— Что, даже чая со мной не выпьешь? — Птахов хмыкает и открывает дверь в комнату для допроса. — Заходи, располагайся. Сейчас подойду.

— Без чая обойдусь. — Серёжа проходит в комнату и садится на железный стул. — А то вдруг плюнешь туда или ещё что.

Дверь в комнату закрывается, и Серёжа прикрывает глаза, пытаясь устроиться на неудобном железном стуле. В подпространство входить здесь смысла нет — кругом защитная магия, а вот выдохнуть и сосредоточиться нужно. Личных претензий к Птахову у Серёжи нет. Да, Тёмный. Да, скорее всего творит много чего нехорошего. Но за все те разы, что приходилось работать вместе, Птахов показывался только с хорошей стороны. Серёжа даже иногда жалел, что тот примкнул к Тёмным.

— Рассказывай. — Птахов заходит к Серёже и садится напротив.

— По форме или так? — Серёжа со скучающим видом рассматривает Тёмного мага.

— Обвинений тебе никаких не предъявлялось. — Птахов жмёт плечами. — Пока не предъявлялось. Что делал в момент побега ведьмы? И давай с подробностями. «Отошёл справить нужду» меня не устроит.

— В подробностях описать, как именно я справляю нужду? — Серёжа вопросительно изгибает бровь.

— А ты реально туда отошёл, когда она сбежала?

— Нет. — Серёжа жмёт плечами. — Я спал.

— Серьёзно? — Птахов округляет глаза.

— Абсолютно. — Серёжа усмехается. — Даже свидетель есть. Он, правда, тоже спал, но с утра нас нашёл ещё один, когда за кофе пришёл. К вам уже его везут, кстати.

— Куликов… — Птахов откидывается на спинку стула. — Скажи честно, вы там совсем обалдели в своём офисе?

— А ты отрекись от Тьмы, приходи к нам и узнаешь. — Серёжа нагло улыбается.

— А если серьёзно?

— А если серьёзно, то сидел, пытался её допрашивать. Она несла какую-то неразбериху. Как маленькие дети разговаривают на выдуманном языке, так и она. Почувствовал недомогание, поднялся к лекарям, выпил кофе и уснул. Как сбежала — не знаю. Наручниками приковал, двери за собой закрыл. Когда пришёл — её уже не было.

— Ты покинул пост. — Птахов хмуро на него смотрит.

— Каюсь. — Серёжа жмёт плечами. — Как раз сидел в кабинете Петра Алексеевича, чтобы получить законный выговор, но пришла ваша и забрала меня. Ещё вопросы есть или могу идти выговор получать?

— Ты причастен к её побегу?

— Нет. — Серёжа качает головой. — Все необходимые меры я принял. Может, кто из ваших помог, м?

— Ты с обвинениями поосторожнее. Свободен.

Серёжа с лёгкой улыбкой на губах выходит из неприятной комнаты. Она и у Света выглядит и чувствуется так себе, а у этих и подавно навевает безысходную тоску и страх быть побитым просто потому что. За дверью, как и ожидалось, собралась кучка любопытных Тёмных с презрениями на лицах. Наверняка рассчитывали на отсутствие алиби или причастность к побегу. Наивные. Лёгкой добычи захотели. Серёжа вскользь посмотрел на них и почти потерял интерес, но наткнулся на внимательный взгляд главы Тёмных. Он-то что здесь забыл? Серёжа, мысленно перенаправив часть силы в оберег, который всегда таскал с собой в кармане, идёт к выходу, но твёрдая рука Князева его тормозит, хватая за локоть.

— Сильно не радуйся, Светлый. — Тихо, чтобы слышал только Серёжа. — Ты выходишь отсюда свободным только потому, что пригодишься мне.

Главный офис Стражей Тьмы. Подвалы. Вечер.

Арсений сидит на табуретке, прикрыв глаза. Вокруг ледяные каменные стены, впереди заколдованная решётка, тишина давит, браслеты с кольцами отобрали, и он чувствует себя голым и беспомощным, а в голове только «Еся, Еся, Еся». Арсений зовёт её, хотя и понимает, что занятие весьма бесполезное, ведь камеры обложены магией, которая блокирует всё, что можно. В его действиях нет цели, нет конкретики, нет ничего осознанного. Только ощущение, что сейчас нужно именно так. То ли Есении дать знать, что всё в порядке, то ли убедиться, что её не нашли.

