Арсений чувствует, как что-то касается ноги и опускает взгляд вниз. Есения, заметив, что на неё обратили внимание, садится рядом, смотря на Арсения, и слегка наклоняет голову. Во взгляде — беспокойство, и Арсений слабо улыбается, еле сдерживая порыв погладить кошку по гладкой шерсти. Вряд ли та обрадуется такому душевному порыву.

— Ладно. — Арсений со вздохом идёт к кедам и выкидывает их в мусорку. — Всё равно в них неудобно было.

Кошка будто улыбается и величественной походкой уходит с кухни, оставляя Арсения в гордом одиночестве. Возможно, они даже смогут поладить. Уборка ведь действительно была нужна, а сам Арсений добрался бы до этого в лучшем случае лет через десять. А так и время Пётр Алексеевич выделил. Он, разумеется, учиться его отправил, но Арсений ведь знает, что это бесполезно. Поэтому чего зря время терять?

В комнате что-то падает, и Арсений с ужасом на лице идёт проверять. В голове мысли лишь о том, что Есения вновь удумала превратиться в человека. На всякий случай сосредоточив энергию на кончиках пальцев, Арсений заходит в комнату и еле удерживается от душевной нецензурщины. Кошка сидит на столе и с каким-то превосходством смотрит на валяющийся на полу хрустальный шар, который раскололся надвое. И то, только благодаря ковру. Иначе бы разлетелся на миллионы осколков по всей комнате.

— Зачем? — Арсений, выдыхая, подходит к столу и нагибается к шару. — Там была всего лишь небольшая трещина! Я к нему привык! — Он поднимает голову, чтобы взглянуть в бесстыжие кошачьи глаза, но вместо этого натыкается на пушистый хвост, обладательница которого увлечённо толкает лапой стопку документов. — Нет! Ты не будешь скидывать бумаги! — Арсений выпрямляется, отбирая у кошки листочки. — Я всё уберу! Ляг полежи, ну. Я ж не мистер Пропер с пропеллером как у Карлсона! — Кошка, словно слегка нахмурившись, наклоняет голову. — Рекламу ты не смотришь, да? — Арсений вздыхает и открывает форточку, а то с этой уборкой уже запарился. — Иди полежи, пожалуйста. Надо же отдыхать, всё такое…

Душевные Арсеньевы уговоры прерывает звонок в дверь. А сразу за ним ещё один и ещё. Арсений подозрительно косится в сторону выхода, не решаясь пойти открывать.

— Я никого не жду. — Арсений смотрит на Есению. — Ты, я так понимаю, тоже. — Кошка согласно кивает и садится на столе, нервно перебирая лапами и дёргая вибриссами при каждом звонке в дверь. — Сиди тихо. Я пойду посмотрю.

Арсений, изображая невесомую пылинку прокрадывается к двери и смотрит в глазок. На лестничной площадке стоят трое Тёмных и один Светлый, смутно знакомый. И что-то подсказывает Арсению, что это не все и где-то ниже могли притаиться ещё парочка Тёмных. Дело явно пахнет не очень.

— Тернитасов Арсений Андреевич, открывайте. — Один из Тёмных подаёт голос. — Или нам выбить дверь?

— Не нужно имущество портить. — Арсений всовывает ноги в кроссовки, как в тапки, открывает дверь и выскальзывает наружу, не желая пускать незваных гостей в квартиру. — Чего хотели?

— Тернитасов Арсений Андреевич, вы арестованы по подозрению в убийстве двух Тёмных ведьмаков. Светлый, подтвердить информацию.

— Максим Соколов. Светлый. Четвёртый ранг. Подтверждаю информацию.

— Квартира подлежит обыску. Любое ваше сопротивление даёт нам право на применение силы.

Арсений слушал стандартное предъявление обвинения, но ничего не слышал. Тьма с ним с арестом. Арсений знает, что никого не убивал, а Тёмные даже при сильном желании не смогут ему приплести то, чего он не делал. Да и Пётр Алексеевич это просто так не оставит. А вот обыск… На руках щёлкают наручники, а по спине бежит холодный пот. В квартире Есения. Ей банально некуда деваться, и вряд ли хватит сил отбиться. Арсений должен был прикрыть, защитить. А он и с этим заданием не справился. Тёмные вели его по лестнице вниз, что-то говоря, но Арсений слышал только удары своего сердца, которое словно повторяло «Еся, Еся, Еся» …

Машина Петра Алексеевича. Возле дома Тернитасова. Рабочий день уже точно закончился, но не для него.

