Но где?! Где взять подходящие условия для осуществления задуманного?! Территория училища ВВС хоть и была огромна, но все равно развернуться негде. Простора маловато для такой обширной души и личности глобального уровня, как у лейтенанта Вани Чубрей?! Масштаб нужен! Требуется впечатляющий и грандиозный простор для его трепетной и деятельной натуры, вынужденно и незаслуженно прозябающей в этой дыре! Естественно, временно прозябающего, а как же иначе?!

Даже наличие миллионного города с развитой инфраструктурой сразу же за периметром колючей проволоки, ограждающей наше училище, не радовала лейтенанта Чубрей, удрученного откровенными неудачами и полным отсутствием головокружительных перспектив в карьерном росте.

Что делать?! Извечный русский вопрос, ежедневно и методично угнетал Ваню, внося раздрай и дисбаланс в его, и так неспокойную душу.

И тут случился Чернобыль! Ба-бах! И в нашей стране разом все переменилось! Причем, абсолютно не в лучшую сторону. Затыкать кипящий ядерный котел, извергающий в атмосферу тонны смертельно опасных веществ, перепуганное «вусмерть» государство, не задумываясь, бросило немереные силы и колоссальные ресурсы. А куда деваться?! Ни для кого не будет секретом, что в то страшное время, руководство страны не считалось ни с материальными затратами, ни с человеческими жизнями.

И вот тут Ванечку вдруг осенило! Е*ать, колотить! Вот оно, счастье! Кому катастрофа, а кому реальная возможность для «эпохального» подвига и старта головокружительной карьеры!

Лейтенант Чубрей не спал несколько ночей, все просчитывал достоверную вероятность своего возможного успеха и ожидаемые потери, в случае чего… А не спать было из-за чего. Вот как сделать так, чтобы заработать себе «заслуженную» славу и при этом не загнуться «вусмерть» в долбанном Чернобыле?! Ась?! Добровольцем поехать?! …или не поехать?! А как же слава?! Мде… думай голова, думай!

Ваня, конечно же, умом особым не блистал, но и патологическим дураком тоже не был. Патологических дураков в училище ВВС не берут! Их на заумных тестах психофизической лаборатории выявляют и безжалостно отсекают. Жаль, что тестов на порядочность еще не разработали! Очень жаль!

Итак, самому страшновато в Чернобыль ехать, грудью своей реактор, изрыгающий смертельное излучение затыкать, это даже не обсуждается, а вот если…?! Прикинув член к носу, лейтенант Чубрей решил выступить весьма хитро и прозорливо. Для начала, он вызвал к себе на «задушевный разговор» секретаря комсомольской организации 4-й роты курсанта Конфоркина, с которым очень долго шептался в канцелярии роты.

Известный «шланг» и комсомольский вожак по совместительству курсант Конфоркин, услышав про Чернобыль, мгновенно сбледнул с лица и попытался выброситься в окно. Его можно было понять! Лучше многочисленные переломы конечностей и долгое лечение в окружном госпитале, чем медленная и мучительная смерть от последствий радиоактивного излучения. И вся эта «радость» в 17 лет. Обалдеть, какие заманчивые перспективы?!

Конфоркин тоже умом особым не блистал, но инстинкт самосохранения был развит посильнее, чем у кого-либо из наивных и простодушных ребят, 17-летних сверстников. Просто так, секретарями комсомола роты не становятся. Там, наивных дурачков нет, поверьте на слово. Циники, будь здоров. Пробу ставить негде.

Наверное, лейтенант Чубрей все же периодически зажимал Конфоркину рот своей рукой, чтобы тот не визжал от панического страха и животного ужаса, услышав про возможную поездку в Чернобыль. Попутно, молодой офицер быстро излагал свой незатейливый, но гениальный план.

Заметно трясущийся от «самоотверженной готовности спасти отечество в минуту страшной опасности» комсорг Конфоркин после 2149-го повторения, все же перестал мочиться под себя и частично осознал всю «убийственную красоту и бронебойную перспективность» данного «генитального» плана и немного поколебавшись, все же присоединился к героической инициативе лейтенанта Чубрей. А как же?! Такой громкий резонанс и многообещающий фурор ожидается! Только успевай в лучах славы купаться! Но сначала, надо немного поработать, грамотно подготовить почву и обильно посеять нужное зерно…

Итак! В 4-й роте объявили экстренное комсомольское собрание. Все курсанты равнодушно расселись на «взлетке» — в центральном коридоре казармы и приготовились немного вздремнуть по возможности, но не выгорело. На этот раз нам не свезло.

