Чен стоял у стола, окруженный фотографиями, пробирками, листами с записями. Белый халат застегнут, очки сползли на кончик носа. Лицо сосредоточенное, но в глазах блеск, удовольствие от работы, от находок.

Увидел нас, выпрямился.

— Агент Митчелл, агент Паркер. Доброе утро.

— Доброе утро, Чен, — ответил я. — Вы говорили, интересные результаты?

Чен кивнул, снял очки, протер стекла краем халата.

— Более чем интересные. Я нашел две важные зацепки. Первая анализ чернил. И вторая это машинопись. Обе указывают на то, что мошенники планировали схему заранее и работали из одного места.

Дэйв тихо присвистнул.

— Звучит многообещающе.

Чен надел очки обратно, подошел к столу, указал на фотографии писем, разложенные в ряд.

— Начнем с чернил. Я провел хроматографический анализ образцов чернил с подписей на письмах.

Я подошел ближе.

— Хроматографию? Тонкослойную или газовую?

Чен удивленно поднял брови.

— Тонкослойную. Газовая хроматография у нас есть, но для чернил тонкослойная проще и быстрее. Вы знакомы с методом?

— Читал о нем. Разделение компонентов смеси на основе разной скорости движения через адсорбент.

— Именно. — Чен кивнул с одобрением. — Большинство агентов не знают таких терминов. Приятно говорить с человеком, который понимает процесс.

Он взял одну фотографию письма, показал нам. Подпись «Рональд Б. Кэмпбелл» синими чернилами, аккуратная, разборчивая.

— Чернила шариковой ручки. Я взял образец с нескольких подписей, растворил в этаноле, нанес на пластину с силикагелем, использовал смесь растворителей для разделения. Вот результаты.

Он положил на стол лист бумаги с цветными пятнами, хроматограмму. Несколько вертикальных дорожек, разноцветные пятна на разных уровнях.

Я изучал пятна, сравнивая дорожки между собой. Все идентичные, синее пятно вверху, два слабых пятна посередине, одно внизу.

— Состав чернил специфический, — продолжил Чен. — Синий краситель на основе фталоцианина меди, растворитель смесь гликолей, стабилизаторы. Этот состав использовался компанией Parker в ручках серии Jotter с 1968 по 1971 год. В 1972 году формулу изменили, добавили другие стабилизаторы для улучшения текучести. Но эти чернила старая формула.

Я наклонился ближе, указал на нижнее пятно на хроматограмме.

— Это пятно стабилизатор?

— Да. Резорцин. Использовался в старой формуле для предотвращения высыхания чернил. Новая формула 1972 года использует бензотриазол, он дает пятно на другой высоте.

— А можно определить возраст чернил более точно? — спросил я. — Чернила окисляются со временем. Растворители испаряются, красители деградируют под воздействием света и кислорода. Если измерить степень окисления, можно вычислить, когда чернила нанесены на бумагу.

Чен снял очки, замер. Долго смотрел на меня, прищурив глаза.

— Теоретически да. Процесс окисления можно измерить спектрофотометрически. Но это сложно. Нужно знать начальный состав чернил, условия хранения документа, температуру, влажность, воздействие света. Слишком много переменных.

— Но примерную оценку дать можно, — настаивал я. — Если чернила нанесены год назад, степень окисления будет выше, чем если нанесены месяц назад. Особенно если документы хранились в одинаковых условиях.

Дэйв вмешался:

— Итан, к чему ты клонишь?

Я повернулся к нему.

— Если письма подписаны в 1971 году, чернилам сейчас год или больше. Если подписаны в марте 1972, чернилам несколько месяцев. Разница должна быть заметна.

Чен надел очки обратно, задумался. Постучал пальцем по столу.

— Я не проводил такой анализ. Никогда не думал об этом. Но физически метод обоснован. — Он подошел к шкафу, достал толстую книгу, справочник по криминалистике. Перелистал страницы, нашел нужный раздел. Читал вполголоса. — «Определение возраста чернил… методы включают анализ летучих растворителей, спектрофотометрию, хроматографию…» — Он поднял голову. — Есть упоминание, но метод экспериментальный. Редко используется на практике.

