– Он нарисовал такую перспективу карьерного роста, что осторожный Николай не выдержал и купился на посулы. Теперь такой вопрос начинается: как Паоло сдержит свои обещания? Не тянет он на мистера Держу-Своё-Слово.

– Скажи Ненашеву про инструменты, – напомнил Кошелев. – Этот парень держит слово.

Всё-таки Андрей решил привлечь Данилу. Активности на фирме никакой, а его московский коллега, наоборот, даже не успевал обрабатывать многие заявки, и ему ничего не стоило скидывать их на Совинком. Андрей даже проигнорировал неизбежный риск – ничего страшного, ведь есть подставной директор. Но когда он сообщил Даниле о том, что открыл фирму, и готов приступить к делам, тот не сразу воспринял информацию – настолько был поглощён мыслями любой ценой свалить Ненашева.

– Как считаешь, коллега, если Паоло узнает, что ненашевская фирма до сих пор активно продаёт продукцию Bausch, он уволит этого выскочку? Или попытаться…

– Внимание, Данила, фирма! – перебил Андрей. – Ты хотел сделать дилерскую фирму – вот она, уже есть.

Ещё добрых полчаса потребовалось, чтобы Данила вошёл в ситуацию. Когда же понял, что ему говорят, то возмутился: как он будет предлагать московским клиентам закупаться в Волгограде? Нужна московская фирма, и московский же офис. Андрей возразил: он не может находиться в Москве. Что же касается прописки фирмы – не всё ли равно, коль скоро клиенты будут оплачивать продукцию по факту, или с некоторой отсрочкой платежа? Ферейн, фармацевтический гигант, до сих пор зарегистрирован в каком-то дагестанском горном ауле, и это обстоятельство ничуть не смущает его хозяина. И сколько таких крупных предприятий, работающих в столице, но зарегистрированных в местах, которые на карте-то не найти!

Данила остался непреклонен – ему было важно, чтобы фирма была зарегистрирована и физически находилась чуть ли не в пределах Садового кольца.

– Тебе важно, чтобы фирма работала, или, чтобы находилась непременно в Москве, – спросил Андрей.

– А ты сам не хочешь перебраться в Москву, или всю жизнь собираешься просидеть в своём Козлограде?

Да, Андрей признался, что хотел бы переехать в Москву, но если на данный момент он не может показаться у клиентов, так как в офисе сразу же станет об этом известно – к чему обсуждения?

Дальше говорить на эту тему было бесполезно. Промежуточные варианты Данила не воспринимал – либо московская фирма и офис на Новом Арбате, либо никак. Постепенно он съехал в заезженную им колею и в ней застрял. Как слить Ненашева – вот что волновало его в первую очередь.

А перед Андреем встал вопрос: что делать со своим офисом, и чем занять людей? Любое развитие – это неизбежные инвестиции, даже если начать реализацию предлагаемой Кошелевым продукции. Одна только сделка прошла, да и сделкой-то это не назовёшь. По наводке краснодарского представителя Леонида Маркелова тамошний филиал МНТК закупил продукцию Эльсинора на тридцать тысяч долларов. Была перечислена предоплата, и в этот же день примчался Реваз с выпученными глазами и сказал, что если он не получит взаймы тридцать тонн, то ему секир-башка, и не будет больше тестя у Андрея. Тесть был хороший, жалко такого терять. Особенно Андрей оценил то, как оперативно Реваз подсуетился и помирил его с женой, когда даже тёща не знала об их разрыве. В трудную минуту Мариам обратилась к отцу, и он помог восстановить семью. И Андрей перечислил ему тридцать тысяч за вычетом десяти процентов, полагавшихся краснодарцам. А товар для них взял у Атикона, официального дистрибьютора Эльсинора, выступив, как представитель, гарантом сделки. Кроме него и Маркелова, никто не знал конечного потребителя, товар просто отгрузили на Совинком, а в представительстве вообще не знали об этой отгрузке. Есть дилер – Атикон, и не всё ли равно, какие у него клиенты.

Вот такая прошла мега-сделка, и ещё застрявшая на таможне казахская зубная паста. Чем заняться? Медикаментами? Взаимозачётами? Химией? Обратиться к Второву? К Трезору?

