Даже для самой Дашки было загадкой, как у неё получилось это. Ладони засветились белым, на руках словно вспыхнули короткие перчатки. Пальцы скользнули по проносящемуся мимо духу, будто ведьма собралась схватить его, но не успела. Цели призрак не настиг — взорвался, рассыпавшись на зеленоватые частицы. Измождённость пропала, возникла энергия, требующая активности, сжирающий изнутри ужас сменился относительным спокойствием — Дашка нервничала, потому что всё ещё стояла на месте, когда можно гоняться за духами.

Фанатики слишком увлеклись любованием окружающей картиной, чтобы сразу заметить стремительно сокращающееся число призрачных прислужников. К этому моменту ситуация перестала представляться учащимся и подоспевшим профессорам безнадёжной, поэтому сопротивляться стали с утроенной силой.

— В Шекоган, — дал команду Нериот.

Телепортировалась команда сторонников незамедлительно, вместе с уцелевшими духами и одержимыми… и несколькими пленниками.

С их исчезновением из Дашки вытекла вся сила. О колдовстве и речи заводить не стоило, ведьма и стоять-то больше не могла — по стене сползла на пол.

— Сдаётся мне, она пребывала в полнейшем восторге, когда гонялась за призраками, — усмехнулись над головой.

Между полом и потолком парили Миротворцы, Реция и Ариона. Дашке не терпелось улыбнуться им, но из-за слабости у неё получился болезненный оскал.

— Не за что, — мужчина правильно решил, что ему выразили благодарность. — Наша обязанность — наделять тебя в нужное время нужной силой. К завтрашнему дню ты оправишься, — побежал призрачный опекун.

В замок Дашку отвёл незнакомый старшекурсник, по пути назвавшийся Громесом. Теперь они, как пережившие одно несчастье, начнут здороваться, едва заприметив друг друга в разных концах коридора или аллеи. Парень сдал ведьму Бруно, спустившемуся на первый этаж как раз тогда, когда они вошли, и, отказавшись от приглашения хотя бы выпить чаю, поторопился вернуться.

— Молчи, нас известили о нападении фанатиков, Кларисса побежала принимать участие в противостоянии, — сказал он. — Можешь подробностями меня не пугать, от неё узнаем.

Известия от старшей колдуньи были слишком шокирующими: среди похищенных студентов есть и Алина.

— Главарь учеников повелительницы духов говорил, что пленных отныне держат в Шекогане, какой-то лаборатории. Её можно захватить, — обнадёжила Джессика. — Теона с Томасом и профессорами пропадают в Риции, а мы разве не сумеем взять лабораторию, где смертные всё-таки преобладают?

Присутствующая при дискуссии Шаки ощутила импульс в душе. Эзария не поленился привести чародейке полный список всех учреждений, принадлежащих отцу супруги, среди них и Шекоган, преимущество которого в том, что он расположен на окраине Зальвана, не надо далеко отправляться. Совсем рядом можно обнаружить человека, испортившего ей детство и отчасти жизнь — изучение чёрной магии порой всё-таки аукалось юной ведьме ухудшением самочувствия, высший уровень тёмных видов колдовства грозился остаться Шаки неподвластным. И этого человека покарать.

— Именно, Джесс, пропадают, — обратил всеобщее внимание Николас. — Судя по сигналу света памяти, им не очень-то хорошо в тёмном загробном царстве.

— К чему это?

— Просто так. Вдруг кому-то из нас приспичит пожаловаться на жизненные тяготы и невзгоды, пусть тогда вспомнит — Шекоган, куда мы отправляемся, не самое страшное место в нашем мире, — пояснил он.

— Эх, дожились, — Кларисса не то задумчиво, не то мечтательно посмотрела на садящееся солнце в окне зала. — Собираемся совершить разбойное нападение, — женщина иронизировала, не сердилась. — Лаборатория Шекоган не проходной двор, за её захват нам медаль не дадут.

— Зато предки спасибо скажут, — проронил Николас.

— После твоей смерти, — ядовито подметил Клавьер.

— Лучше быть с добрым словом предков в Аркене, чем с похвалой короля в Риции, — мудро возразила ему Кларисса.