Конфоркин с мраморным лицом влез на огромную трибуну с портретом Ильича из разноцветного деревянного шпона и с надрывной патетикой в дрожащем голосе, повсеместно упирая на пример Павки Корчагина, призвал нас всех поголовно и что характерно — в инициативном порядке, отказаться от ПЕРВОГО летнего отпуска и поехать добровольцами-ликвидаторами в Чернобыль! Спасать человечество в частности и цивилизацию на планете Земля в целом! Пипец! Приехали! Спать сразу расхотелось!!! Причем, сразу и координально!

Первый летний отпуск?! Ухулел совсем, что ли?! Головушкой ослаб, милый?! Кто учился в военном училище, тот несомненно знает насколько долгожданный и безмерно желанный этот ПЕРВЫЙ ЛЕТНИЙ отпуск. Да чего скрывать, рисоваться и юлить, каждый курсант фактически жил ожиданием душещипательного момента, когда сможешь оставить за спиной училище на целых 3 °CУТОК и приехать в родной город. Где, сглатывая неожиданный комок в горле и скрывая непрошенную слезу, сможешь украдкой прикоснуться к шершавой стене родного дома, обнять родителей, прижаться своей щекой с огрубевшей от уральских ветров кожей к щеке любимой девочки. И зарывшись носом в ее волосы, будешь жадно вдыхать такой знакомый и в тоже время уже давно забытый запах «маминых духов», тайно слитых по капельке из дефицитного флакона. А тут добровольно «в отказ», да еще и в гребанный Чернобыль. Туда, где взрослые мужики загибаются пачками. Пять баллов! Ага, сейчас?! Совсем с умишком простился, что ли?!

Рота взревела от негодования! Ребята повскакивали со своих мест и, не скрывая эмоций, засыпали комсомольского вождя соответствующими репликами.

— Ты что еб*нулся, Конфоркин?!

— У нас же нет специальной подготовки и соответствующих средств защиты от радиации. Нам всего по 17–18 лет! Туда мужиков взрослых берут, у кого уже дети есть!

— По телеку показывали, что военкоматы призывают «партизан» из запаса! Опять же, преимущественно из инженерных войск и хим. защиты!

— Если хочешь облучиться и стать импотентом в 17 лет — твоя проблема! Флаг тебе в руки и попутного ветра в спину! А я еще девчонку не пробовал, …а очень хочется…

— Да он уже импотент! И дебил в придачу! Ему терять нечего! Пошел ты на хуль со своим Чернобылем и с инициативой ублюдочной! Мы хотим полноценную семью создать и детей вырастить! Своих детей! Собственных…

— Пошел в жопу, придурок! Сам и езжай! Штаны свинцовые не забудь! А в задницу дозиметр ДП-22 засунь! Только поглубже! Я к тебе потом на могилку приду, пару кочанов капусты на холмике посажу! Козлина!!!

— Надо ж такое придумать?! Писюневичей малолетних… а смысл?! Какая от нас будет польза?! Ну, загнемся там быстренько и зачем…?!

— Тебе надо?! Вот сам и езжай! Не фиг за других решать и агитировать! И не надо тут Корчагина вспоминать?! Корчагин?! А я не хочу, чтобы моя жена по соседям бегала, мужской … искала…

И все в том же духе, не стесняясь в выражениях и не фильтруя лексикон.

Конфоркин обиженно и праведно дул щеки. Он возмущенно кричал с высокой трибуны, живописно жестикулируя и эмоционально брызгая слюной, обвиняя и клеймя позором всех и каждого.

— Трусы! Родина в опасности! Надо ее срочно спасать! Спасать человечество! Спасать мир! Спасать планету! Спасать саму жизнь на Земле! Предатели! Вы должны! Вы обязаны! Вы присягали… Вы… Вы… Вы…

Короче, драл свое горло, будь здоров, но его выкрики утонули в ответных репликах.

— Не «вы» должны, а «мы»! И ты тоже в том числе! Ты тоже присягал! Вот за себя и отвечай, кретин! Решил рвануть на АЭС?! Пиши рапорт и вперед! А за себя, мы сами решим и ответим…