Каких-то десять лет назад Таня попросила подарить ей на день рождения зонтик. А в этом году ей уже захотелось пластиковую карточку. Хотя эта её новоприобретенная искушенность и вызвала у Арины улыбку, она ощутила, как ей недостаёт её маленькой девчушки. На смену крохе в ярком платьице, которая носилась по дому с раскрытым зонтиком, пришла подросшая и уже отнюдь не наивная девочка.

Ничто так не заставляет почувствовать возраст, как собственные дети. Каждый год становишься свидетелем того, как безжалостно устаревают собственные представления о них. Каждую новогоднюю ночь приветствуешь знакомых незнакомцев, а новые впечатления и переживания со временем становятся частью ностальгических переживаний.

Этот год оказался тяжелее всех предыдущих. Тане исполнилось шестнадцать, и она превратилась в девушку, начавшую задумываться о любви и серьёзных отношениях с противоположным полом. Хорошо ещё, что все попадавшиеся ей до этого парни оказались достаточно несерьёзными, чтобы она могла самостоятельно это распознать.

Но подружки! Есть информация, что некоторые уже расстались с невинностью! А Таня, она ведь уже давно отказалась от беззаботной детской индивидуальности, чтобы во всём походить на своих сверстников.

Арине очень не хватало той непосредственной девчушки. Наверное, в один прекрасный день она станет руководителем крупной корпорации, а матери захочется вернуть нынешнюю фанатку «Spice Girls», но увы.

Детей, конечно, это совершенно не беспокоит. Они слишком увлечены погоней за всем новым. Однажды, когда Тане было пять лет, она с лёгкостью рассталась с тремя своими воображаемыми друзьями. Две недели спустя она с трудом могла вспомнить, кого как зовут. А Арина помнит до сих пор: Мэнси, Тутси, и Дэнси. Ей недостаёт их, несмотря на весь шум, который эта компания устраивала.

На свой девятый день рождения она закатила сумасшедшую вечеринку с соревнованиями, кто дольше простоит на руках, и беготнёй по лестнице. На следующий год, на десятилетие, она устроила дома дискотеку, пригласила всех знакомых, и ровесников, и ребят постарше – у одной из девочек, подумать только, уже вырисовывалась грудь! – и они танцевали, смущённо поглядывая друг на друга.

В этом году… Лучше не вспоминать.

Арина точно знала, какой из вечеринок она отдала бы предпочтение.

Всё-таки не единственный ребёнок, и пора бы привыкнуть к такому стремительному ритму, а ей, наоборот, всё труднее с этим смириться. У неё уже нет её малышей. Она скучала по тому времени, когда ей приходилось забираться в автобус со складной коляской, которая никак не хотела складываться. Арина скучала даже по пелёнкам.

Неужели она единственная, кто испытывает подобные чувства? Детям не свойственно оглядываться назад – во всяком случае, до тех пор, пока детство не уйдёт от них безвозвратно. Даже взрослых это, похоже, не так волнует, некоторым просто не терпится, чтобы их дети поскорее выросли, причем сильнее, чем самим детям. Один знакомый так хотел, чтобы его сын, которому сейчас 22, быстрее повзрослел, что парень уже начал лысеть.

Арина думала, что сполна насладится тем, как растёт Таня, но едва она осознала, насколько быстро дочь меняется, как время понеслось ещё стремительнее. Не успела она появиться на свет, как сразу же начала меняться. Вчера ещё была совсем крошкой, а сегодня выросла. Вчера она ещё ползала, а сегодня ходит ножками. Вчера ещё не умела говорить, а сегодня болтает без остановки. В четыре года ей стало тесно в ванной. Вот же, совсем недавно она устраивала дома танцы, а сейчас пропадает по дискотекам. «Подожди, не расти, – попросила Арина её. – Побудь ещё немножко такой». Но мать знала, что не успеет и оглянуться, как дочь заявит, что есть человек, без которого она жить не может.

Остается только Кирилл, которому сейчас восемь, – вот здесь еще не всё потеряно. Он, похоже, не торопится расти. И вообще всё делает не торопясь.

