- Посчитал, что справимся и без лишних вложений.

Шредер обернулся к окну: за ним с писком носились ласточки.

- Александр Сантьяго. Александр, значит. Много у вас имён. Пришлось выписать все на отдельный лист, чтобы не перепутать, - Антонио словно бы и готовился к этому мероприятию - вырвал из блокнота страницу и уложил её на столе прямо перед Шредером.

Тот покосился на предложенную ему записку и брезгливо, одним пальцем, подвинул её обратно к следователю.

- Я и не скрываю своего настоящего имени.

- Красивое, - Антонио откинулся на спинку стула, чтобы достать из углового шкафчика банку с кофе. Нерастворимым, заметил Шредер. - Может, кофе?

Надо же, решил всё-таки состроить из себя всеобщего друга.

- Спасибо, я успел позавтракать.

Следователь невозмутимо засыпал ароматный порошок в кофеварку.

- Я говорю, красивое имя. Греческое?

- Испанское, майор Дель Торо, - Шредер сделал вид, что наслаждается ролью гостя в этом пропитанной запахом арабики и чужих тайн кабинете.

- Венесуэла?

- Чили.

- Как же вас занесло в наш скромный Нью-Питер, старший лейтенант Сантьяго? Вы потрясающе говорите на всеобщем.

- Спасибо. А занесло неслучайно. Мой отец был родом отсюда.

- Действительно? Надо же, как интересно.

"Ни капли тебе не интересно", - думал Шредер, наблюдая за вскипающей в кофеварке водой. - "Но я повторю все анкетные данные, слово в слово. То же самое ты прочитал сегодня утром в закрытой базе данных. Вот сиди и сдерживай зевоту, а я могу ещё раз продемонстрировать знания вашей географии".

- Не обижайтесь, - развёл руками Антонио. - Александр, - он заглянул в блокнотный листок, как будто сверяясь. - Понимаете, в мои обязанности входит контролировать новичков. Организация у нас серьёзная.

Шредер с деланным пониманием покивал. Старший следователь выключил шипящую кофеварку и отлил себе в чашку чёрного напитка.

- Вы не передумали на счёт кофе?

- Нет. Давайте сразу перейдём к теме, которую вы хотите обсудить, - Шредер придвинулся к его столу и сложил пальцы рук сферой.

Антонио опустился напротив него, поправил закатанные до локтей рукава рубашки.

- Я веду дело о покушении на капитана Орлову. Думаю, вы хорошо с ней знакомы.

В его чашке был чёрный омут без сахара и молока, таким кофе запивать бы обманы и предательства, горький, скорбный вкус.

- Не слишком, - Шредер отвёл глаза ровно настолько, чтобы изобразить подобающее смущение. - На самом деле, у нас с ней было всего одно свидание, да и то неудачное. Не думаю, что захочу это повторить.

Антонио был само внимание: кивал, отпивая маленькими глотками кофе. Какие же обиды ты им запиваешь, старший следователь? Неужели, ты не равнодушен к капитану, хотя кольцо на безымянном пальце - это довольно-таки однозначный символ для вас, людей.

- Она сбежала, отговорившись кучей проблем на работе, - развёл руками Шредер, по-приятельски, как будто говоря - ну ты же знаешь этих женщин, в жизни не разберёшься, что им нужно.

Антонио игру в приятелей охотно принял.

- Это на неё похоже. Маша - сложный человек, просто так не начнёт доверять.

Может, всё дело в том, что она отшила тебя, старший следователь? Было бы, за что переживать. У тебя кольцо на пальце, забудь её и успокойся. Ты, матёрый волк с центроскими погонами, не хочется зарабатывать такого врага.

- И всё-таки, я должен спросить, - Антонио поставил чашку на стол, удручённо посмотрел на коричневое кольцо жидкости. - В её поведении не было ничего необычного?

Шредер откинулся на спинку стула, потёр пальцами подбородок.

- Может быть, я не знаю... В тот день, когда она пропала, мы сталкивались несколько раз. По-моему, она вела себя как обычно. Разве что была немного рассеянной.

Что до вашего капитана, подумал Шредер, она и в уныние-то впадать толком не умеет. С ней ничего не может произойти!

Сегодня утром на дороге, на которую выходили окна его кухни, Шредер обнаружил занимательную надпись мелом. "Хватит лгать". Он задумчиво кусал бутерброд, разглядывая завитушку у буквы "л", и думал, что это совершенно не в её стиле. Что нашло на капитана?

