— Я им скажу, что задавала вам такой вопрос и у вас с этим порядок, — сказала она.
— Спасибо.
— Не за что. У меня у самой синдром.
— Неужели?
— Да. Называется синдром Лорин — Сандроу. [300]
— Это серьезно? — спросил я.
— Нет, он в очень мягкой форме. Обнаружить невозможно.
— Это хорошо.
— Как у вас дела? — раздался голос Бойла.
Мы повернулись. В боксе появились он и Таро.
— Мы закончили, — кивнула Марена.
— Тони Сик тут есть?
— Он в Кейрспейсе, — сказала она.
— Как у вас идут дела с четырьмя камнями? — спросил у меня Таро.
— Не очень, — промямлил я.
Тихо, оборвал я себя. Думай что говоришь. Это ведь твои наниматели, Джеддо. Ты должен излучать осторожный оптимизм.
— Но у меня есть другая идея, — начал я. — Может быть…
— Я вот думаю, не попробовать ли нам с пятью бегунками, чтобы разрешить эту проблему, — предложил Таро.
— А как бы нам запустить игру с девятью этими самыми… камнями? — поинтересовался Ларри Бойл.
— Мы бы даже не знали, с чего начать… — ответил Таро. — Взять дополнительный камень — это все равно что добавить еще одну шестеренку к «Энигме». [301]
Не думаю, что Бойл понял, о чем речь.
— Нужно двигаться вперед, — заявил он, обращаясь к профессору, и они вместе направились к лестнице.
— Сообщите мне, когда закончите, — сказала мне Марена и последовала за ними.
Я сделал ей ручкой. Снова сел.
Гм.
Тут происходило что-то странное. Чем занимался Тони Сик? Ах да, он был в Кейрспейсе.
Название показалось знакомым. Может, я когда-то бывал там? Наверное, это детская больница или амбулаторный центр. Одно из некоммерческих заведений Линдси Уоррена. Интересно, оно расположено в Солт-Лейк? Нет, что-то здесь не так. То есть у меня не возникало ассоциаций между Кейрспейсом и моей гемофилией.
Вероятно, это лечебница в Стейке? У Сика есть дети? Он не говорил, что нет. М-да.
Нет, не вижу связи. Похоже, Кейрспейс имел отношение к чему-то другому, более абстрактному. Чему-то математическому.
Я заложил за щеку щепотку табачка. Можете говорить о никотине что угодно, но он и в самом деле зажигает огонь под тем небольшим числом извилин, что расположены выше.
Этот Кейрспейс напомнил мне кое о чем еще. О двух вещах. Во-первых, прошлым вечером я услышал кое-что мне неизвестное, но выяснять, о чем шла речь, не стал. Чумовая пятница? Кто-то говорил о «Чумовой пятнице». [302]Что это такое? Я припомнил глуповатую кинокомедию, из которой сделали еще более глупый ремейк. Что там должно было случиться в пятницу? Какой-то местный праздник? Ладно, подумаем об этом позже. Во-вторых, вчера, кроме всего прочего, профессор затронул тему путешествий во времени в конце беседы. В этом не было ничего удивительного. Мы с ним, как и многие люди, связанные с математикой, всегда говорили о таких вещах. Вот его и занесло. Странность заключалась в другом. В чем? Таро сказал, что будущего нет. Потому что оттуда не появляются визитеры. Так, понятно. А потом Бойл спросил… Он спросил, объясняется ли это принципом Новикова.
Гм. Дело в том, что я знал, кто такой Новиков. Он предложил принцип самосогласованности, который позволял манипулировать со временем без старой и дискредитировавшей себя теории множественности вселенных. Если вкратце, то это некая теорема, доказывающая: путешествие во времени не обязательно вызывает физические противоречия. Но откуда такая осведомленность у Бойла? Он же не математик. Откровенно говоря, он просто олух. Однако никто не стал ему возражать. И уж если коснулись такого вопроса, почему никто не встал и не сказал, что путешествия во времени невозможны? Даже Майкл Вейнер как бы принял эти слова. А он ведь цеплялся за любую возможность показать, какой он умный.