Да, её было не узнать. Причина этих преображений по привычке натянула капюшон на лицо, и никто не успел разглядеть сверкания её синих глаз. Но один человек почувствовал.

Алина, её одногруппница, Хельдеара, Джайде с Арвелллой и староста магов Вводной стихии четвёртого курса, Дорфеан, боязливо осматривались. Их заперли в тёмном помещении, заставленном вдоль стен прозрачными капсулами, огромными, выше среднего человеческого роста, заполненными голубоватой жидкостью. Свечение исходило или от самих капсул, или от их содержимого, из-за него здесь был не мрак, а полутьма. За дверью гудели голоса, что-то позвякивало: в смежной лаборатории шла работа. Ребята очутились тут одни, фанатики их телепортировали, поленившись сперва переместиться с ними сюда, потом уже в место, куда нужно было сторонникам лично.

— Интересно, что в этих штуках хранят? — Хельдеара постучала согнутым пальцем по капсуле.

— Не что, а кого, — поправил девушку Арвелла, глядя на себя, отражающегося в стекле. Закончив разлохмачивать тёмно-каштановые кудри, боковые пряди которых закрывали только уши, задние — всю шею, он обратился к волшебнице, уже глядя на неё: — В них выращивают гомункулов, но меня предчувствие, что алхимики Шекогана пихают туда обычных людей.

— Оттуда можно живым выбраться? — испугалась волшебница.

— А я знаю? Мне не доводилось там бывать, — парня наличие в компании паникёрши сразу стало раздражать.

— Нас, может, и не собирается никто закрывать там, — торопливо, сбивчивым голосом успокоила приятельницу Алина.

Пленников разубедили сразу же после того, как девушка решила чародейке из Великой Троицы поверить. Кусок каменной стены начал разворачиваться вместе с полом. С той её стороны показалась капсула, точно такая же, как и находящиеся в помещении, где томились пленники. В неё заключили девушку. Прямые длинные белые волосы приподнялись, разметавшись, руки безвольно болтались, слегка отставая от туловища. Недлинный подол и расклешённые рукава платья слегка развевались. Её не притягивало на дно и не толкало наверх, она находилась в центре капсулы. Изо рта вырывались змейки пузырьков — значит, живая, к некоторому облегчению компании.

Когда капсула встала на место, другая, соседняя, аналогичным образом уехала в лабораторию.

— Девушка настоящая или гомункул, как думаете? — Хельдеара припала к стеклу.

Вопрос оставили без ответа. То, что леди в капсуле дышит, вселяло надежду, но относительную. Если не убьют, то могут такого натворить в сознании — от тебя прежнего останется только внешность.

Примерно через час капсулу вернули в помещение, в ней был мужчина с открытыми глазами, чрезмерно большими, как у ребёнка, в которых чернели настолько расширенные зрачки, что от радужки осталась тоненькая полоска. Шарики кислорода срывались с губ пугающе редко.

— Ещё раз здравствуйте, — перед капсулой, воспрепятствовав разглядыванию мужчины, возник Нериот. — Экспериментаторам скоро понадобится рабочий материал, готовьтесь. Только одна молодая плоть и душа. По сути, вы одинаковы, выбирать не придётся. К чему я всё это говорю? Вы должны успокоиться. Со спокойной душой легче работать.

— Ценный совет, — съязвил Джайде. — А что делать, если от перспективы лишиться воли и памяти, превратиться в куклу радоваться не хочется?

— Вам не причинят боли, будут обходиться с вами вежливо и даже ласково, вы просто уснёте — и проснётесь иными, — протянул фанатик. — А могли бы долго мучить, пытать. Отнеситесь к вашему положению философски! Умирают все, а вы даже не умрёте, а забудетесь. Кто знает, вдруг вас через десять-пятнадцать лет вернут в прежнее состояние? От кого-то из наших людей поступило предложение давать одержимым увольнительные, если найдут способ легко и быстро исцелять души и так же незамедлительно заражать их.

— О, вы слишком добры! — воскликнул с бьющим во все стороны сарказмом староста. — Мы стольких благ недостойны.