— Слушаюсь, Эдуард Николаевич! — Специалист аккуратно, с какой-то почти любовью, сделал несколько снимков, закрепив изображение в рамку для фотосъемки.
Затем он разобрал изображение на кусочки, которые аккуратно сложил в чемодан. Закрыв его и забрав фотоаппарат, Иван Поликарпович тихо удалился. Генерал-майор повернулся ко мне.
— Ну и задал ты мне задачку, Родион Константинович… — почесав затылок, произнёс Яковлев. — Хотя, это не у нас, а у «двойки» пусть мозги дымятся…
— Так вы его узнали, Эдуард Николаевич? — прямо спросил я начальника.
— Увы и ах — узнал, — не стал скрывать генерал-майор.
— И кто же это? — не мудрствуя лукаво, поинтересовался я.
— Раз ты его все равно видел, можешь и позже узнать самостоятельно, кто он… — Махнул на всё рукой генерал-майор. — Это — посол СССР в Канаде…
[1] Фильтрум (губной желобок) — это бороздка между основанием носа и верхней губой, длина которой важна для пропорций лица.
Глава 8
— Вот, ля, курва какая! — выругался начальник первого отдела Второго Главного Управления КГБ СССР, к которому меня зачем-то притащил мой непосредственный начальник. — Это ж… — Рэм Сергеевич Красильников даже от возмущения задохнулся, вновь взглянув на фоторобот, составленный мной.
Мы сидели впятером в кабинете Красильникова: я и Эдуард Николаевич по одну сторону стола, Марат и Коля, срочно вызванные начальством — по другую. Сам же генерал-майор Красильников восседал в своем кресле во главе нашей скромной компании.
— Это точно Яковлев, — качнул головой Марат, перед которым лежала еще одна копия фоторобота, — Александр Николаевич. И он сейчас точно в Москве.
— Яковлев Александр Николаевич? — Я с огромным удивлением повернулся к своему начальнику.
— Чего ты меня так уставился, Родион? — Криво ухмыльнулся генерал-майор Яковлев. — Нет, мы не братья. Даже не родственники. И это несмотря на то, что мы оба Яковлевы и оба Николаевичи. Понял, умник?
— Понял, Эдуард Николаевич! — Я примирительно поднял руки. — Просто я этого Яковлева никогда в глаза не видел…
— А как же ты тогда его фоторобот так точно составил? — не понял моего заявления Красильников.
— Кудесник он, товарищ генерал майор! — хохотнул Николай. — Наверное, точно так же, как контейнер обнаружил. Ведь он в том дворе тоже ни разу не был.
— Колись, товарищ генерал-майор, — произнёс Красильников, — чего вы там в своем НИИЧАВО[1] наизобретали?
— Вижу, товарищ Рэм, что с творчеством диссидентов[2] Стругацких ты хорошо знаком, — беззлобно подначил старого друга Эдуард Николаевич.
— Да как их не читать, если пишут занимательно, — не поддался на провокацию Рэм Сергеевич. — Ты, похоже, тоже читал, раз про НИИЧАВО в курсе?
— Мне по должности положено, — шутливо заявил Яковлев, — я ведь тоже НИИ руковожу. А слышал, что по их сценарию Тарковский в прошлом году новый фантастический фильм снял? «Сталкер» называется. Мне тут рассказывали… ну, кому посчастливилось на закрытый показ прямо на киностудии «Мосфильм» попасть — изумительная вещь! Но в прокат всё ещё не выпустили…
— А вы чего уши развесили, разгильдяи? — неожиданно рявкнул на подчинённых Красильников, но я не услышал в его голосе никакой злобы. — Просрали мне Яковлева, а «Шмеля» угробили! Мы бы через него качественную дезу еще несколько лет могли нашему вероятному противнику втюхивать. А вот эту харю, — он хлопнул ладонью по фотороботу, — каким Макаром теперь к делу пришить? А этого вот… — Красильников на мгновение задумался, как бы ему похлеще обозвать предателя.
