– Постараюсь объяснить на понятном языке. Ты и твои обязанности, Антон – меня это совершенно не касается. Тебе платит компания, и ты должен делать то, что тебе приказывает руководство. Говорю безо всякой патетики. Не ограничивай себя в своих действиях – это может неблагоприятно отразиться на делах. Может, мы прозеваем крупного клиента у себя под носом – откроется какой-нибудь новый центр наподобие этого, и туда заползёт «Autosuture» или «Davis & Geck». Вариантов много может быть разных.

– Я тебя понял, Андрей. Но вот какая штука. Мне с Совинкомом повезло. Только что устроился, и тут сразу тридцать тысяч в план. И в начале следующего года гарантированных сорок пять. Здорово. Ты мне закрываешь этот участок, мне нет смысла делать лишние движения. Зачем? Я хочу максимальной отдачи от своих действий, и буду направлять усилия в других местах. Единственное, что мне потребуется – ты знаешь специфику нашей работы – отчеты о продажах, чтобы я, собрав информацию от дилеров, отчитался перед Москвой. В свою очередь, по мере возможности, буду помогать с новыми клиентами, выбивать поездки и премии для существующих, и, естественно, всячески нахваливать Совинком своим начальникам – в меру, естественно. Чтоб не заподозрили – как моего предшественника.

Видимо, он куда-то торопился – быстро проговорив, что ему нужно, поспешил откланяться, не забыв улыбнуться сотрудницам Совинкома, и выдать презенты.

Итак, представитель Джонсона даёт Андрею карт-бланш и обещает помогать с клиентами, последние слова его означали – «будет работать осторожно». По всему выходит, что нужен всё-таки отдел продаж. Одному не справиться с таким количеством клиентов в нескольких городах. Многие приходили самотеком – звонили, интересовались продукцией. Кому-то фирму порекомендовали в московском представительстве Джонсона, кто-то звонил по рекомендации других клиентов, кто-то обращался по рекламе. Нужно искать новые проекты, нельзя замыкаться в своей башне. Хоть это и Клондайк, лучший в области клиент. Нужны агенты, торговые представители, которые бы расширяли сферу влияния фирмы, и собирали информацию о том, что творится на рынке. С другой стороны, самому заниматься людьми… дело такое неблагодарное. Уже получен небольшой, но негативный опыт. Одно из двух – они тупят, или, нахватавшись опыта, начинают свой бизнес. Третьего не дано. А если найти вменяемого руководителя отдела продаж? Но где же такого найти?

Артур Ансимов со смехом рассказывал, как Фарид подыскивает (вот уже много лет) такого универсального помощника, который бы занимался одновременно отделом продаж, отделом закупок, персоналом, а ещё бы вёл управленческий учёт и… подгонял тёлок. Такой большой, а в сказки верит. Это ведь как с женитьбой: если хочешь жениться на красивой, умной, интересной, заботливой, преданной, то тебе нужна не одна, а пять женщин, а то и десять.

Или мифическое животное Шму, которое даёт яйца и молоко, его мясо принимает такой вкус, какой только пожелает едок, из кожи Шму шьют отличную верхнюю одежду или тачают сапоги, из шерсти делают сукно, а щетина идёт на зубочистки.

Андрей решил попробовать найти какой-нибудь промежуточный вариант и обратился в кадровое агентство ЦГИ (Центр гражданских инициатив). По крайней мере, они отвечают за качество и устанавливают испытательный срок для поставляемых сотрудников, в течение которого в случае брака производят замену.

– Я не заглохла, похвали меня, какая я умница.

Тронувшись от обочины и только вырулив на проезжую часть, Таня чудом избежала аварийную ситуацию, проехав в сантиметре от припаркованной машины. Андрей придержал руль, чтобы предотвратить наезд на бордюр:

– Машина под уклон стояла, поэтому. Под уклон, говорю, катимся, не газуй, езжай на второй скорости.

