Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Когда отец попытался заменить выбывших делегатов, его известили, что списки за-крыты.

К какому сорту принадлежали делегаты, становилось ясным по способу их доставки и размещению в Аммане. Самых важных про-абдаллистских делегатов привезли на част-ных автомобилях и поселили на виллах и в гостиничных комплексах. Остальных, как мой отец и всех тех, кто жил в лагерях, перевезли автобусами через реку и поселили в пала-точном городке Шнеллер в шести милях от Аммана. Хотя в Шнеллере и Акбат-Джабаре было одинаковое население, Шнеллер выставил сто делегатов. Это означало, что в неко-торых отношениях съезд будет не столь демократичен, как в других.

Несмотря на то, что нас намеренно унижали, сделав делегацией второго сорта, я был увлечен поездкой. Поездка через мост Алленби, Сальт, Сувейли в Амман была как быст-ротечный сон.

Мы с отцом разделили маленькую палатку. Когда нас поселили и накормили, он по-дозвал меня поближе и сказал, чтобы я прочитал ему повестку дня. Он велел мне встать перед ним, дотянулся до моего уха и подергал за него.

- Держи ушки на макушке, - сказал он.

- Хорошо, отец.

- Первым делом присмотрись к этому лагерю, - сказал он. - Главный товар Абдаллы для беженцев - что лагери в Иордании куда лучше, чем на Восточном Береге. Мне нужна правдивая картина. Еще он утверждает, что здесь у беженцев есть работа и школы для де-тей. Что здесь правда?

- Я понимаю, - сказал я.

- Ты должен здесь поболтаться и вынюхать противников аннексии вроде меня. Ос-торожно, осторожно, осторожно. Не входи с ними в контакт, а мне дай знать, кто такие.

- Да, отец.

- И наконец главное, Ишмаель: будь начеку, здесь пахнет убийством.

* * *

На следующее утро я проснулся, предвкушая, как мы отправимся в Амман. Но там меня ждало разочарование. По сравнению с Иерусалимом Амман бледнел. Отец, как я ви-дел, подумал о том, кто кого должен аннексировать.

В центре города, ненамного большего Рамле или Лидды, втиснутый между мечетью и древним римским амфитеатром, находился маленький невыразительный фонтан. Там расположился отель "Филадельфия", место проведения съезда. Большой плакат гласил: "Добро пожаловать на Великий демократический съезд единства: Палестина и Иордания едины".

Центр украшали и прочие маленькие символы гостеприимства, но главным было присутствие Арабского легиона. Наряженные в новые красные в белый горошек головные уборы, с роскошными усами и весьма свирепым выражением лица, они выглядели чрез-вычайно мужественно в своих желто-коричневых и красных кавалерийских мундирах.

С легионерами смешивались верные королю бедуины. Должно быть, там были сотни из племени Бени-Сахр в светло-голубых и белых одеждах, украшенных золотом, обве-шанные полными патронов лентами. Люди Бени-Сахр были известны как самые свирепые бедуинские вояки, и их присутствие рядом с легионерами показывало, что в Иордании не следует воспринимать Абдаллу слишком легко. Казалось, на каждого делегата приходи-лось по десять вооруженных иорданцев.

Мы с отцом направились к отелю "Филадельфия", где ему дали мандат и назначили в комиссию. Большинство комиссий не играло никакой роли и было придумано для того, чтобы чем-нибудь занять делегатов и внушить им чувство собственной значимости. Пер-вым делом отец категорически отверг место в Комиссии по исламским ценностям.

Нас оттеснили в боковую комнату, где за письменным столом сидел свирепого вида полковник Зияд.

- А, хаджи Ибрагим, я вижу, вы нашли дорогу обратно из Кумрана, - сказал он пол-ным сарказма тоном.

Отец не моргнул глазом.

Я почувствовал, что мои коленки подгибаются от страха. Я видел свой конец в ужасной иорданской тюрьме. Полковник Зияд постучал по столу, как будто добывал закоди-рованное решение.

- Вы дурак, жуткий дурак, - сказал полковник.

