— Вы про деньги?

— Да, про деньги, но Артем не крал ничего у фонда. Он выкрал один документ и отдал его человеку, который увел часть хозяйских активов. Вряд ли он понимал, какой причиняет вред хозяйке.

Девушка дернулась, словно от пощечины. Подняла глаза на Леру. В них сейчас плескалась не меньшая истерика, чем у хозяйки, но Виктория собралась.

— Покажите мне, что вы имели в виду под отмыванием.

Девушка кивнула, и следующие десять минут сердце Леры выплясывало, как сумасшедшее. И только один человек был тому виной. И именно с ним хозяйке вскоре придется встретиться, именно ему противостоять.

Когда спустя час Виктория уходила, уже у порога она обернулась и тихо спросила:

— Скажите… Это ведь не… не Нина Павловна?! Есть кто-то большой и страшный…

Умная девочка.

— Есть... Но если у Нины получится, если у нас всех хватит сил... Вам не о чем будет волноваться.

Лера вдруг улыбнулась:

— То, что нас не убивает, делает сильнее, Виктория. А ты молодец. Только помни, никому! Если у нас получится, ты все сама поймешь.

Девушка кивнула и исчезла за дверью, но странное чувство не оставляло Леру, будто подруга Егора Зиновьева ушла не одна. Точно рядом с ней шел кто-то, кто должен был стать частью ее жизни и жизни Нины, но судьба решила по-иному. И теперь этот некто был благодарен… И свободен.

***

Община в Канаде, в которую входили ее мать с сестрой с их новыми мужьями, состояла из русских и украинцев, евреев, чьи родственники были вполне состоятельны и имели здесь, в России, определенный статус. Обитатели небольшого городка были весьма дружны, часто устраивали совместные праздники, походы на природу, особенно в горы, поездки, в том числе и в США, и были неразлучны, несмотря на разницу в возрасте. А самое главное, община была самодостаточной в какой-то мере. В ней были и свои юристы, и врачи, психолог, бухгалтер… И не абы какие. Последний работал, пока не ушел на заслуженный отдых в одной премилой организации, о которой слышала вся страна, но мало что действительно о ее деятельности знает.

— Мамуль, привет, как у вас дела? Не разбудила?

— Ниночка, солнышко, все отлично, ждем тебя в гости, — мама нежно улыбнулась.

— О, ты себе и представить не можешь, как я к вам хочу! — не покривила душой Нина Павловна. — Надеюсь скоро прилететь еще на месяц.

— Отлично, как раз хотела, чтобы ты курс массажа прошла. У нас тут такой спец появился, закачаешься. Ты бы видела этот торс…

— Отлично, мамуль, но чуть позже об это. Скажи мне, дорогая, а Владлен Иосифович еще занимается бухгалтерией?

— Пфф, его от денег отлучить сможет только смерть, — расхохоталась мама. — И то, чувствую, на том свете он будет у бога подрабатывать на полставки.

— Ммм. Я тебе пришлю фотографии. Это бухгалтерская сводка. Нескольких фондов… моих. Пусть он посмотрит.

— Конечно. А почему ты этим занимаешься, а не Марьяночка?

— Потому что Марьяну я тоже хочу проверить.

Голос матери посерьезнел.

— Что-то случилось?

— Да, и я пытаюсь понять, стоит ли мне паниковать.

— Нина…

— Мам, не переживай. Покажи ему бумаги побыстрее, прошу.

— Мы завтра с утра на службу идем. Я ему передам, — кивнула собеседница.

— Спасибо. Я очень жду.

Спустя пару дней Лера и Нина. Которые теперь разве что не спали вместе настолько сблизила их ситуация, могли лицезреть самого ответственного и умного на земле бухгалтера.

— Ниночка, душа моя, — Владлен Иосифович расплылся в улыбке. — Еще краше стала.

— Ой, да уж какой там, Владлен, столько забот, тут в пору посереть.

— Ну, так, милая моя, ты бизнесвумен. А это нервы и ответственность, мигрени и гастрит.

Последнее, прямо скажем, было в точку, потому что от нервов Нина Павловна есть вообще перестала, а это сразу сказалось на состоянии желудка.

— Посмотрел я твои документы, но, душа моя, чтобы дать тебе что-то конкретное, это же мне надо смотреть всю бухгалтерию по всем твоим фондам и юрлицам.

