— В чем-то вы правы, но даже несмотря на мою явную одержимость виртуальной реальностью, все же порой предпочитаю живую беседу и бумажную книгу, — улыбнулась я.

— И это хорошо, все ведь так быстро меняется, а то, что увидят ваши дети, нам и не снилось. Я и не думал, что еще с двоюродным братом побеседую когда-нибудь, или тем более увижу его. Он мне все писал непонятное что-то про «Скайп», — чуть запнулся на незнакомом пока слове Михаил Федорович. — Он в Болгарию уехал еще в 90-е, ни номеров, ни адресов! А теперь! Надо же, хоть узнаем, как кто живет, — покачал головой клиент.

— Да, вещь полезная. А самое главное не надо огромные деньги за международный звонок платить! Так! Роутер я вам настроила, на компьютере все почистила, все программы необходимые стоят. Оплачивать интернет надо будет в первых числах каждого месяца. Провайдер у вас хороший, так что на прочих внимания не обращайте.

— Спасибо, — тепло улыбнулся мужчина.

— Вот тут вкладочка с самыми простыми играми, которые без интернета работают. Главное, не увлекайтесь, а то, помню, как у меня отец подсел на сапера, — я улыбнулась, заметив непонимающий взгляд клиента, — головоломка такая, чем-то напоминает судоку.

— Судоку я люблю! — засмеялся Михаил Федорович, кивнув на сервант, прижавшийся к стенке рядом с окном на кухне. На верхней полке высилась целая стопка журналов с кроссвордами и головоломкой.

— Да, забавная вещица, в основе ее лежит латинский квадрат, а он используется в теории кодирования, и в том числе в криптографии и сжатии данных, — я кивнула на хозяйских ноут, — в общем, все то, на чем работает ваш новый друг.

Упаковав свой в рюкзак, я подняла глаза и только сейчас заметила, что за окном шел настоящий осенний ливень. А чего у меня не было, так это зонта. Не люблю я этот аксессуар…

— Вот это дождик!

— И правда, вы же намокнете, Вика! Переждите, пока утихнет! Давайте, я вам чаю налью?

— Мне скоро у другого клиента быть надо, — нерешительно проговорила я. — А остановка пятого троллейбуса у вас же где-то рядом?

— Ну, не то чтобы совсем рядом, — не обрадовал меня хозяин квартиры, — квартал пройти придется. Бросьте, Вика, переждите немного. Любой нормальный человек поймет, почему вы опоздали.

Я вздохнула, выбежать под дождь и простыть на завтра совсем не хотелось. Мы, конечно, не зря устанавливаем определенный временной период, когда мастер придет, но я и так засиделась у Михаила Федоровича, и времени оставалось совсем немного. Но оставалось же…

— А я вам не помешаю?

— Нет, конечно.

— Мне как-то неудобно…

— Ой, — махнул рукой Михаил Федорович. — Мне скучать меньше в такую погоду с такой гостьей. А сын столько всяких продуктов и сладостей привозит, что не знаю, куда и девать.

Я улыбнулась.

— Хороший у вас сын.

— Лучший, — пожилой мужчина как-то весь преобразился, взгляд потеплел. — Заботится о старике.

Михаил Федорович захлопотал над чайником и вазочками с конфетами, а я уселась обратно за стол и смотрела в окно, где ливень перекрасил и без того по-осеннему блеклый мир в совсем серый. Вскоре передо мной появилась дымящаяся кружка ароматного напитка с лимоном и набор сладостей, а хозяин квартиры уселся рядом со своей чашкой.

— А вы самоучка в компьютерах? — помешивая чай ложечкой, поинтересовался Михаил Фёдорович. — Или учились где?

— Дипломированный инженер — программист, — улыбнулась я. — Но в нашей профессии независимо от корочек все равно через какое-то время становишься самочкой. Операционные системы устаревают, им на смену приходят новые, меняются языки программирования. Все это требует постоянного мониторинга, хотя бы беглого ознакомления, и все равно остается непочатый край.

— И неужто с такими знаниями вам мало платят, чтобы по нам бестолковым кататься? — удивился хозяин.

