Толстяк меж тем вышел на середину двора, шлепая туфлями.

— Джиоры. И джиори, — добавил он, углядев в окне Франческу. — Простите за беспокойство. Мой человек вас более не потревожит.

И не сказав более ни слова, он направился к дверям. Детина уже успел убраться. Солдаты потянулись следом. Белокурый подросток помялся немного и поспешил за ними. Ставни закрывались.

Избитый парень еще некоторое время стоял во дворе, запрокинув голову и запустив пальцы в волосы. То ли пялился на звезды, мигавшие сквозь дымную пелену, то ли пытался унять кровь из расквашенного носа. Но наконец и он побрел куда-то в темноту, и на гостиный двор «Последняя подкова» снова легла вязкая ночная тишина.

— Омерзительная сцена, — пробормотала Франческа, отворачиваясь от окна.

Она поежилась, Пальцы беспокойно теребили фибулу платка, накинутого на плечи. Этот платок — плотный, насыщенного багрового оттенка был, пожалуй, самой яркой и дорогой деталью ее довольно скромного одеяния.

— Я уж думал и в самом деле придется вмешиваться, — заметил Рико.

— Пусть решают свои дела сами, — раздраженно поморщилась Франческа. — Мы и так постоянно влезаем в чужие истории. Довольно… пора бы заняться своей.

В дверь постучали, и она в недоумении подняла брови.

— Что такое, Ри? Мы кого-то ждем?

— Ничего, — с улыбкой отозвался Рико. — Это просто наш ужин.

— И она сказала, чтобы я пришел послезавтра…

Они устроились на кушетке под окном, по очереди потягивая вино из стакана и наблюдая, как над крышами поднимается едва различимый за облаками серп новой луны.

На подоконнике горела, чуть потрескивая, свеча. Еще одна угасала на столе, где остались неубранные после ужина тарелки. Казалось, все звуки снаружи умолкли.

— Не слишком ли малый срок? — заметила Франческа. — Что можно успеть за пару дней?

— Думаю, она знает, что делает. Танкреди говорил, что Сансеверо — лучшие в своем ремесле.

— Как мы с тобой?

Рико улыбнулся.

— Сказать по чести, солнышко, есть здесь люди, которые преуспели в нашем занятии куда больше, — заметил он.

— Эти твои люди бывали на Ксеоссе? — быстро спросила Франческа. — Видели Мраморные острова? Или может, они добирались до Маравади? До самой Тарконы?

— Насколько я знаю, нет.

— Тогда они мало что знают о мире. Мы видели то, о чем другие и не подозревают, Ри. Пусть иногда и не по своей воле.

Она сердито выгнула спину, словно раздраженная кошка. Рико вновь рассмеялся, закинув руку ей на плечо.

— Даже если и так, солнышко, это не поможет.

— Танкреди говорил, что Виоренца — словно жемчужина в раковине времени. Нужно просто нырнуть поглубже…

— Глубины обманчивы. И зачастую скрывают пустое дно. Что тогда? Шататься по городам и браться за мелочевку, чтобы заработать на жизнь и новую погоню за болотным огоньком?

— Мы Люди Дороги. Такова наша сущность, ты сам говорил. — Франческа протянула руку и провела по его голове. — Ты стал как ежик, право слово. Мой теплый ежик. Никак не привыкну.

— Скоро отрастут. Кстати, солнышко, — заметил он, отставляя стакан прочь, — тебе не кажется, что корсаж у тебя затянут слишком туго?

— Очень даже кажется, Ри, — со смешком подтвердила она. — Прямо жду — не дождусь, когда ты меня спасешь…

Она по-кошачьи потянулась и мельком бросила взгляд за окно.

— Ой, Ри, — прошептала она. — Погляди на улицу!

— Что я там забыл? Все самое интересное здесь, — проговорил он, уже приступив к спасению.

— Да смотри же! Быстро! — она повелительно дернула мужа за ухо.

— Ай! Ну что еще такое? — Рико поднялся на локте.

Выражение лица его моментально изменилось.

— Он что, кретин⁈ Лезет в колодец посреди ночи⁈

— Смотри, спрыгнул…

Рико и Франческа встревоженно переглянулись.

— А как же темная вода? — проговорил Рико.

И они, вскочив с кушетки, бросились к двери.