Так, перебирая в уме всевозможные варианты, Андрей, ничего не придумав, нашёл по справочнику московское представительство компании «Джонсон и Джонсон», и позвонил по указанному телефону. Девушке, поднявшей трубку, объяснил, что является директором волгоградской компании, торгующей медицинскими расходными материалами, и хотел бы сделать крупную заявку. Она ответила, что Волгоградом занимается Вениамин Леонтьевич Штейн, и дала его номер телефона.

Вениамин Штейн воспринял без энтузиазма известие о появлении нового дилера. Но услышав о предоплате, немного оживился. Андрей заявил, что хочет приобрести шовный материал на сумму шесть тысяч долларов. Какие коды? Конечно, самые ходовые. И предложил представителю Джонсона, как специалисту, самому составить спецификацию. Что и было сделано. В течение получаса в офис Совинкома пришёл по факсу счёт. Его оплатили, и через неделю продукция была получена. За это время Андрей взял на работу двух менеджеров по продажам. Кандидатуры были выбраны из тех, кого в своё время забраковал Краснов, когда подыскивал замену Андрею после перехода в хирургический отдел.

Отдел сбыта был подчинен Кодряну, которому тоже не возбранялось заниматься продажами; им было дано задание: продать шовный материал в больницы города. А через три недели после прихода товара в Волгоград прибыл Штейн. Андрей встретил его на вокзале. Сотрудника иностранной компании нетрудно было распознать среди толпы мамлюков; лица европейской наружности поездом Ростов-Дербент путешествуют редко. Он как будто вышел не из грязного вагона, а из московского офиса – темно-синий деловой костюм, белая рубашка, синий с красным галстук, черные туфли, в правой руке – практичный нейлоновый кейс. Объёмистая фигура, серьёзное полное лицо, серьёзный взгляд умных тёмно-карих глаз. На вид – не больше сорока лет, но уже седой. Штейн представился по имени-отчеству, и, пока дошли до машины, успел сообщить, что Джонсон – серьёзная компания, два дня у него расписаны буквально по минутам, и во избежание недоразумений предпочитает официальное общение, то есть на «вы». Вот так, – человек твёрдых принципов, застегнутый на все пуговицы.

Выруливая с вокзала, Андрей, в свою очередь, во избежание недоразумений – Штейн собирался нанести визит и в МНТК – признался, что является сотрудником «Эльсинора», а «Совинком» – побочный бизнес, который со временем станет основным занятием. Представитель Джонсона, услышав эту новость, в драку не бросился, из машины не выпрыгнул, но взгляд его стал опасливо-настороженным.

– Полагаю, на фирме не знают, чем вы тут занимаетесь?

Андрей подтвердил – конечно, не знают, и стал непринуждённо рассказывать о своих планах продвижения конкурентного Эльсинору шовного материала. В подтверждение серьёзности намерений напомнил, что уже сделал предоплату – шесть тысяч долларов, и останавливаться на этом не собирается. Это только пробный шар, что называется, проверка поставщика, планируются серьёзные закупки, так как есть интересные наработки, которые позволят… И Андрей экспромтом выдал несколько фраз наподобие «крупные бюджетные закупки через департамент здравоохранения». Штейн недоверчиво покосился: «Что? Какая сумма? Кто ответственный исполнитель?» Андрей многозначительно произнес: «На ваш расчетный счет придет крупная сумма денег». Мол, всё будет по-крупному, остальное вас не касается.

– Как вы вышли на «Джонсон»? – недоверчиво поинтересовался Штейн.

– Кошелев порекомендовал мне вас как лучшего производителя шовного материала. Сказал, чтобы других я даже не искал. Опять же, говорю, город собирается закупить крупную партию. Я имею доступ… В общем, будет тендер, но победитель уже известен…

– Да, мы производим лучший в мире шовный материал…

Штейн преобразился, и заговорил горячо, проникновенно, громко, будто находился не в салоне машины, а в зале перед многочисленной аудиторией потенциальных потребителей продукции компании «Джонсон и Джонсон». Прозвучали сравнительные характеристики, цифры, очень много цифр и убедительных доказательств.