Он видел, как Арсения заводят в машину и уезжают. Сжимая руль, смотрел на пустой взгляд сотрудника и его автоматические движения. Арсений ушёл в себя и это плохо, но вмешаться глава Света никак не мог. Любые его попытки что-то сделать Судьи могут расценить как нарушение Кодекса, а это знатно усугубит положение Арсения, которое и без того так себе, с какой стороны не посмотреть. И если Пётр Алексеевич видит светлые исходы, то вот Арсений вряд ли. Впрочем, он сильный маг, не глупый человек, должен продержаться.

А сейчас Пётр Алексеевич ждал, когда же Тёмные, что обыскивали квартиру, наконец уедут. Они что-то заталкивали в багажник, но что именно, разглядеть не удалось даже сквозь подпространство. Подстраховались, нелюди. В теории Пётр Алексеевич мог уйти глубже и обойти их защиту, но Судьи в любом случае смогут разглядеть вмешательство такого уровня. Да и Князев почувствует, а ему и подавно нельзя давать лишних поводов для подозрений. Пусть думает, что сила на его стороне.

Двигатель машины наконец-то заводится и Тёмные медленно отъезжают от подъезда. Дождавшись, когда они уедут подальше, Пётр Алексеевич паркуется на их место, и на всякий случай смотрит на дом сквозь подпространство. Много остаточных следов присутствия Тьмы, но самих Тёмных нет. Видимо, обыскали всё, что могли, и вынесли тоже всё возможное. Пётр Алексеевич выходит из машины и ёжится на холодном ветру. С заходом в подъезд проблем не возникает, ибо магнитные замки для мага подобны картонной дверце. Дёрнул и она поддалась. Да и обычные замки не проблема, потому что телекинез — база для мага. Не сильно нужная, но обязательная. Хуже, если Тёмные додумались запереть квартиру Арсения заклинаниями. Те даже при всём желании незамеченным не обойти.

Лифт на седьмой этаж поднимался будто целую вечность. Пётр Алексеевич успел несколько раз просканировать весь дом. Ничего подозрительного. И хорошего тоже ничего. Пара обнаруженных фамильяров были известны и проживали с магами. А вот от нужного даже следов не просматривалось.

Выдохнув, Пётр Алексеевич осторожно открывает квартиру Арсения. Недалёкие Тёмные настолько в себя поверили, что решили не заморачиваться. Прикрыв за собой дверь и щёлкнув выключателем, Пётр Алексеевич не удерживается от нецензурного, но крайне ёмкого выражения. По ощущениям, квартиру просто перевернули. Валялись вещи, мебель, вешалка была выдрана из стены, зеркало разбито. Варвары. Пётр Алексеевич, осторожно переступая между вещами, проходит на кухню. Там всё выглядело ещё хуже. На месте оставался только кран и газовая плита. И ничего живого. Совсем. Под завалами только битая посуда. Качнув головой, он идёт в комнату, заглянув по дороге в ванную и туалет. Пусто. Осмотрев комнату, Пётр Алексеевич садится на диван и закрывает лицо руками.

Пусто.

Тихо.

И только занавески нервно дёргаются под осенним ветром.

Главный офис Стражей Тьмы. Вечер. По дороге в допросную.

— Сам дойду. — Серёжа выдёргивает локоть из хватки Тёмного, который решил, что он нуждается в сопровождении.

Офис Стражей Тьмы не сильно отличался от офиса Светлых. Такие же нейтральные стены, выкрашенные краской, но холодных оттенков, такие же непримечательные полы, покрытые невзрачным бежевым линолеумом, куча народа, снующего туда-сюда, одинаковые кабинеты, отличающиеся только надписями на табличках. Только смотрели тут с неприкрытой ненавистью. Спасибо, что вслед не плевали. Всё же минимальная культура присутствовала.

— Какие люди к нам пожаловали. — Птахов расплывается в улыбке, когда Серёжа заходит в кабинет. — Ещё и с охраной.

— Не обольщайся. — Серёжа без особого интереса осматривает помещение. Кажется, фантазия при строительстве у Тёмных и Светлых работала одинаково. — Давай по-быстрому, а то дел по горло.