача с несчастьем в замесе,

С горчинкою вышел пирог.

Вага девчонку повесил

И хуже придумать не смог.

При Ваге служил один малый,

Имеющий мненье свое,

И, раньше, чем время настало,

Из петли он вынул ее.

С такого чудного облома

Начался великий обман,

Легенда о ведьме суровой,

Хозяйке – Наоми Вартан.

Творила с тех пор, что хотела,

Как будто заправский злодей.

Любовников кучу имела

Средь самых различных людей.

Жестокой была, бессердечной,

Что делает с женщиной власть!

Ничто не продляется вечно

И ей довелось-таки пасть.

Бесследно режим ее сгинул

И память никто не хранит…

Нигде не найдете могилы,

Где женщина эта лежит.

Я радости с детства не видел,

Лишенья и голод терпел.

Но в мыслях ее не обидел

Ни разу, хоть очень хотел.

Вот ветер лицо мое студит,

И дождик за ворот мне льет…

Подайте копеечку, люди,

Я – сын незаконный её!