Брр. Я рад, что сказал об этом, — гора с плеч.
Пока суд да дело, Дерьмо Броненосца собрал и упаковал все мое новообретенное добро вплоть до серег. 12 Кайман дал всем знак встать. Кровные отдавали честь, повернувшись в ту сторону, где находились родные деревни, а я вторил им, будто новичок-старшеклассник, впервые проникшийся ощущением собственной значимости. Затем я проследовал за ними через самодельные церемониальные ворота.
Без дальнейших разговоров мы двинулись вниз с гребня холма к его плоскому восточному подножью. Колонна сопровождающих, которые не являлись кровными (так сказать, группа поддержки), стояла на влажной тропинке в походном порядке, с грузом и в полной готовности:
— шесть головных или разведчиков авангарда;
— четыре змееискателя, которые несли большие кисти, похожие на лиственные грабли, тыквенные бутыли с водой и трещотки;
— два официальных скорохода с длинными деревянными дудками, привязанными к плечам, как у герольдов;
— четыре фланговых разведчика;
— десять специальных носильщиков с пустыми плетеными корзинками на спинах, похожими на рюкзачки, в которых таскают младенцев;
— девять носильщиков, ответственных за тройку больших салазок;
— пять отдельных носильщиков, каждый с большой, прицепленной к налобной повязке цилиндрической корзиной на спине. Они несли неприкосновенный запас на тот случай, если мы потеряем салазки;
— два брата из странного маленького клана, говорившие на неразборчивом языке; их наследственным занятием были переноска, покупка, очистка и продажа питьевой воды;
— один жеватель, то есть нечто среднее между дегустатором, поваром и аптекарем;
— два псаря, на попечении каждого — по пятнадцать жирных пищевых собак и собак-подушек и по десять охотничьих и сторожевых собак;
— четверо человек из очень низкой касты, которых я назову чистильщиками. А может, «мухогоны» — более точное слово, поскольку их основная обязанность состояла в том, чтобы отгонять жуков;
— портной или слуга;
— сапожник;
— хранитель масок, который отвечал за все регалии;
— два оружейника или копьеделателя в подчинении 12 Каймана;
— хранитель огня с кремнями, палочками и корзинкой горячих углей;
— отдельный сапожник для не-кровных;
— отдельный повар для не-кровных;
— четверка неприкасаемых. Двое с двадцатью собаками — сборщики ночных нечистот. Собаки пожирали наши экскременты, чтобы враги не могли с их помощью наложить на нас проклятие. Двое других — накомы, жертвоприносители, они шли в отдалении от остальных, как пара ворон, которые ждут, когда стая красных хищников наестся и отойдет от трупа. При необходимости накомы совершали убийства и прятали мертвые тела. Эта четверка с их носильщиками (если таковые полагались) должна была следовать в отдельной лодке либо в сорока шагах сзади и чуть в стороне, чтобы не грязнить нашу тропу;
— девять разведчиков и посыльных, четверо из них — лазутчики, пятеро — так называемые скороходы четырех огней, специально обученные передвигаться незаметно. Им вменялось в обязанности быстро доставить порошок и информацию из Теотиуакана 2 Драгоценному Черепу. Они могли бежать без остановки четыре дня и ночи подряд, при этом двое из них тащили на спинах запасного спящего скорохода, хотя последнее наверняка было преувеличением;
— и наконец, арьергард из четырех стражников. Трое из них по очереди уходили в разведку — смотрели, нет ли у нас кого на хвосте. А четвертый шел замыкающим и следил, не уронил ли кто чего, пусть даже бусинку из волос. Кроме того, он сбрызгивал тропу перцем чили, чтобы уничтожить наш след как в церемониальном, так и в обонятельном смысле.
Всего нас было сто двадцать голов, не считая собак. Таким образом, на каждого кровного приходилось пятеро слуг. Что по здешним меркам считалось вовсе не роскошью. Но 2ДЧ хотел в достаточной мере обеспечить мою безопасность и — если понадобится — бегство, но так, чтобы наш отряд не походил на армию и не выглядел угрожающим.
Мы остановились. Ряды сомкнулись.
