До гаража Маша не доехала. Ей показалось, что ворота не заперты, что одна створка раскачивается, а кодовый замок блестит в свете уличного фонаря бесполезным украшением. Маша выскочила из машины и бросилась к воротам. Так и было - замок оказался изуродован, верхняя панель висела на одном проводе и не давала воротам закрыться.
Она быстро зашагала прочь, сжимая в похолодевшей руке трубку мобильного телефона. Пройдя через безлюдный, отсыревший парк, Маша спряталась под клёном и непослушными пальцами принялась набирать номер.
- Рауль, ты? - выслушав радостное приветствие, она обессилено опустилась на корточки.
- Я, а кого ещё ты рассчитывала услышать по моему номеру? - раздался в трубке обеспокоенный голос. - Маша, что с голосом?
- Ко мне в дом, кажется, залезли, - выдавила она из себя.
- Отойди подальше, поняла? - тон Рауля резко стал деловым. - Сейчас будем. Только ради всех богов, не лезь туда!
- Я не лезу, - прошептала Маша.
Она закрыла глаза и досчитала до десяти. На руку упала холодная капля дождя.
Не было сил даже на злость, потому что приступы боли только-только притупились. Первый раз за двое суток ей стало легче и выпала возможность думать о чём-то другом, кроме смерти. За окном стемнело, не горел даже уличный фонарь, и ей не хотелось думать, почему.
Ей хотелось думать только о том, что он не умер. Он жив, а значит, их не разделяет пропасть, значит, всё ещё поправимо. Тем более сейчас, когда у неё появился такой веский повод сделать шаг вперёд.
Виола поднялась с кровати и пошла на кухню, чтобы попить воды. Вода в кувшине была едва тёплой, но обожгла горло, как расплавленный металл. Какой же демон знал, что на одной только смене внешности злоключения не закончатся! Ко всему прочему, она теперь маг, а что делать с этим, решительно не представляет.
Она чувствовала, что сил внутри неё совсем немного, сколько там могло передаться с одним глотком. Но те, что были, проявились и моментально испортили ей жизнь. Контролировать свою магию Виола, конечно, не умела, и учить её было некому. Ещё и бесконечный голод - она несколько дней не выходила на улицу, не пила чужих эмоций.
В соседней высотке светились окна, а Виоле совершенно не хотелось включать свет. Единственная мысль, заставляющая её жить дальше - всё это рано или поздно кончится. Каждая секунда приближала её к долгожданному эпилогу приключения.
Виола усмехнулась и тут же поморщилась от боли. Как же всё-таки хорошо, что она узнала, где находится дом соперницы. Жаль, застать её не удалось. Зато однажды она привела Виолу к Луксору. Теперь она знает, что Луксор жив. А соперница... не страшно, если проживёт ещё несколько дней.
Она ждала на старой автобусной остановке, обклеенной поблёкшими афишами - спешите, только пять дней в Нью-Питере провидец, предсказавший объединение миров! - и объявлениями. Дождь пошёл ещё сильнее, и косые струи воды долетали до Маши. Единственное, что она чувствовала - прикосновения этих струй. Из оцепенения её вывел только сигнал машины, которая подъехала к самой остановке. В колеблющемся свете уличного фонаря, Маша узнала служебный чёрный седан.
Пробежав несколько шагов под дождём, она забралась на заднее сиденье.
- Маша, ну что там случилось? - Рауль отвернулся от руля.
- Да демоны его знают. - Она только сейчас поняла, как сильно замёрзла. - Замок сломали, я не стала заходить.
- Сейчас разберёмся, - пообещал Мартимер, как будто речь шла о неисправной розетке.
- Может, лучше утром? Вдруг они ещё там, - в её оцепеневшем воображении продолжение складывалось в стиле кино-ужастиков.
- Не думаю, ну проверим, - Рауль пожал плечами, и машина тронулась с места.
Её дом стоял по-прежнему погружённый в траурную темноту, хотя уличный фонарь и пытался скрасить его одиночество. Тут же пристроился и её брошенная машина. Маша закрыла глаза, потом снова открыла: замок болтался на одном проводе. Это - то единственное, что не давало принять её домыслы за игры воображения.
- Ты сиди тут, а мы пойдём, - тоном, не терпящим возражений, произнёс Рауль.
