- А это здесь зачем? -хмыкнул Фло.

Солер бросил короткий взгляд в сторону рояля и, как видно, немного смутился.

- Э-э-э… это я иногда балуюсь в свободную минуту. Люблю, знаете ли, музыку.

Торопливо порывшись на полке с журналами, он достал несколько письменных листов, три конверта с гербом Гелиона и три магических гусиных пера, которым не требовались чернила. Бросив все это на стол, Солер тут же направился к грузовому отсеку, бросив через плече:

- Пишите пока. А я пойду, груз проверю. Там у меня два детеныша дракопота для курсантов рыцарского училища. Надо бы их покормить.

Фло с Шаком вооружились перьями; пододвинули к себе по белоснежному листу бумаги и сосредоточенно принялись обдумывать тексты письма родителям.

Мелин грустно взглянула на оставшийся листок бумаги и со вздохом присела на краешек кровати рядом с Фло. Ее печальный отрешенный взгляд устремился в черноту ветрового окна. Ей писать было некуда. Старый дом Мелин безвозвратно потеряла, а нового, пока еще не обрела. От этих мыслей на душе у нее стало невыносимо тоскливо.

- Хочешь, я напишу родителям, чтоб они навели справки о твоей матери, -предложил Фло. Он никак не мог сосредоточиться на письме, чувствуя, как рядом с ним грустит девушка, в которую он влюбился. - В Остане это можно легко сделать. Существует такое специальное бюро, в котором разыскивают людей по именам.

Мелин одарила Фло короткой благодарной улыбкой и пожала плечами.

- Если это поможет…

- Конечно поможет, -вмешался Шак. Он уже успел исписать одну сторону своего листа, и теперь жадно косился на нетронутый листок Мелин. - Даже не сомневайся.

- Как зовут твою маму? -спросил Фло. - Насколько я помню: ты ни разу не упоминала ее имени.

Мелин долго не отвечала. Она лишь молча глядела на черные стекла, по которым расплывались темные струйки начинающегося дождя, и лишь одним богам было известно: о чем она сейчас думала.

- Лиси, -наконец проговорила Мелин дрожащим голосом. Сглотнув застрявший в горле комок, она добавила:

- Лисиоппа Ворзак.

Фло молча кивнул головой и тут же с головой погрузился в свое письмо.

Он вкратце описал весь их поход до самой встречи с гаргензорами. Поведал о четырех оракулах - таких разных как по характеру, так и по среде обитания. Рассказал в двух словах про проклятье Демера, жутких развалинах Феорода и страшной тюрьме на Ссыльных Островах. Вскользь упомянул про ведьм и доброго фермера Следока; про чудесный дом Радера и блуждающий замок Лована; про охоту на пригсов и Долину Дверей. В общем, про все то интересное, что Фло счел нужным поведать родителям. Правда, о многом пришлось умолчать, дабы не травмировать душу матери и отца. Фло ни слова не упомянул про драку с волком, предсказание ведьмы, торнадо и наводнение. Зачем родителям об этом знать. Они ведь итак волнуются.

В конце письма Фло сделал небольшую приписку:

«В деревне Джонтан, к нам с Шаком присоединилась одна девушка - Мелин. Она бежала из дома отца, который, скажу я вам, был сущим дьяволом! Мелин надеется вместе с нам вернуться в Остан. Там у нее живет мать, которая уже давно считает свою дочь погибшей. Мама, папа, у меня к вам большая просьба: попробуйте разыскать маму Мелин через бюро поиска. Ее имя Лисиоппа Ворзак».

Мелин уже давно спала, сладко вытянувшись на широком диване рядом с водительским креслом, когда Фло с хмурым видом запечатывал письмо в конверт. Что-то непонятное творилось в его голове. Он не мог толком объяснить, что к чему, но ему, почему-то казалось, что имя Лисиоппа Ворзак он уже когда-то раньше слышал. Вот, только не мог вспомнить - где?

На следующее утор, когда ребята еще спали, гаргензоры отправились в путь.

И снова дни потянулись за днями. Полет до «перехода» занял без малого шесть дней и за это время ребята на столько привыкли к полету, что когда гаргензоры на ночь приземлялись на землю, они чувствовали себя совершенно неуверенно.