- Спасибо, что пошёл со мной, но я могла бы и сама, - заволновалась Маша. Ей было до смерти жалко Провизора, утирающего со лба пот большим платком через каждый шаг.

Пекло в центре посёлка стояло такое, что попрятались все дачники и птицы, только из-под ворот кирпичного дома за ними наблюдала собака, выставив нос, как двустволку.

Провизор посчитал унизительным оправдываться по такому поводу и только платком махнул в сторону почерневшего от времени дома:

- Вот магазин. Тут от дома ходьбы минут пятнадцать. Думай, куда девочку могли умыкнуть за это время, - он зашагал в тень развесистой липы, а Маша ещё раз крутнулась на пыльном пятачке между домами, которую величественно называли площадью.

Взгляд сам собой останавливался на двухэтажном особняке из красного кирпича. На фоне типовых дачных клетушек он смотрелся замком императора. Кнопка звонка была прикрыта кружочком из резины. Лохматая собака понюхала носок Машиной кроссовки и уныло тявкнула.

- Жарко тебе, бедняга, - вздохнула она и нажала на звонок ещё раз. В глубине дома послышалась пронзительная трель.

Сзади к ней подошёл Провизор.

- Глухо как в танке, - пожаловалась Маша. - У меня такой сосед был через два дома. Однажды в мой почтовый ящик кинули его счета, так я минут десять звонила. Потом вышел - в одних подштанниках, чешет в затылке и не может понять, чего я ему в руки сую. У него ещё на машине смешной номер был с буквами "х", "а" и "м". А так ничего, вежливый.

Краем глаза она заметила, как в окне особняка шевельнулась занавеска. Через несколько секунд на высоком крыльце появился полный мужчина в шортах.

- Там кто? - сообразил он крикнуть с крыльца. Пушистая собака потрусила под крыльцо.

- Центр по борьбе с иномирными преступлениями, - в тон ему ответила Маша. - Открывайте, есть несколько вопросов.

Лязгнул замок, в узкую щель она продемонстрировала удостоверение, тогда ворота открылись полностью.

- Я председатель поселкового совета, - отрекомендовался он, придерживая одной рукой металлические ворота, а другой - пульт от телевизора, и Маша подумала, что он не такой уж и полный - крепкий, не более. - Чем могу быть полезен?

- Можно войти? К вам, наверное, уже приходили из полиции. Но знаете, такие правила. Мы ведём самостоятельное расследование пропажи тринадцатилетней девочки, Кристины, - Маша провела уверенное наступление, потому и оказалась у самого крыльца. - Где вы были пятого июля утром?

- А, Кристины, - припомнил председатель. - Да, ну ладно, проходите, расскажу всё ещё раз. Персик! Персик, приготовь компоту, тут опять из полиции пришли.О кристине спрашивать. Жарко так сегодня, просто спасения нет.

Обсудив несносную погоду вдоль и поперёк, они устроились на просторной кухне. Изнутри дом оказался ничуть не менее презентабельным, чем снаружи. Маша не смогла отказать себе в удовольствии рассмотреть резные стенные панели, буфет с хрусталём и вышитые подушки, разбросанные по плетёным креслам.

При слове "компот" ей живо представилась светло-оранжевая жижица и умершим на дне стакана кусочком кураги, а вовсе не бордовый сладкий напиток, который на удивление быстро утолил жажду.

- Жаль будет, если вы окажетесь убийцей, - выдала она машинально.

- Что? - чуть не подавился председатель.

Провизор ткнул Машу локтем в бок.

- Извините, - она ни капли не смутилась. - Топорный следовательский юмор. Так что вы можете рассказать про Кристину?

Председатель сбросил шлёпанцы, одна из них осталась лежать под его креслом, а вторая улетела к буфету.

- Жаль, но очень мало. В тот день я был дома, это правда, но не улицу не особо хотелось. Ко мне ближе к вечеру зашли два парня с этим же вопросом. Сказали, что приехали отдохнуть, а их подруга куда-то пропала. Не заходила ли она ко мне. Я ничем не смог им помочь. Хотя подождите... среда, среда. Это была среда, верно? Нет, в среду я вообще из дома не выходил. Хотя жалко, конечно, девчушку. Говорят, они употребляли какие-то наркотики?