— Но мы можем попробовать, — сказал я. — Возьмите образцы чернил с писем, датированных январем, февралем, мартом. Проверьте содержание летучих растворителей. Если все письма показывают одинаковую степень испарения растворителей, значит они подписаны в одно время. Если степень разная, письма подписаны в разное время, даты настоящие.

Чен закрыл книгу, положил на стол. Смотрел на меня с интересом, почти восхищенно.

— Агент Митчелл, вы предлагаете метод, который в криминалистике считается передовым. Насколько я знаю, лишь несколько лабораторий в мире пытаются его использовать. Откуда вы об этом знаете?

Опасный вопрос. Нужно быть осторожным.

— Читал статью в European Journal of Forensic Sciences. Британские криминалисты экспериментируют с датировкой документов. Подумал, может, метод применим и здесь.

— Вы читаете европейские научные журналы? — Чен улыбнулся слабо. — Агент Паркер, у вас весьма необычный напарник.

Дэйв фыркнул.

— Говорил же. Митчелл читает то, что нормальные люди используют как снотворное.

Чен повернулся к столу, взял несколько писем.

— Хорошо. Попробую провести анализ летучих компонентов. Займет несколько часов, но результат будет интересным. Если вы правы, и все письма показывают одинаковый возраст чернил, это докажет, что мошенники заготовили письма заранее. Сильная улика.

— Именно, — согласился я.

Чен отложил письма, взял другую стопку документов.

— Теперь вторая находка. Анализ машинописи.

Он положил несколько писем на стол рядом. Все напечатаны, текст ровный, аккуратный.

— Я изучил буквы под микроскопом. Каждая пишущая машинка имеет уникальные дефекты. Литеры изнашиваются неравномерно, выравнивание нарушается, механизм расшатывается. Как отпечатки пальцев, нет двух одинаковых машинок.

Он включил лампу над столом, поднес увеличительное стекло к одному из писем.

— Смотрите. Буква «е» видите, верхняя часть слегка приподнята? Примерно на одну шестнадцатую дюйма выше нормы. Это дефект литеры или механизма.

Я наклонился, посмотрел через стекло. Действительно, буква «е» чуть выше остальных букв в строке.

— Теперь смотрите на другие письма.

Чен переместил стекло к другим письмам. В каждом буква «е» приподнята одинаково.

— Все письма напечатаны на одной машинке. Я проверил двадцать образцов из разных партий. Везде идентичные дефекты. Буква «е» приподнята, буква «о» слегка смещена влево, буква «т» чуть темнее остальных, сильнее бьет по бумаге.

Я взял один лист, поднес к лампе. Внимательно изучил не только буквы, но и интервалы, выравнивание строк.

— Мистер Чен, вы измеряли плотность краски на буквах?

Чен нахмурился.

— Плотность краски? Нет. Зачем?

— Плотность краски может сказать нам о силе удара литеры по бумаге. Если разные письма напечатаны с разной плотностью, это может означать, что их печатали в разное время или разные люди, каждый человек нажимает на клавиши с разной силой. Но если плотность идентична во всех письмах, это означает, что их печатал один человек, быстро, возможно за один сеанс.

Дэйв покачал головой.

— Итан, ты серьезно? Можно определить, кто печатал, по силе нажатия на клавиши?

— Да. Это называется анализ давления печати. В будущем… — Я осекся, поправился. — То есть, в теории, это может стать методом идентификации. Каждый человек печатает со своим ритмом, своей силой нажатия.

Чен смотрел на меня, как на чудо.

— Агент Митчелл, вы предлагаете методы, о которых я даже не слышал. Откуда эти идеи?

— Логика. Физика. Если каждое действие оставляет след, можно проанализировать этот след.

Чен медленно кивнул.

— Верно. Я могу сфотографировать буквы при боковом освещении. Это покажет глубину вдавливания бумаги. По глубине можно судить о силе удара. — Он взял блокнот, записал. — Попробую. Займет время, но метод обоснован.