- Как я вас понимаю! -весело хохотал Солер, глядя на то, как ребята, пошатываясь, спускаются по лестнице кабины, и неуклюже шагают по траве, пытаясь удержаться на ногах. - Бывали случаи, когда мы через океан грузы переправляли. Спали по очереди и в воздухе находились несколько дней подряд. А когда, наконец, приземлялись, то на ногах вообще стоять не могли! До того привыкаешь к вибрации гаргензора, что без нее становится совсем неуютно!

Мелин, которая после крушения спасательной капсулы, откровенно побаивалась всякого рода летательных аппаратов, уже на исходе первого дня на гаргензоре стала чувствовать себя вполне уютно. И, глядя в огромные ветровые окна кабины, больше не жмурилась от страха и переживания. Бывало, что она часами сидела на пассажирском диване, и с восхищением глядела на проплывающие внизу живописные изумрудные леса, на бездонные каньоны и высокие плато, на голубые озера, извилистые речки и бескрайние равнины. Глаза светились счастьем, а губы непроизвольно шептали:

- Наша страна -самая чудесная во всем мире!

И, хотя огромная машина уносила ее совершенно в противоположном направлении от Остана, она понимала, что долгожданный момент встречи с матерью стремительно приближается. Почему-то, Мелин была уверена в том, что письмо Фло непременно поможет ей в этом.

Любознательный Шак облазил весь грузовой отсек гаргензора в поисках какого-нибудь чтива и, к своей великой радости, обнаружил в его темных закоулках небольшую книжную полку, плотно забитую толстыми промасленными книгами. В большинстве своем, здесь были инструкции по эксплуатации и ремонту гаргензоров, но Шака это ничуть не смутило. Прочитав, или выборочно пролистав несколько таких книжонок, он уже на третий день начал давать советы Солеру и остальным водителям относительно технической части машин, чем немало их удивил и позабавил.

- В будущем, -говорил Моер, принимая от Шака гаечные ключи, и дельные советы, - когда подрастешь, обязательно иди в дальнобойщики! Из тебя получится водитель не хуже нашего Зектора!

А польщенный Шак лишь скромно и грустно улыбался.

- Я уже пообещал одному человеку, что буду его ассистентом. К тому же, будущее мое, с некоторых пор, стало весьма расплывчатым. Боюсь, что оно будет совсем не таким, каким я его себе представляю.

Дальнобойщики здорово удивлялись, вытягивали губы, и только Фло знал, что к столь пессимистичным мыслям друг его пришел после загадочной беседы с Эмфирозом. Но именно чтение книг помогало Шаку неплохо справляться с этой напастью. Фло замети, что Шак словно растворялся в этих скучных книгах без остатка, заставляя безрадостные мысли отступать далеко на задний план. А еще, он с Мелин мог часами вести беседу о "Алисе в Зазеркалье", перебирая по косточкам каждого персонажа и не переставая удивляться фантазии автора из сказочного другого мира.

У Фло, к сожалению, дела с грустными мыслями обстояли гораздо хуже. Стоило выпасть какой-нибудь свободной минутке, как эти мысли тут же тучами вредных насекомых начинали атаковать его сознание. Перед глазами самопроизвольно вырисовывались две ведьминские карты, а воображение рисовало мертвые тела Шака и Мелин. Пытаясь убежать от этих жутких видений, Фло выпросил у Мелин "Алису" и принялся читать. Это помогло и когда появились огнекрылы, он стал полноценным участником в спорах на счет книги, высказывая свои неординарные мысли.

На пятый день Шак вдруг стал каким-то задумчивым. Он подолгу сидел на мягком полу под лестницей и невидящим взглядом блуждал по раскрытым страницам ремонтного справочника. Лоб его постоянно хмурился, а глаза недовольно щурились, словно перед лицом какой-то неведомой опасности. Время от времени он перелистывал страницу, но Фло мог поспорить на что угодно, что из прочитанного Шак вряд ли что помнил.

Такая странная и резкая перемена настроения друга не могла не озадачить Фло. Подсев рядом с Шаком, он осторожно поинтересовался:

- Что-то случилось? Вид у тебя какой-то уж очень озабоченный. Это из-за поручения Эмфироза?