— Оборотня в погонах… — неожиданно по привычке вырвалось у меня, а оказалось, что в этом времени такого выражения никто не знал[3].
— Да какие у него погоны? — фыркнул Красильников. — Зато оборотень — прямо в точку! И вот этого оборотня нужно было под белы рученьки с поличным брать! Да и то я не уверен, что он впоследствии не выкрутился бы…
Я слушал вполуха, как разоряется Рэм Сергеевич, а сам пялился на собственноручно составленный фоторобот, поворачивая его и так, и этак. Хоть я и видел этого человека живьем в чужих воспоминаниях, но не узнал. Но вот какое-то смутное ощущение, словно я его уже когда-то видел — там, в своём времени, никак не давало мне покоя.
— Это ещё почему? — поинтересовался мой шеф, не знающий, похоже, некоторых нюансов. Ну, оно и понятно, у него совершенно другие задачи в конторе.
— Ты в своём кудеснике уверен? — неожиданно спросил Красильников. — Просто сейчас наш разговор на такую «скользкую» дорожку повернул… Может, лучше ему за дверью подождать?
— Не вопрос, товарищ генерал-майор, подожду… — Я уже оторвал свой зад от стула, но Эдуард Николаевич жестом заставил меня вернуться обратно.
— Поручусь, как за самого себя! — Порадовал меня Эдуард Николаевич (хотя, ведь он это о настоящем Гордееве — моей заслуги в том нет).
Красильников еще раз пристально взглянул мне в глаза, а затем произнёс:
— Хорошо, только не подведите меня под монастырь, товарищи дорогие!
Мы с Яковлевым синхронно кивнули. Что заставило начальника первого отдела «двойки» поделиться с нами этой, по всей видимости, конфиденциальной информацией, было мне неизвестно. Похоже, что найденный мною контейнер, действительно основательно прикрыл ему задницу. И в будущем он рассчитывал на продолжение нашего плодотворного сотрудничества.
— Еще в шестидесятых, — продолжил Красильников, — к нам в отдел стала поступать крайне тревожная информация, указывающая на связи Яковлева с американскими спецслужбами…
— О, как! — С изумлением покачал головой мой начальник, похоже, не обладавший ранее подобной информацией.
— Впервые подобные сведения были получены после того, как Яковлев вернулся со стажировки в США — в 58-ом его по обмену направляли в Колумбийский университет. Ты, кстати, с генерал-лейтенантом Питоврановым Евгением Петровичем знаком? — спросил у моего шефа Рэм Сергеевич.
— Знаком, но так — шапочно, — ответил Эдуард Николаевич. — Он, если мне память не изменяет, уже лет десять, как в запасе.
— Да, официально с 66-го года, — подтвердил Красильников. — Сейчас он зампредседателя президиума Торгово-промышленной палаты. Но не бывает бывших контрразведчиков-чекистов, — даже с какой-то гордостью произнес Рэм Сергеевич. — Так вот, в 69-ом году Питовранов создал мощную спецрезидентуру КГБ «Фирма», которая по сей день работает под крышей Торгово-промышленной палаты СССР и специализируется на получении информации от западных бизнесменов, заинтересованных в контрактах с СССР. Вскоре от бизнесменов «Фирма» перешла к установлению контактов с видными западными политиками. И вот сведения, полученные от одного из них, подтверждали, что посол в Канаде Яковлев сотрудничает с американской разведкой.
— И что, никаких мер не было принято? — вполне себе искренне удивился Эдуард Николаевич.
— Об этой ситуации без промедления доложили Андропову, — ответил Красильников, — и Юрий Владимирович приказал Питовранову перепроверить информацию и получить какие-либо подтверждающие или опровергающие факты. За дело вновь взялось представительство «Фирмы», расположенное в Канаде. Выяснилось, что у посла регулярно появляются новые дорогие вещи, а его траты, якобы, значительно превышают не только зарплату, но даже те средства, которые главы советских диппредставительств обычно умудряются втихую присваивать из представительских денег. Для Андропова этого было достаточно, и он поручил подготовить записку Генеральному секретарю ЦК КПСС…