— Чтобы хорошо устроиться в наше время, надо быть супер знатоком и супер везунчиком, и лучше не в нашем городе, где все по знакомству, а куда-нибудь в Москву или в Питер. У меня брат уехал недавно в столицу, он, правда, умница, и успел себя проявить, потому у него очень хорошее место работы. Меня тоже зовет, но вряд ли я решусь.

— Эххе … вот так и уезжают молодые, — покачал головой мужчина. — А вроде и город крупный, и производство было. А все развалили.

— Да, — согласилась я, — мне было бы интересно разрабатывать, например, программное обеспечение для воздушных судов, хотя по чести, больше анализировать нравится. Но тот же авиационный завод закрыли. В Америке вон еще со студенческой скамьи ты при должных баллах можешь попасть в крупную компанию, и, если себя проявишь, то и плюшки, и ватрушки тебе будут обеспечены. А у нас все самим, независимо от уровня знаний. У меня сейчас со всеми премиями зарплата около двадцати. И это неплохая зарплата.

— О-хо-хо, — задумчиво произнёс Михаил Федорович. — А у меня сын юрист, — с гордостью произнес мужчина. — Родне всей нашей необъятной помогает, даже из других городов звонят ему посоветоваться.

— Хороший значит, — закивала я. — Адвокат?

— Вот только стал, пять лет после института практику нарабатывал, вот экзамен сдавал, — произнес Михаил Федорович.

— Это здорово! У них там тоже конкуренция о-го-го. А с людьми работать тяжело, по своей работе знаю. Иногда пытаешься донести вроде элементарную вещь, а это также бессмысленно, как с глухими о музыке разговаривать.

Я заметила, как мужчина вдруг потемнел лицом, даже зажмурился на миг точно от боли.

— Михаил Федорович, — позвала я, — все хорошо? Вы в порядке?

— Да, — кивнул он, — на злую судьбу грешу по-стариковски.

Мы еще поговорили, точнее, говорил хозяин квартиры, а я его с удовольствием слушала. Михаил Федорович оказался заядлым рыбаком. А у меня папа это дело тоже уважает. Я даже рассказала забавную историю, как вся облепленная комарами, сидела с удочкой на берегу три часа, стоически терпя насекомьи издевательства, но таки поймав целых два маленьких окунька. Поговорили мы и про Москву, куда когда-то, очень давно Михаил Федорович задумывал переехать, и даже были наметки на то, что и не снилось простым гражданам — квартиру давали, потому что часть производства стекольного завода, где он проработал всю жизнь, хотели перенести в Московскую область. Но жена не хотела уезжать из родных пенатов и на почве стресса даже заболела.

С ним было очень легко и тепло. Бывают такие люди. Михаил Федорович чем-то напомнил мне тетю. Переехав в город, они оба сохранили какую-то особую ауру чистоты и тепла, которая присуща людям, родившимся в деревне.

Отхлебнув последний глоток чая, я поднялась.

— Спасибо вам большое! Дождик вроде поутих, побегу.

Мужчина встрепенулся.

— Ой, да какой там поутих!

— Пора, и так везде опоздала, — я прошла в коридор и стала натягивать кроссовки. — Если что, звоните, телефон у вас мой есть.

— Спасибо, Викочка, спасибо, — мужчина достал мою куртку с вешалки и помог надеть.

В этот момент маленькую прихожую огласил резкий звук дверного звонка и зашелестел ключ.

— О, сын приехал, — заспешил к двери хозяин.

Если честно, я его даже не узнала. Может потому, что в прихожей из-за одного светильника над зеркалом было темновато, а может, потому что Егор Зиновьев весь как-то сам потемнел и осунулся. И уверяю, если бы он в ответ на мое вежливое «здравствуйте», спустя пару мгновений не произнес хрипловатым голосом удивленное «Виктория», я бы уже спускалась вниз по лестнице, размышляя о том, что надо-таки стать правильной девушкой и купить себе зонтик с Эйфелевой башней или, на худой конец, в цветочек.

— Егор Михайлович! — тут уж пришла моя очередь удивляться.

— Вы знакомы? — почему-то обрадовался Михаил Федорович.

Егор молчал некоторое время, а затем, сглотнув, кивнул.

— Да, встречались.

Я же поначалу не в состоянии была осмыслить, что Егор — сын этого замечательного старика, а когда осмыслила, то наткнулась на взгляд красавчика, в котором было… кажется, подозрение.