Выставляя угощение на стол, она проследила за взглядом императора и покраснела: на спинке стула висела потихоньку стянутая из замка мантия.

- Я как раз думала, как бы вам её вернуть, - сбивчиво выдала Маша, - так случайно вышло, в общем...

Зорг рассмеялся, придвигая к себе чашку.

- Ничего страшного, оставь. Хотя тебе она не подойдёт по размерам, я думаю.

Маша рухнула на стул и смущённо покрутила в руках чайную ложку. Тишину разрушал только стук капель в оконное стекло.

- А в Альмарейне тоже дождь и скоро зима? - спросила Маша тихо.

- Существует легенда, что погода в Альмарейне зависит от настроения императора. Ты, должно быть, слышала? - Зорг посмотрел на неё, отчего Маша смутилась ещё больше и подмигнул ей. - Когда правила Руана, например, столица частично была уничтожена землетрясениями. На мою долю выпали только грозовые ливни. Но на самом деле всё это просто сказки, а сейчас в Альмарейне тепло и безветренно.

От сквозняка зашевелились шторы, домовой зашуршал на шкафу и сбросил оттуда на мягкий ковёр вазочку. Искусственные ромашки рассыпались по полу, Маша бросилась их поднимать.

- Просто я всё время думаю, как там, - сообщила она из-под стола. - У нас скоро будет холодно. Я не переношу холод.

Она села на колени, отбросила с лица упавшую прядь волос. Зорг взял со спинки стула мантию, опустился на пол рядом с Машей и набросил мантию ей на плечи. Его руки задержались чуть больше, чем нужно.

- А почему вы пришли в мир людей? - спросила она и тут же прикусила язык. - Или это секрет?

- Нет, - качнул головой император. - Не секрет. Иногда хочется отдохнуть от дерущихся между собой верховных магов. Да и Альмарейн без тебя опустел.

Он улыбнулся Маше и вернулся на стул.

- А куда все делись? - простодушно поинтересовалась она, забираясь на своё место.

- Все остались на месте. Только по ночам никто не сидит на кухне, некого искать в западном крыле замка, а про бродячих демонов я вообще молчу. Кажется, они тоже скучают.

Пока император вплотную занялся пирогом с яблочно-апельсиновой начинкой и чаем, Маша не отрывала от него взгляда. В голове мелькнула шальная мысль - а вдруг ей снова доведётся побывать в мире магов? Нет, глупости. Лучше даже не мечтать об этом - обида на судьбу за несбывшиеся мечты всегда сильна и безысходна.

Чтобы лучше не мечталось, Маша отхлебнула чая, пахнущего липой. Липовые цветочки они с Яной и Сабриной собирали летом, с единственной липы в саду. Маша тогда сидела на верхней ступени лестницы, прислонённой к стволу, и вместо того, чтобы складывать в корзинку сладко пахнущие соцветия, созерцала закат. Сабрина ворчала и пыталась стащить её с лестницы, чтобы полюбоваться на закат самой.

В ту секунду она знала, что такое счастье. Она знала это и сейчас, хотя по окнам колотил дождь, и воскрес "Белый ветер", который не смогла подкосить даже гибель Патрика.

- Мне нужно с вами поговорить, - обрушилась Маша на императора.

Он отставил чашку в сторону и серьёзно кивнул.

- Конечно.

- Я знаю, кто стоит за покушением на вас. Точнее, за взрывом в храме. Да, террористическая группировка "Белый ветер", это уже всем известно. Только недавно её глава погиб, а группировка не распалась. Это значит, что был тот, кто стоял выше...

- Рассказывай, - император накрыл её руку своей.

- Я знаю, кто это. Это Орден. У меня, как обычно, нет доказательств, и единственный свидетель ушёл в отказ. Вы можете не верить мне, просто я подумала... я обязана это сказать, чтобы не случилось ничего необратимого, - он почувствовала, что снова заливается краской. - Я никому больше не говорила этого, потому что не могу предоставить самого завалящего факта.

- Маша, - Зорг взял её руку в свою. - Я не буду требовать у тебя доказательств. Я сам видел, что ты оказалась права в прошлый раз, значит, и в этот раз знаешь, что говоришь. Дело в том, что всё это приняло слишком большой размах.