Если бы не фонарь, оставленный на колодце, во дворе стояла бы сплошная чернота. Горький дым окончательно затянул звезды. Гостиный двор спал. Свечка на подоконнике их комнаты была единственным огоньком во всем здании.

— Видишь его? — спросил Рико, берясь за колодезный ворот.

Франческа перегнулась через кладку колодца, опустив фонарь на вытянутой руке. Свет запрыгал по камням, по туго натянутой веревке, которой юный дурень обвязался по пути в бездну, но оказался бессилен проникнуть глубже. Где-то в отдалении слышался плеск воды.

— Нет.

— Тише, сама не свались!

Рико крутил ворот, преодолевая сопротивление веревки. Дело шло медленно и туго, ибо пусть парень был и щуплого вида, но человек — не ведро.

— Вот он, — Франческа различила безвольно обвисшую фигуру, словно всплывавшую из колодезного мрака. Конечности мотались, словно у тряпичной куклы, из которой кукловод вынул ладонь.

— В себе⁈ — Рико налег на ворот, напрягая мышцы.

— Кажется, уже нет!

— Да чтоб его, кретина! — Рико рванул ручку так, что веревка опасно затрещала. Бесчувственное мокрое тело показалось над колодцем, и Франческа тут же вцепилась в него, переваливая через камни. Нащупала веревку, затянутую вокруг пояса, дернула узел, но тот размок и не поддавался.

— Пусти-ка, — Рико нагнулся и, поддев веревку лезвием кинжала, перерезал скользкие пеньковые волокна.

Парень был бледен и недвижен. Мокрые патлы прилипли ко лбу. Губы побелели, и лишь там, куда парой часов ранее угодил ремень, темнели ссадины.

— Как есть утопленник, — пробормотала Франческа. — Быстрее, Ри!

Ду Гральта перевернул выловленного лицом вниз и, облапив ручищами, с силой надавил на грудь.

— Ребра сломаешь, Ри!

— Лучше живой со сломанным ребром, чем целенький покойник, — проворчал тот, вновь проделывая ту же процедуру. — Давай, пацан, верни назад водицу! Не жадничай!

С третьего раза получилось. Из носа и рта полилась вода, парень начал кашлять и судорожно дергать руками, но глаза так и не открыл.

— Наглотался, — проговорил Рико, глядя, как несостоявшийся утопленник елозит по траве. — Никак не опомнится.

Франческа беспокойно подняла взгляд на окна.

— Мы так весь квартал перебудим, — заметила она. — И тогда этот Лукас сделает из него отбивную.

— Туда, — решил Рико, кивая на строение, примостившее у стены. Он нагнулся и без особого труда вскинул мокрое, судорожно дергающееся тело на плечо. Подцепил фонарь и зашагал прочь от колодца.

Франческа еще раз взглянула на окна, коснулась пальцами фибулы у горла и поспешила к задней двери гостиного двора.

Строение на поверку оказалось сараем для угля и дров. Рико быстро осмотрелся, подыскивая местечко поукромнее, и в конце концов сгрузил парня за ближайшую поленницу на посыпанный песком пол.

Парень открыл глаза и ошалело уставился на огонь фонаря, на дрова и наконец на своего спасителя, который стоял, выпрямившись во весь рост и сложив руки на груди.

— Живой, — с усмешкой сказал Рико. — Дуракам везет.

— Сам ты дурак, — выдавил парень. Разбитые губы его едва шевелились. Он попытался сесть, но не осилил. Тогда он заерзал, точно раненый уж, пытаясь отползти как можно дальше от возможной угрозы.

— Я-то⁈ — переспросил Рико, наблюдая за этими попытками. — Это уж точно. Умный бы сидел себе в уюте, обнимая красивую женщину и потягивая вино, а я вот здесь, вожусь с сопляком, сдуру сиганувшим в темную воду.

Парень наморщил лоб, точно пытаясь осознать, что произошло.

— Ну и сидел бы себе, — пробормотал он. — Я тебя просил, что ли?

Рико поднял брови. Добродушное выражение внезапно покинуло его лицо.

— Да не вопрос, — опасно сощурив глаза, проговорил он. — Давай назад брошу⁈ Тут недалеко…

Парень отшатнулся, словно ошпаренный. Рука его дернулась к ножнам. В этот момент вернулась Франческа.

— Ну что? — спросила она, выглядывая из-за спины мужа.

— Ничего особенного, — проворчал Рико. — Мокрый щенок скалит зубы, воображая себя волком.