Из ворот кардиоцентра выехали две машины и поехали вслед за микроавтобусом Андрея. Охранник, закрывавший ворота, остановился, чтобы посмотреть, как школьница управляет негабаритным авто. Эту манеру вождения можно было назвать «школа пьяного». А Таня ещё пыталась что-то выяснить из того, что не относится к управлению автотранспортным средством:

– А скажи, мущинко с рахитичным животиком и взглядом, порождённым глистами, что он у тебя на фирме делает?

Андрей порекомендовал Тане следить за дорогой и объяснил, что Верхолётов, пёс ярмарочный, занимается «общими вопросами» (его простили и приняли с условием, что будут вычитать с доходов сумму растраты). Чтобы вписаться в поворот, Андрею пришлось схватить руль двумя руками. Таня продолжила HR-изыскания.

– Тогда какая польза от Афендули – такого беспантоваго, дохлового, с косоглазием, гемароем, язвой, и газами?

Он попросил её выжать сцепление, снял с передачи, вырулил к обочине, и сказал, чтобы нажала на тормоз.

– Афанасий Тихонович – специалист широчайшего профиля: таможенник, сапоженник, и всё такое. Тормози. А желудок больной от плохого питания.

Машина остановилась у бордюра, Андрей отжал ручной тормоз, включил аварийку, и обернулся. Две машины, ехавшие сзади на почтительном расстоянии, остановились. Таня посмотрела в боковое зеркало.

– Вижу, перебздели.

Перегнувшись через водительское сиденье, Андрей высунулся в окно и помахал рукой – мол, проезжайте! Две машины осторожно тронулись. Он чувствовал прикосновение её груди, ощущал её дыхание, и задержался в своём положении до того, как обе машины исчезли за поворотом.

– Ты так собрался лежать на мне, пока из кардиоцентра не выедут все машины!?

По Таниному тону не было заметно, чтобы её здорово огорчила такая перспектива. Андрей увидел рядом с собой, в какой-то странной близости её потемневшие и смягченные глаза, её смуглое, загорелое лицо с едва заметным пушком на крепких, как яблоко, щеках, её полуоткрытый румяный рот с блуждающей улыбкой. И ему сделалось неловко от этой смирной и явно подразумевающей покорности. Он не смог удержаться от поцелуя, который она, казалось, и не почувствовала, и, возвратившись на своё место, снял машину с ручника.

– Давай, трогай. Не меня, а типа трогайся. И это, осторожнее, в конце горки, на повороте – открытый люк.

Таня сосредоточенно повела машину и молчала до самой Второй Продольной, где они поменялись местами. Позади остался открытый люк, в который едва не угодили левым колесом, и вылетевшая на обочину «шестерка», которую Таня подрезала. Придав испуганному лицу беззаботный вид, стараясь выглядеть непринужденно, как будто вылез из-за Христовой пазухи, где ему ни разу ничего не угрожало, Андрей похвалил её за превосходную езду.

– Молодец, так держать. Что ты там говорила насчёт сотрудников?

Таню мучил социально-классовый вопрос. Её привычный круг общения были сверстники и знакомые родителей, а в последнее время ей всё чаще приходилось сталкиваться со взрослыми людьми, по роду службы находящимися в подчинении. Мама ругала её за высказывания наподобие «шнурки» или «халдеи», говоря, что это нетактично, и что простые рабочие люди – хорошие люди. До этого Арина твердила об одинаковости всех людей, и вот теперь умненькая Таня сумела заметить мамину оплошность – она всё же считала простых людей простыми.

– Скажи, что значит «простые» люди и чем они отличаются от остальных, – потребовала Таня.

Андрей озадаченно взглянул на неё, затем перевёл взгляд на дорогу.

– Вот так: ни больше, и ни меньше, объяснить насчёт простых людей. Ладно, попробую.

И он со свойственной ему обстоятельностью приступил к объяснению.

Человек имеет возможность получить блага: здоровье и красота, долголетие, деньги, любовь, семья, свобода, любимая работа, здоровое потомство. Подавляющее большинство людей не имеют возможности заиметь всю линейку этих благ, и довольствуются лишь частью из них.

Почему так происходит? Неравенство, разница в происхождении, или способности? Но большинство людей не страдает умственными расстройствами, которые бы ограничили их дееспособность. Тогда почему за одни и те же усилия люди получают по-разному?