И что-то еще задело меня, какое-то выражение, которого я не понял, но переспрашивать не стал…
Кейрспейс. Да нет же, не Кейр — Керр Спейс. Пространство Керра.
Рой Керр. [303]
Пространство-время Керра. [304]
Я перешел на «файрфокс», [305]набрал в Google «Пространство Керра». Вылетели тысячи документов. Я кликнул по первому.
О черных дырах Керра в качестве «кротовых нор» писала «Википедия». Благодаря двум горизонтам событий [306]появляется возможность избежать гравитационной сингулярности [307]вращающейся черной дыры, если данная черная дыра имеет Керрову метрику.
Dios perro, подумал я. God dog. [308]
No es posible, no es posible. [309]
Я почувствовал осторожное покалывание в пояснице. Это был не зуд тцам лика, а нормальная гусиная кожа — обычная вещь, когда тебе вдруг открывается сумасшедшая истина.
ССК — пришло мне в голову вдруг ни с того ни с сего. Эшли-1 говорила что-то вроде: ССК действует.
Что такое ССК? Так, подумаем. Стандартная симметричная классификация, снаряд со съемным керноприемником. Нет, ерунда.
Ха! Сверхпроводимый суперколлайдер.
Е-мое, иначе не скажешь.
Вот оно что. Черт. Оно. Оно…
Таро не просто ушел в сторону, абстрагируясь от предыдущей темы, как он это обычно делает. Он продолжал что-то задуманное. Они раньше уже говорили о путешествии во времени. No es posible.
Я вызвал на телефоне карту Стейка и кликнул «Таро». Его багряная точка не появилась. «Как он смеет отключаться?» — возмутился я. Наверное, он находится в какой-то секретной, экранированной части комплекса. Черт. Так, где Марена? Синяя точка высветилась в жилом комплексе, будущем отеле. Вероятно, в ее комнате. Так что чем бы там ни занимались Таро, Тони и Бойл, ее с ними не было. Я зашагал (да что там — побежал) к выходу, поднялся по лестнице (лифты еще не работали) и выскочил на свет божий, потом пересек заасфальтированную площадку и вошел в жилой комплекс. В длинном коридоре толкались одутловатые типы, в которых я сразу узнал Святых последних дней, они сновали из комнаты в комнату с кипами малопривлекательного грязного белья. Сегодня утром эту толпу доставили самолетом, и каждый час прилетали новые. На портале местной сети Стейка в разделе «Другая важная информация» нас предупреждали, что мы не должны называть их беженцами, потому что они американцы. Я протиснулся к двери Марены. Постучал. Никакой реакции. Я вывел на экран ее точку и нажал «Срочно».
Подождал. Наконец раздался ее голос.
— Что? — спросила она.
— Важное дело, — проговорил я срывающимся голосом.
— Я в душе.
— Я серьезно. Правда. Правда.
— Подождите.
Через две минуты она открыла дверь. На ней был просторный дешевый зеленый халат из марриоттовского [310]набора, на голове повязано зеленое полотенце, словно головной убор индейца. Лицо у нее блестело от влаги. В любое другое время меня отвлекли бы сексуальные позывы, но не теперь. Я сказал, что мне крайне, крайне, крайне необходимо побеседовать с ней совершенно конфиденциально.
— Выйдем, — предложила Марена.
Как у меня (и многих азиатов) и, я думаю, немалого числа людей в наши дни, у нее выработался инстинкт: если тебе нужна конфиденциальность, то лучше не запираться в комнате и не задраивать окна, а выйти на улицу, где тебя никто не подслушивает. Миссис Парк провела меня через комнату отдыха в прачечную и оттуда в затененный уголок между виниловым сайдингом здания и шестифутовым штабелем арматуры. Подол халата Марены волочился по земле.