Кажется, я видел, как всякие комбинации крутятся в его мозгу; наверно, я молился вслух, потому что отец потряс меня за плечо, чтобы я замолчал.

- Это демократический съезд, - сказал Зияд. - Я вас переведу в другую комиссию. - Он перелистал свои бумаги, нашел нужную, вписал туда имя отца и выписал распоряже-ние. - Вы будете принимать участие в Комиссии по беженцам, - сказал он.

- Возражаю против самого слова "беженцы", - ответил отец.

- Тогда обсудите это в вашей комиссии, и... хвала Аллаху, что мы демократичны.

Отца спасло то, что Абдалла не хотел хаоса и раскола на съезде, и с этой точки зре-ния нас следовало умиротворить подачкой. Но я все еще трясся от страха, когда все со-брались во внутреннем дворе Большой мечети, и муфтий Аммана, глава мусульман стра-ны, открыл съезд.

После молитвы муфтий прокричал с кафедры слова 57 суры, где говорится о наказа-нии неверующих.

"Мы украсили ближнее небо огнями,

и сделали его пулями для сатаны;

и Мы приготовили его наказанием Огнем.

"Для тех, кто не верил в своего Господа -

наказание Геенны - плохая судьба!

Когда их бросят туда, они

ревут, потому что она кипит,

"И почти разрывается от ярости. Когда

толпу бросают туда, служитель спросит:

"Разве тебе не было предупреждения?"

И они скажут: "Да! К нам приходил тот, кто предупреждает,

но мы посчитали его ложным и сказали:

"Аллах никого не посылал".

""Истинно, вы в большом заблуждении".

И они скажут: "Если бы мы слышали или понимали,

мы не были бы среди тех, кто в Пламени".

"Так они сознаются в своем грехе: "Долой

тех, кто в Пламени"".

После леденящей кровь проповеди о сожжении евреев муфтий Аммана стал молить Аллаха благословить и ниспослать божественное ведение делегатам.

После молитвы мы перешли к римскому амфитеатру и прослушали трехчасовую приветственную речь мэра Хеврона, города на Западном Береге. Это был самый ревност-ный сторонник Абдаллы в Палестине. Первый час его речи был посвящен тому, что наста-ет месть евреям, а последняя часть провозглашала славу исламу и красоту арабского един-ства и братства.

За мэром Хеврона последовало полдюжины других приветствующих ораторов, каж-дый из них вдалбливал мысль о грядущей аннексии. Единственного выступившего от оп-позиции демократично заглушили уже через несколько минут. Это разозлило хаджи Ибра-гима и горсточку диссидентов, и они стали протестовать и выкрикивать анти-абдаллистские лозунги. Нас подавила массивная сила легионеров, окруживших амфитеатр. Никто не пострадал, и митинг продолжался.

Когда было покончено с приветствиями, мы поднялись на Джабаль аль-Кала, доми-нирующий над местностью холм с древней римской крепостью. В большом дворе, среди развалин Замка Геркулеса, дюжина слуг должна была подать нам послеполуденную трапе-зу.

- Абдалла знает, как угостить на английские деньги, - заметил отец.

С этого чудесного места открывался вид на королевский дворец "Хашимийя" и ок-ружающие холмы.

Настало время осторожно смешаться с другими. Когда мы мыли руки в фонтане пе-ред едой, я заметил делегата в традиционной пустынной одежде, пробирающегося к отцу, и встал поближе, чтобы послушать.

- Я шейх Ахмед Таджи, - вполголоса сказал человек. - Мои люди и я находимся в Хевронском лагере.

Следуя его пониженному голосу, отец тихо представился.

- Я знаю, кто вы, - сказал шейх Таджи. - Я слышал оба ваши выступления, в отеле "Филадельфия" и возле амфитеатра. Вы с ума сошли, в самом деле.

Шейх что-то сунул отцу, кажется, талисман из черного камня. Отец быстро спрятал его в карман.

- Нам надо встретиться после этого съезда, - прошептал шейх. - Когда я получу от вас этот талисман с запиской, я приду к вам.

95
{"b":"105430","o":1}