18 Мертвый Дождь подал знак. Девятнадцать воинов и я (или, пожалуй, я должен с гордостью говорить: «мы, двадцать кровных») заняли места в середине колонны — впереди 12 Кайман, а в конце кровный низшего ранга. Я как раз к такой категории и принадлежал, но в отношении меня протокол нарушался — мне велели встать в самую середку, передо мной шел Хун Шок, а сзади 2 Рука. Прислужники числом двадцать один выстроились за нами.
De todos modos, подумал я. Давайте уже рвать когти и реализовывать наш план. Перед нами золотая дорога на Тамоан.
12 Кайман махнул первому разведчику. Тот побежал вперед. Бесшумно и без всякой спешки колонна пришла в движение и заскользила, как поезд на магнитной подушке, трогающийся со станции без шипения и пара. Собаки, не тявкнув, засеменили рядом. Даже щенки лаяли, только когда несли охрану. Чуть скрипнули салазки, да пискнули двое из двухсот сорока смазанных маслом сандалий, и мы тронулись в путь через ступенчатые гряды к обработанным полям долины. Двигались мы почти трусцой. Вообще-то могли и быстрее, но не хотели бросаться в глаза. Хоп-хоп, отбивал я ритм. Хоп-хоп. Нет проблем. Хоп-хоп.
Тропинка шла вдоль мужской стороны почти высохшего ручья, и через каждые сорок рук нам приходилось перешагивать через ирригационную канаву, уходившую в сторону к очередной недавно выжженной milpa, обугленному прямоугольнику, жаждущему дождя. Позади остались два поля, стоявшие под паром, потом мы миновали еще одно, с остовом не подведенного под крышу временного зернохранилища. Земля еще дымилась, но шелковицы на полосах между milpas сохранили листву, и ничто не говорило о том, что огонь вышел из-под контроля. Говорили, что выжигание полей в ишианских владениях Гарпии не повлекло за собой серьезных инцидентов. Несмотря на все проблемы, 2ДЧ крепко держал в руках штурвал своего корабля, и я счел это хорошим знаком.
Похоже, наше путешествие начиналось без проблем. И чувствовал я себя превосходно. Судя по всему, мои дела выправлялись. У нас был план, по крайней мере, черновой его набросок. Добравшись до Теотиуакана, я приложу все усилия, чтобы добиться приема у госпожи Кох. Мы с 2ДЧ решили, что не будем ей говорить, кто я такой, — ни слова о Джеде, чему она все равно бы не поверила, и о Чакале, если получится. Вместо этого я попытаюсь впарить ей что-нибудь занимательное. Потом постараюсь убедить ее, что у меня есть особая информация о неминуемом конце Теотиуакана, поэтому она должна позволить нам похитить ее из города. Как сказали бы в полицейских и разведывательных структурах — сделаю попытку «перевербовать» ее. Если все пройдет успешно, госпожа добудет для нас компоненты порошка для игры, я запишу инструкцию по его приготовлению и отправлю все это 2 Драгоценному Черепу с командой быстроногих четырех огней. 2ДЧ, получив посылку, закопает запечатанную каменную коробку с образцом порошка и моими записками об игре. Коробка будет находиться в центре креста из магнитного железа, чтобы ребята Марены смогли ее найти. После этого я смогу считать мою миссию в основном законченной. Информация попадет в 2012 год, команда Чокулы состряпает апгрейд игры и отыщет апокалипсника. Мир вернется в нормальную колею, и все смогут взять флаги в руки и разъехаться, куда душа пожелает.
Все, кроме меня. Потому что мне до поры до времени придется торчать здесь. Но ведь был предусмотрен и второй этап. Когда я вернусь в Иш, 2ДЧ достанется такая козырная карта, как собственное производство порошка. Если он будет контролировать поставки, все девятичерепные складыватели мира пойдут к нему на поклон. Еще бакаб сказал, что с более сильным порошком 7 Шип может сравняться со складывателем Оцелота, 11 Вихрем. Я в этом сомневался, поскольку считал старикашку существом бесталанным. Вероятно, 2ДЧ имел в виду, что «даже 7 Шип сможет» — и далее по тексту. В общем, если 2ДЧ сумеет утвердиться как к’аломте’ или хотя бы нейтрализовать угрозу Оцелотова, а я сумею вернуться вовремя, то мы сделаем то же, что и в первом случае, — используем каменный ящик большего размера и более сложной конструкции, поскольку на сей раз речь пойдет о моем теле.