Раньше он обожал разбирать машины – неторопливо, сосредоточенно, аккуратно складывая детальки на полу, мало обращая внимание на сестру, которую прямо-таки бесила постоянная ломка игрушек. Потом он стал разбирать содержимое шкафов – раскрыв все дверцы, выкладывал на пол всё, что там находится: вещи, книги, сувениры. И всякий раз, когда нашкодит, обязательно скажет что-нибудь такое смешное, отчего опускается рука, собиравшаяся его отшлёпать. Как-то раз, лениво обстреливая из пистолетика кухню морковными кубиками, он заявил: «Вот как надо будить львов».

Арина в восторге от этого ребёнка. Взрослым приходится изрядно попотеть, прежде чем выдать что-нибудь в этом духе. «Оставайся таким, – сказала она Кириллу, – и, когда вырастешь, станешь гениальным комиком».

Но всё тот же опыт подсказывает ей, что придёт время, и он расстанется со своим гениальным комическим даром, точно так же, как Таня забросила свои шедевры абстракционизма. Это и есть взросление, и, как сказала бы Таня, это круто, это бомба.

Эти и многие другие словечки она переняла от отца. Витя… Не только во внешности Тани, но и в чертах её стремительного характера много отцовского – горячности, страстности, увлечения новизной. В семье всегда царила дружная и радостная атмосфера, и в эту атмосферу, в эту жизнь с «папиным огоньком» Танюша вносила свою отчетливую нотку, повышавшую общую высокую жизнерадостную настроенность. Дочь повзрослела, когда Вити не стало, резко повзрослел её характер. Только сейчас, спустя четыре года, Арина смогла полностью осознать, какую поддержку получила от дочери. Дом, воспитание младшего, и многое другое. А она до сих пор считает её маленькой!

Арина, конечно, испытывает безграничную благодарность к своей дочери и обожает её, шагнувшую из отрочества в юность, но какая-то часть её материнского сердца навсегда отдана девчушке с зонтиком.

Натерев бараньи отбивные солью и перцем, Арина обернула косточки алюминиевой фольгой, чтобы они не подгорели. Затем поставила отбивные на кости вертикально в форму для запекания, которую затем поместила в предварительно прогретую духовку. Выставив время – 25 минут – приготовила овощную смесь, и решила сходить к Тане, а уже потом заняться соте.

Из Таниной комнаты доносилась музыка. Арина прошла по коридору, встала в дверях. Как она играет! Причём без нот! Пианистка отложила ноты в сторону и позволила рукам свободно скользить по клавишам. Какое чудо!

Таня играла вальс. С блеском выдерживая длительные ноты, исполняла она грациозную мелодию, волнующе связывающую воедино восторг, мечтательность и самоотверженность. Кто бы мог подумать, что из обычного фортепиано можно извлечь страстный монолог, повествующий о том, что игра – это сладострастие, неутолимость, исступление и отчаяние, это жизнь.

Звуки вальса плавно перетекли в некую переходную мелодию, грустную и меланхоличную.

Арина подошла поближе и тут заметила, что пианино украшает фотография в красивой рамке, на которой Таня вместе с Андреем в обнимку стоят на берегу Волги.

– Что насчет этого? – строго поинтересовалась мать.

– У него скоро день рождения, я хочу ему сделать подарок.

Арина сделала шаг в сторону коридора, собираясь пойти взять кошелёк:

– Сколько тебе нужно?

– Нисколько, мама.

Остановившись, Арина залюбовалась дочерью – ещё ребёнок, а ведь присмотреться – совсем уже взрослая. И как научилась играть, как умело импровизирует!

И она спросила шутливым тоном:

– Ты возьмёшь у него деньги, чтобы ему же сделать подарок?

– Нет, мама, он возьмёт меня… Не знаю, как выразиться… яснее…

Сказав это, Таня, не прерывая игры, мечтательно посмотрела в окно.

На щеках Арины проступили малиновые пятна, её губы начали вытягиваться в ниточку, глаза остро впились в дочь.

– Ты и так предельно ясно выразилась. Яснее некуда.

Оторвавшись, Таня, покрутилась на стуле, потом снова принялась за игру. Пока её пальцы не коснулись клавиш, Арина подумывала, не захлопнуть ли с треском крышку.