Маша даже не думала противоречить. Она скрестила руки на груди, чтобы сохранить остатки тепла. Хотя в машине и было жарко - Рауль, уходя, включил печку - её била мелкая дрожь. Маша откинулась на спинку сиденья и принялась ждать. Чуть позже на первом этаже вспыхнул свет.
Когда хлопнула дверка, Маша вздрогнула. Возле машины стоял, морщась от холодных капель дождя, Рауль.
- Там никого нет. Если хочешь посмотреть, пойдём.
Он произнёс это таким тоном, что стало понятно - там есть, на что смотреть. Маша выбралась из машины и двинулась вслед за ним по дорожке из гравия, такой знакомой и одновременно чужой. Маша испытывала почти физическое отвращение, когда представляла, как по её дорожке ступали ноги взломщика.
Мартимер ждал их в гостиной. Комнату Маша не узнала. Она не думала, что помещение можно изуродовать до такой степени, и всё же смотрела на это словно со стороны. Привычка следователя - не сочувствовать чужим бедам, переросла в большее. Она разучилась сочувствовать самой себе.
Вся мебель была переломана, диван вспорот, даже мягкий голубой ковёр не остался целым. На полу валялись осколки вазы, обои клочьями свисали со стен. Даже перламутровые лёгкие шторы были изрезаны.
- Спасибо, что окна не разбили, - спокойно проговорила Маша. Слишком спокойно. Рауль с тревогой обернулся на неё.
- Другие комнаты не тронули, - сообщил Мартимер, который, видимо, готовился успокаивать её истерику.
На стене, где раньше висел пейзаж тушью, красной краской была выведена надпись: "мы вернёмся за тобой". Не это волновало её сейчас, совсем не это.
- Почему домовой их пустил? - спросила она у самой себя и присела на корточки, как будто старалась разглядеть что-то на полу.
- Я вот что думаю, лучше тебе переночевать у меня, а то мало ли, - Рауль присел рядом и взял её за локоть. - А утром что-нибудь сообразим.
- Они забрали домового, - в отчаянии тряхнула руками Маша, не обращая внимания на его слова. - Я его не чувствую, они его забрали!
- Ну на что он им сдался. Наверное, испугался и прячется где-нибудь, - выдвинул несмелое предположение Рауль, который никогда особенно не разбирался в повадках домовых.
- Он бы вышел ко мне, я знаю. Он не мог уйти сам. - Маша поняла, что очень хочет заплакать и не может. Зато она может завизжать, чем сейчас и займётся.
- Утром поищем его, - Рауль, подозревая неприятную развязку, чуть ли не силой поднял её на ноги. - Идём.
Маша подавила крик в себе. Она молчала, пока Рауль доставал из её сумочки ключи, чтобы запереть дверь дома, молчала, пока Мартимер закрывал ворота завалявшимся в гараже навесным замком, который сам когда-то туда подбросил. Сама она чисто автоматически завела свою машину в гараж. Всё должно быть на месте. Домовые не любят беспорядка.
Её собственный дом теперь вызывал только отторжение. Маша умом понимала, что вернётся сюда, смоет красную краску со стены, переклеит обои, купит новые шторы, а душа её отказывалась это делать. У неё не было больше домового и не было дома.
Шёл дождь. Улицы Нью-Питера влажно блестели под светом белых фонарей. Навстречу им вылетел фургон скорой помощи, коротко просигналил и скрылся за поворотом. С кем-то этой ночью случилась беда посерьёзнее разорванных штор.
Если бы Герман не задержал её допоздна с историями о Руане, Маша поехала бы домой, куда ещё. Почти наверняка она столкнулась бы там со взломщиками. Выходит, судьба опять уберегла её.
Маша не боялась смерти. Вернее, испугалась бы, столкнувшись с ней лицом к лицу, но сейчас внутри ничего не дрожало. Глупо умирать от рук людей, обведя вокруг пальца высшего мага, самого сильного мага в обоих мирах. Такой великий игрок как Вселенский разум обязательно учтёт это и придумает что-то интереснее.
Охранник на въезде во двор элитного дома, спал. Раулю даже пришлось выйти, чтобы постучать в его стеклянную будку. Створки ворот медленно разъехались в стороны. Они въехали в безлюдный двор, который освещался только одним фонарём, больше похожим на стадионный прожектор.