- О чём ты? - Орден отошёл к окну, за которым бесновалась гроза. Дождь хлестал по саду с таким ожесточением, словно задался целью сбить все фиолетовые венчики ночных цветов. Маг сложил руки на груди и с непонятным выражением на лице посмотрел на брата. - Ты говоришь, что это я убил того человечишку, из-за которого поднялся такой шум в мире людей? Хорошо бы только это, но ты к тому же обвиняешь меня в смерти Азира! И что, по-твоему, мне от них было нужно?

Орден принялся расхаживать по зале взад-вперёд, отталкивая те шары белого пламени, которые подлетели к нему слишком близко.

- Как ты... как ты вообще можешь говорить о таком! - он вскинул руки, как будто хотел призвать в свидетели Вселенский разум.

- Это ещё не всё, Орден, - в отличие от него, Зорг не поднимался с кресла. Он перевёл взгляд с мерцающего изображения богини солнца на стене на Ордена. - Я знаю, что ты ищешь Орлану.

- Я, по-твоему, сумасшедший? - Орден остановился напротив него и сложил руки на груди. В свете белого пламени матово блестела его шёлковая рубашка, сколотая под горлом брошью в виде изумрудного скорпиона. - Искать того, кто давно умер, это вообще похоже на занятие нормального мага?

Он с тяжёлым вздохом сел в кресло и устало опустил голову на сведённые руки.

- Я... я очень расстроен тем, что ты мог подумать обо мне такое, - глухо произнёс Орден. - Я понимаю, что ты считаешь меня жестоким, двуличным и вообще всячески недостойным доверия... Считай, этого права я у тебя не отберу. Но устраивать заговоры за спиной собственного брата! Тебе не кажется, что это слишком даже для такого отпетого подлеца, как я? Веришь этой девчонке из мира людей, которую вообще видишь в первый раз.

Он тяжело вздохнул и невидящими глазами уставился на богиню.

- Пока что я считаю только то, что в тебе умер прекрасный актёр, - негромко произнёс Зорг. Конечно, Орден не мог знать о том, что путешествие в прошлое удалось, и что его причастность к преступлению давно доказана, лишь не разнесена по всей империи.

Маша убирала посуду со стола и под аккомпанемент звякающих чашек напевала. Её песня была о рыжем котёнке, который потерялся на залитых дождём улицах большого города. Стояла холодная осень, и с деревьев облетели почти все листья. Песня оказалась с грустным концом: котёнок не нашёл свою маму и умер от холода и страха.

За окном совсем стемнело, и в стекло стучал дождь. Маша остановилась, вытирая вторую чашку полотенцем. Она задумчиво посмотрела в окно. Зорг подошёл к ней сзади.

- Давай исправим конец у твоей песни? - он положил руки девушке на плечи.

- Зачем? - чуть вздрогнула она.

- Машенька, у меня была дочь. Но она не выдержала жестокости мира, который мы называем идеальным.

- Почему "была"? - испугалась Маша. Чашка выскользнула из её рук и упала на мягкий ковёр.

- Потому что она ушла, и я боюсь, она никогда меня не простит, - Зорг тяжело вздохнул, потом обнял Машу за плечи и уткнулся в её волосы, пахнущие рассветом. - Машенька, прости меня, пожалуйста. Ты нужна мне.

В окно стучал дождь, холодные капли разбивались о стекло.

- Я никогда не обижалась, - после долгого молчания призналась она изменившимся голосом.

- Не плачь, - улыбнулся Зорг, прижимая её к себе.

Она смотрела на залитое дождём стекло и вытирала текущие по лицу слёзы, чувствуя, как растворяется внутри что-то чёрное и страшное и вытекает этими слезами.

- Я помню только куклу в красном платье, - призналась Маша.

Она обессилено опустилась на стул и взяла из рук Зорга эту самую куклу. Как она оказалась здесь: он специально захватил её с собой или только сейчас перенёс с помощью магии, Маша не знала, да и не хотела знать. Полый конус вместо тела и деревянный шарик вместо головы, тряпичные ручки и два серебристых крыла за спиной - вот и всё детство, оставшееся в другом мире.

- Твоя мама увела тебя в мир людей, потому что очень боялась за твою жизнь, милая, - император коснулся Машиной руки. - Не сердись на неё.