Арсений много слышал о камерах в подвалах Тёмных. Приятного было мало даже на словах. На деле это и вовсе самая настоящая пытка. Холод, влажность, отсутствие каких-либо звуков и признаков жизни, темнота, невозможность использовать даже самую простенькую магию. Арсений понимал, что он здесь вряд ли находится в гордом одиночестве, как минимум, есть ещё бедолаги в соседних камерах, как максимум, на входе в этот ад дежурило парочку Тёмных, однако спасало это не сильно.

Он будто уже был здесь. Или не здесь, но в очень похожем месте. Хотя Арсений готов чем угодно поклясться, что даже будучи человеком никогда ничего не нарушал, и камеры видел только в кино, а магом он даже близко к офису Тьмы не приближался, однако чувство бесконечного одиночества и поглощающей безысходности помнит слишком хорошо. И то, как звал Есению, помнит. Не истерически, не с просьбой вытащить или хотя бы как-то помочь. С целью дать знать, что всё в порядке и услышать, что и с ней ничего страшного в данный момент не происходит. Донести, что они вот-вот выберутся и снова встретятся.

Арсений встаёт с табуретки, обнимая себя руками. Внутренние силы не дают замёрзнуть окончательно, но всё равно зябко. Он не помнит, откуда помнит эти ощущения, и попытки нащупать упираются в какую-то стену. Словно Арсений в аквариуме. Видит происходящее за стеклом, слышит сквозь толщу воды, а дотронуться никак. В голове вновь звучат до боли знакомые слова. Ужасно родные и совершенно чужие. С юга на восток летит лепесток, ветер изнутри на себе его прокати, три слезинки, две песчинки и комочек пыльцы с лапки доброй пчелы. Абсолютная бессмыслица как мантра повторяется по кругу. Снова и снова. Снова и снова.

— Тернитасов. На выход.

Арсений вздрагивает, открывая глаза. Его камера открыта и возле входа уже ждут двое Тёмных с мешком в руках. От него несёт пылью и другими людьми. Арсений не хочет, чтобы эту гадость вновь натягивали на голову, но всё же послушно наклоняется, когда подходит к Тёмным. Идиотская и весьма унизительная мера так называемой безопасности. Строение офисов в целом идентично, к тому же, как минимум раз в год здесь бегают проверки, поэтому планы здания — не секрет.

Арсений идёт, постоянно спотыкаясь. Тёмные не сильно заморачиваются с аккуратностью, им главное довести. Желательно — до допросной. В идеале — до ручки, чтобы не оставалось никаких сил сопротивляться и просто выдать им то, что нужно, даже если ты не виновен. С юга на восток лети лепесток. Держаться. Сегодняшний максимум Тёмных — избить. Влезать в голову без разрешения Судей они не рискнут. Слишком уж ценят свои тушки, и вряд ли у них завалялся сильный маг, готовый пожертвовать своей силой или жизнью ради обыкновенного поисковика, который оказался не в то время, не в том месте. Да и те ведьмаки вряд ли сильно нужны были Тёмным.

Арсения грубо усаживают на стул и сдирают с головы мешок. Яркий свет бьёт по глазам, заставляя зажмуриться. Ветер изнутри на себе его прокати. Напротив уже сидит мужчина и с крайне недоброжелательным видом рассматривает Арсения как какую-то милую, но абсолютно бесполезную зверушку в зоопарке, которая весьма некрасиво испражнилась. В допросной теплее, но ощущение оголённого ужаса не покидает. Арсений словно сидит в зале суда и буквально через секунду молоточек стукнет по деревяшке, и приговор больше нельзя будет обжаловать. Впереди — смерть. И голубые глаза, наполненные ужасом…

— Тернитасов Арсений Андреевич. Светлый маг. Пятый ранг. Поисковой отдел. Верно?

— Верно. — Арсений кивает, чувствуя свой голос чем-то инородным, и наконец привыкает к свету.

Напротив сидит Птахов, и это плохо. Он лениво зачитывает права, в которые Арсений почти не вслушивается. Начальство допросы проводит не часто. В основном, вызывают на тяжкие преступления или когда допрашиваемый не хочет говорить. К тому же, Птахов Арсению никогда не нравился. Скользкий тип. Внешне весёлый и открытый, но в глазах мерзость плещется. А сейчас Арсений и вовсе будто видит его настоящую суть. Скользкую, холодную, отвратительную. Как лизун, смешанный с болотом и содержимым «какавозиков».