Где-то глубоко внутри, точно тонкая струна, тронутая неумелой рукой, лопнула и оборвалась в Нине Павловне надежда. Она верила в старика и его знания и еще больше на его чуйку, которая помогла ему выбраться из грязи, если не в князи, то в очень неплохие помещики. Она же всячески сопротивлялась и очень ждала вердикта канадского знатока.

Ей вообще давно стало казаться, что вокруг нее на самом деле творится что-то неправильное. Она после развода окунулась в поиск и развитие талантов, потом появился Артем, и она, как влюбленная кошка, совсем про все забыла.

Только внутренний стержень, которым она так гордилась раньше, не позволял так смалодушничать и вновь окунуться в панику. Да и к тому же у ЕЕ фонда, того, который она курировала лично, были воспитанники, судьба которых во многом зависела от того, сможет ли она сейчас взять себя в руки?!

Вот получилось же с Тимирязевым, который все-таки приехал на смотр и был в восторге от ее воспитанницы.

Психолог говорил, что это связано с тем, что детей она все же хотела и пыталась перенести материнский инстинкт на кого-то другого.

Что ж, может так и есть, но помимо этого дети эти были талантливы, и лживость и продажность, алчность и неверность мужчин, которые ее окружали, не повод бросать их на произвол судьбы.

— Понятно…

— Но знаешь, я многое повидал, — Владлен Иосифович откинулся в большом кресле и, закинув ногу на ногу, закурил, — но я тебе так скажу. Есть множество способов разбогатеть, как правильных, так и не очень. Я никогда не интересовался у твоей матери (а мы с ней близкие друзья уже лет тридцать), как и откуда у ее бывшего зятя берутся деньги на хлеб насущный. Предположения были, и я уверен, сейчас все поменялось в лучшую сторону. Но... старые, рабочие схемы разве можно не использовать?

— Не поняла? — Нина нахмурилась.

Мужчина понимающе улыбнулся, но в улыбке его закралась грусть.

— Ох, сокровище мое, ты такая еще, в сущности, девочка, и ей богу, пояснять тебе эти двух-ходовые схемы я не хочу, потому что будто согрешу против прекрасного. Василина Николаевна рассказала мне, как много ты вкладываешь в деток. Потому я тебе так скажу, — потряс он бумагами, — меняй всех, директоров, бухгалтеров. Всех. Могу дать контакты тех, кто подберет нужных людей и расчистит авгиевы конюшни с минимальными для тебя последствиями. Всех меняй, кто при господине Войцеховском появился и продолжает его дело. Это миллионы, — он приподнял над головой руку с зажатыми в кулак листам распечатки ее балансов, — и миллиарды ушедшие за границу!

Госпожа Войцеховская очень хотела заказать билет на самолет и исчезнуть. Если подумать...

Дмитрий, директор ее фонда, был другом Виктора еще со школьных времен. Бывший муж сам посоветовал его в качестве хорошо управленца. А Марьяна появилась вслед за Никлясовым.

А это значит…

***

Офис фонда был темен. Нина Павловна сжала в ладони ключи и заставила себя сделать шаг. На самом деле ей было страшно. Очень. Мысли одна страшнее другой не отпускали, давили, подводя к панической атаке.

Фонд "Авиана" был создан ею в то время, когда она еще и не думала разводиться с Виктором, но хотела иметь маленькую отдушину. Только, как оказалось, кто-то использует ее детище.

Ей хотелось разоблачить всех, вывести на чистую воду, помахать перед носом бывшего мужа бумагами, обличающими все его преступные схемы и уничтожающими в принципе понятие любви, о котором он ежедневно ей намекал, только... Самое смешное, что она не знала, что искать. Это в фильмах про шпионов приходит крутая дама в длинном платье с разрезом до… И щелчком по клавише узнает все секреты противника. А тут в собственном «огороде» Нина Павловна чувствовала себя гостьей.

Снег на крыльце, который в выходные никто не чистил, хрустел под сапогами.

Пароль от сигнализации. Да он был в телефоне записан. Хорошо вспомнила.

Замок провернулся, и кнопочки на входе отменили приезд людей в масках с автоматами, хотя это смотря каких ждать.